Жили драконы на островах посреди Великого моря. Селились кланами. Правитель носил титул императора, передающийся по наследству. Совсем недавно его получил некий Вэлмарр. Перед официальной коронацией его попытались отравить. Случай беспрецедентный, поскольку известные яды на драконов не действуют. А неизвестные — очень даже.

Любопытно, после смерти император остался бы в человеческом обличье или бы в зверя превратился? И насколько большого?

— Ты меня слушаешь?

— А? — Мирослава вздрогнула и осознала, что отвлекалась от главной темы разговора. — Ну так что там с моей семьёй?

— До сих пор не поняла, кто ты такая? — усмехнулся Роенгарр.

— Кто? — Вид у девушки был нарочито легкомысленный, но в ярко-голубых глазах горел насторожённый интерес.

— Полукровка.

Это он сейчас намекнул, что её папа дракон? Или мама?

Далеко не от каждого союза между чуждыми расами могли родиться дети. Орки с людьми были трудно совместимы физически — слишком разные размеры, эльфы — психически (остроухие брезговали), гномы и тролли — вполне, но рождаемость в смешанных браках была крайне низкой. Про драконов Мира не знала. О том, что они девиц воруют, слышала, но подобные случаи не романтизировала. Разве что на еду?

— Брешешь, — не поверила Мирослава. — Деда, ты слышал?

— Он правду говорит, девонька, — вздохнул Власий. — Тот рисунок на лодыжке — метка клана.

— Но ведь я человек! — возмутилась девушка. — Огнём не плююсь, чешуёй не обрастаю, крыльями не машу.

— Человек, — согласился Роенгарр. — И человеком останешься. Но зато сможешь родить сильнейших драконов своему мужу.

— Тебе, что ли? — недоверчиво хмыкнула Мира.

Дракон отчего-то вздрогнул, глаза полыхнули золотом, зрачки вытянулись, и насмешница поспешила сгладить возникшую неловкость:

— Откуда прознал-то обо мне? И почему только сейчас?

Власий смущённо крякнул, хотел что-то сказать да Роен его опередил:

— О таких, как ты, родители или опекуны обязаны сообщать властям в течение первых восемнадцати лет. Чем скорее, тем лучше. Иначе их ждёт суровое наказание.

А ведь Мирославе этой весной, согласно метрике, как раз восемнадцать годков стукнуло.

Девушка повернулась к знахарю, вопросительно на него глянула. Власий развёл руками:

— Закон есть закон, внученька. Только надеялся я, что никто о тебе не спохватится. Драконы в нынешние времена и без нас хороший да сильный приплод имеют. Не то, что раньше.

Мира хихикнула. Дед так выразился, будто речь шла о домашней скотине, а не о древнейшей разумной расе их мира.

Дракон вопреки ожиданиям не разгневался, а вынул из-за пазухи и положил на стол маленький портрет с изображением девушки, как две капли воды похожей на Мирославу, особенно если не обращать внимание на брезгливый изгиб губ и надменный взгляд больших голубых глаз.

— Кто это? — ахнула Мира.

— Твоя сестра-близнец. Зовут Милея из клана Аррант. Твоя мать умерла вскоре после родов. Она была драконом. Твой отец — человек. Он не живёт в Иллиросе, поэтому я не знаю, что с ним.

Девушка взяла портрет со стола, провела по нему пальчиками, проверяя, не чудится ли, и сосредоточенно сдвинула брови. Судя по драгоценностям, украшающим шею и уши сестры, та жила припеваючи, ни в чём не нуждаясь.

— Почему она там, а я здесь?

— Поедем со мной — узнаешь. Мия очень рада, что ты нашлась, и с нетерпением ждёт вашей встречи.

— Правда? — не поверила Мира. Это, конечно, волнительно, считая себя круглой сиротой, вдруг узнать о существовании близкого родственника, но ведь неспроста их разлучили в раннем детстве, из-за чего сёстры выросли не ведая друг о друге. — А почему она тогда сама сюда не приехала?

*Долька — секунда

Вот чего Роен никак не предполагал, так это того, что деревенская пигалица сумеет его озадачить. Мирослава не спешила радоваться известию о сестре, смотрела настороженно, задавала пытливые вопросы. Она была отнюдь не простушка, как могло показаться с первого взгляда, а хотелось бы обойтись без подробных разъяснений, что к чему. Его дело — доставить девчонку в Иллирос, дальше пусть Мия сама с ней разбирается и договаривается.

Помощь пришла откуда не ждали — в разговор вступил Власий:

— Придётся тебе ехать, внученька. У нашего короля давний договор с Островной империей о том, что все достигшие совершеннолетия девочки-полукровки должны отправиться на Закатные острова, чтобы выйти там замуж.

— За драконов? — насупилась Мира.

— За драконов, — потупился знахарь. — Обычно об этом с самого рождения знают, готовятся. Прости старого дурака, что не предупредил…

— Деда! — бросилась обнимать Власия Мирослава. — Не говори так! За что прощать-то? Кто-то меня выбросил, а ты вырастил!

Роен усмехнулся — верно сказано и всё-таки не удержался, подстегнул девчонку с принятием нужного решения:

— Если откажешься, деда твоего в темницу бросят.

Та лишь глазами на него сердито сверкнула, подхватилась с лавки и во двор выскочила.

Во дворе Мира с удивлением обнаружила, что солнце за время разговора успело коснуться края леса. Пора по хозяйству дела править, ужин ставить, а на душе кошки скребут.

Брякнул цепью Полкан, привлекая внимание хозяйки. Девушка присела рядом с псом на корточки, зарылась пальцами в густую чёрную шерсть на загривке. Вот окаянный ящер. Всё сердце разбередил. Жила себе, тревоги не ведала. Замуж так и вовсе не собиралась. Чего там хорошего? Детей рожать, мужа со свекровью ублажать, на всю семью горбатиться? Ей, сиротке облагодетельствованной, только то и остаётся. Деда, конечно, вступится, коль обидят, да кто же ему скажет.

— Мира! — кликнули из-за ограды.

Любава, дочь старосты. Скорее приятельница, чем подруга. Сблизила их не общность характеров или интересов, а статусность. Быть внучкой знахаря как-никак почётное дело. Став взрослой, с ровесниками Мирослава общаться не любила, даже с теми, с кем выросла. И не потому, что по малолетству иные из них обзывали её подкидышем, найдёнышем, а то и ведьминым отродьем (существовала байка, будто ведьмы выбрасывают в лес своих нагулянных от нечистой силы детей). Просто по наблюдениям девушки, взрослея, многие люди становятся лицемерами: говорят не то, что думают, и делают не то, что говорят.

— Слышала, к вам гость пожаловал, — Любава быстро дала понять, зачем пришла.

— Ну, есть такое, — Мира выпрямилась и оценивающе глянула на приятельницу.

Несмотря на ранний вечер, она уже была одета так, будто с гулянок пришла или на гулянки собирается: белоснежная расшитая жемчугом рубашка с широкими рукавами, собранными у запястья, поверх сарафан из голубого узорчатого шёлка, туго подпоясанный под грудью. Чёрные блестящие волосы заплетены в толстые косы и украшены цветными лентами.

— Каков он? — наклонилась над плетнём красавица.

Не любила Мира, когда лгут, а тут сама не удержалась — дала волю воображению да всё переиначила:

— Больной на голову. Бает, что император драконов. Невесту себе ищет.

— Император? В нашей-то глухомани? — хихикнула Любава. — А на лицо?

— Косой. Страшненький.

— А телом?

— Тощий. Невесть, в чём душа держится.

— У-у-у… — разочарованно протянула Любава. — Хотела на вечёрку его позвать. Да вижу, ловить тут нечего. Жаль. Сама приходи.

Мирослава знала, что приглашают её из одной только вежливости, и потому лишь плечами в ответ пожала.

— Кто это? — ахнула собеседница.

Мира проследила направление её взгляда и досадливо поморщилась: на крыльце стоял дракон, безмолвно опровергая данное ему описание. Чего в избе не сиделось?

— Тощий, говоришь? — сквозь обольстительную улыбку прошипела Любава.

— А разве толстый? — не сдавалась сказочница.

Роен действительно был скорее жилист, чем мускулист. В сравнении с деревенскими крепышами, он выглядел, как стальной клинок против деревянной дубинки. Слишком разные виды оружия, чтобы использовать их друг против друга, но в умелых руках оба смертельно опасные. Вот только мечом владеют благородные, а дубинкой машут люди попроще.