Они миновали узкий, дурно пахнущий переулок, насладились тенистой липовой аллеей, по которой под ручку неспешно прогуливались парочки, пересекли рынок, примыкающую к нему помойку и вышли на широкий бульвар, что привёл их к главной городской площади. Именно здесь в цокольном этаже ратуши располагался так называемый стабильный телепорт.

Мира с восхищением рассматривала белокаменное здание с высокой башней, увенчанной позолоченным куполом. По обеим сторонам крыльца стояли суровые с виду стражники в лёгких шлемах и тонких кольчугах мелкого плетения. Из-за их спин виднелись рукояти перекрещенных между собой клинков, в руках воины держали пики, украшенные пучками красных перьев.

— А нас туда пустят? — засомневалась Мира, спешно себя оглядывая. После мокрой лесной травы на сапоги налипла пыль и подсохла корочкой грязи. Мужская одежда на женщине тоже смотрелась подозрительно.

— Эти да. А дальше будем прорываться с боем, — серьёзно ответил Роен, поправляя на плече торбы, будто своё главное оружие.

Мирослава хоть и привыкла к его шуткам, на эту снова повелась:

— Правда⁈

Губы дракона тронула улыбка — редкая гостья в последнее время.

— За плату везде пустят, — с непонятной грустью произнёс он. — Не отставай.

И правда пустили. Сначала в просторную переднюю с мраморными колоннами и натёртым до зеркального блеска полом. Затем угодливо проводили вниз в комнату куда меньшего размера и более скромно обставленную.

— Добрый день, лаэрд, — с вежливым поклоном встретил их черноволосый мужчина средних лет с аккуратной бородкой, искусно прячущей под собой старый шрам.

Мира запоздало увидела, что волосы Роенгарра приобрели свой истинный цвет и зрачки глаз вытянулись, хотела предупреждающе ткнуть локтем в бок, но вдруг поняла, что никого, кроме неё, это не смущает.

— Посиди пока, — дракон кивнул в сторону широкой лавки с высокой спинкой, густо обитой чем-то мягким и обтянутой тёмно-зелёной бархатистой на ощупь тканью с печатным узором.

Девушка послушно отошла в указанном направлении, и, пока попутчик договаривался и оплачивал перенос, сидела тихо как мышка. В животе похолодело от тревожного предчувствия или просто голод так давал о себе знать. Мирослава положила руки на колени ладонями вверх и ужаснулась, увидев, почувствовав, какой загрубелой стала их кожа. Дома она тщательно ухаживала за собой, хотя никогда не была белоручкой, и всех желающих в округе снабжала мазями и притирками. Однако за время путешествия все труды пошли насмарку. Девушка потрогала волосы, последний раз лишь сполоснутые дождём. Они были вроде бы чистые, но пахли, должно быть, малоприятно. Вот говорила же… А этот вредный дракон…

Мира с удивлением почувствовала, что ей хочется плакать. С чего бы? Она вздёрнула голову, загоняя обратно непонятно чем вызванные слёзы, и глянула в сторону мужчин. Они непринуждённо о чём-то болтали, мастер переноса тихо смеялся. Почему же ей так тоскливо?

Дедушка. Как он там? Увидятся ли они с ним ещё когда-нибудь? И захочется ли ему? Поди избавился от внучки-подкидыша и теперь живёт спокойно. Да о чём она думает⁈ Как можно так о дедушке, который для неё столько сделал⁈

— Идём, — позвал Роен.

В углу комнаты на полу белой краской был начертан рисунок, издалека напоминающий цветок, заключённый по периметру «лепестков» в идеальный круг.

— У нас не самый сильный источник, — извиняющимся голосом принялся объяснять мастер переноса, — поэтому площадь рамки маленькая. Постарайтесь, чтобы за её пределы ничего не выступало. Вам помогут шторы. Если вы их не касаетесь, значит всё в порядке.

С потолка действительно свисали полотна тёмной ткани, сейчас раздвинутые в стороны.

— А если коснёмся? — дрогнувшим голосом поинтересовалась Мира, останавливаясь в нескольких шагах от той самой «рамки».

— Ну… — приторно-любезная улыбка на мужском лице будто жила сама по себе, отдельно от умных проницательных глаз, очень серьёзных и немного усталых. — Следите, чтобы этого не произошло.

— Я не хочу.

Паника, что зрела исподволь, накрыла внезапно, неожиданно даже для Мирославы. Девушка начала медленно отступать спиной назад.

— Я никуда не поеду, Роен. Если Милее так надо, пусть сама сюда явится.

Дракон сперва с лёгким недоумением, затем с тревогой попытался успокоить:

— Не бойся. Ты ничего не почувствуешь. Это очень быстро.

Он протянул Мире руку, но она отпрянула и продолжила пятиться. Мастер переноса молчал, терпеливо дожидаясь, когда клиенты полюбовно договорятся. Наверное, подобное происходило здесь не в первые.

— Я не хочу, — повторила девушка, разворачиваясь к двери.

Однако сбежать не успела. Её схватили, спиной прижали к себе, пленяя обе руки, прошипели на ухо:

— Тише. Мы зашли слишком далеко, чтобы остановиться прямо сейчас.

— Роен? — Мирослава затрепыхалась в жёстких объятиях в попытке развернуться к дракону лицом. Наконец ей это позволили. — Ты же меня не обманываешь? И никогда не обманешь?

Янтарные глаза полыхнули злостью. Вот только на кого?

— Идём. Извините, мастер.

После борьбы Мира ослабела. Она позволила завести себя в центр рамки. Сквозь пелену слёз смотрела, как задвигаются шторы, погружая их с Роеном в темноту, которая тут же разорвалась пронзительно-белыми всполохами ожившего под ногами рисунка.

— Скажите, как будете готовы, — донеслось снаружи.

— Мира, посмотри на меня.

Девушка подняла голову. Рука Роенгарра, до сих пор обнимавшая её за талию, переместилась на плечо, огладила шею, большой палец мягко прошёлся по щеке, подушечкой стирая солёную влагу.

— Теперь всё зависит только от тебя, — прошептал мужчина и громко добавил, обращаясь к мастеру переноса: — Мы готовы.

*Грамотка — документ, удостоверяющий личность

Это действительно произошло очень быстро. Вспышка белого света, полная тишина, и вот вместо комнаты они оказались в большой пещере с высоким сводом и подпирающими его колоннами, украшенными искусной резьбой. Под ногами на гладких каменных плитах медленно затухал знакомый рисунок, гораздо большего размера, чем тот, что остался за тридевять земель.

Откуда-то сбоку потянуло холодным воздухом с незнакомым свежим приятным ароматом. Мирослава повернула голову и увидела бескрайнюю водную равнину, мрачно-серую, со скачущими по ней белыми барашками пены. Солнце негостеприимно пряталось в того же цвета облаках.

Дракон разжал объятия и шагнул в сторону. Стало ещё холоднее.

— С возвращением, лаэрд Роенгарр, — приветствовал его местный мастер переноса — широкоплечий блондин в чёрном долгополом одеянии, расшитом серебряными узорами. На девушку он даже не посмотрел. — Подготовить вам лодку? Или останетесь на Нигарт?

— Лодку, — коротко ответил Роен, взял Миру за руку и увлёк за собой.

Они вышли на отрытую всем ветрам скальную площадку перед входом в пещеру, с которой открывался завораживающий вид на море и скалы, о чьё подножие разбивались величественные волны.

— Это же море? Да? — с замиранием сердца спросила Мира. — Дедушка рассказывал, что оно большое, но, чтобы настолько бескрайнее…

Вопрос не требовал ответа, поэтому дракон промолчал. Он смотрел вдаль, с наслаждением вдыхая горьковато-солёный воздух родины, яростно желая обернуться и взлететь, оказаться как можно дальше от этой наивной дурочки и больше никогда не участвовать в её судьбе, ни видеть, ни знать… Он хотел, но не мог и понимал, что на самом деле жаждет совсем иного, невозможного, неправильного, запретного… Сквозь зубы поневоле вырвался лёгкий рык.

Мира ничего не замечала. Синие глаза светились восторгом и блестели от не успевших просохнуть слёз. Порывы резкого ветра их не осушили, наоборот вызвали по новой. За время путешествия лицо девушки немного осунулось, ещё больше загорело, но ей шёл этот золотисто-медовый оттенок кожи. Полные, мягкие, вкусные (уж он-то знал, хотя сам себе поражался, как умудрился что-то распробовать за столь короткое мгновение) губы обветрились, прочертившись тонкими вертикальными бороздками, но менее притягательными от этого не стали.