— Нет, — медленно проговорила Миранда, — странно другое. Как вообще мог открыться разлом отсюда в мир дасати? Обычно они идут оттуда сюда, а не наоборот. Это значит, он был частью пары… — Она резко повернулась и схватила Аленку за плечо. — Где-то есть второй разлом, который вы ещё не нашли! Его нужно обнаружить немедленно!

Валко нанес сокрушительный удар.

Его противник пошатнулся, потеряв равновесие, и Валко воспользовался моментом. Он обхватил соперника за талию, поднял в воздух, сделал два быстрых шага и с размаху вогнал его в стену, вонзив плечо в беззащитный живот. Из легких тренера вырвался хриплый выдох, и Валко почувствовал, как под его напором ломаются ребра.

Он разжал объятия, отступил на шаг, и когда противник начал оседать на колени, Валко резко вскинул правое колено — сокрушающий удар пришелся прямо в лицо, добив и без того разбитый нос.

— Хватит! — прогремел Хиреа.

Валко замер, с трудом подавив желание наступить на шею поверженного врага и добить его. Он окинул взглядом остальных воинов, наблюдавших за ним с холодной расчетливостью. Он знал, о чем думает каждый из них, даже его «брат» Силет: «Наблюдай внимательно, возможно, однажды тебе придется убить этого Валко».

Бой был изматывающим, хотя исход не вызывал сомнений с самого начала, потому что Валко знал, что быстрее и сильнее, а через минуту схватки понял, что и умнее. Сейчас, на мгновение, он ощутил непривычную усталость, куда более сильную, чем должна была вызвать такая нагрузка.

Хиреа подошел к нему вплотную:

— Это тренировка, не арена. Сейчас он всего лишь вашта, но достаточно опытный боец, чтобы научить большинство из вас. — Он обвел взглядом девять оставшихся всадников, ожидающих своей очереди сразиться. — На сегодня достаточно. Отправляйтесь в покои и обдумайте свои ошибки. Не обольщайтесь успехами, вы все еще дети.

Когда воины поднялись с колен, готовясь уйти, Хиреа остановил Валко:

— Останься на минуту.

Когда они остались одни, Хиреа приказал:

— Когда Фарун схватил тебя за руку, ты применил какой-то прием. Покажи.

Валко кивнул и приготовился. Хиреа грубо схватил его за левую руку, и тело Валко среагировало само. Левой рукой он вцепился в кожу на тыльной стороне руки наставника, резко потянув вниз, одновременно правой сложил пальцы «клинком» и вонзил в шею Хиреа, подсекая ногой. Через мгновение старый инструктор лежал на песке, а кулак Валко замер в сантиметре от его лица.

— Стой!

Валко отступил. Хиреа поднялся, пыль осыпалась с его одежды:

— Ни один новичок не приходил к нам, зная техники боя голыми руками. Даже мои лучшие ученики из Опустошителей не владеют этим так легко. — Его голос стал жестким: — Кто учил тебя?

— Моя мать, — ответил Валко. — Она говорила: во время Сокрытия может случиться, что воин настигнет меня без оружия. Руки — последняя защита.

Без предупреждения Хиреа выхватил меч и нанес дугообразный удар сверху, который снес бы голову Валко, если бы тот не шагнул внутрь траектории. Отступи он назад или попытайся уклониться — клинок раскроил бы плечо или череп. Валко левой рукой заблокировал рукоять меча под мышкой наставника, подсек его правой ногой и со всей силы вогнал основание ладони в горло старого воина, швырнув того на песок.

На мгновение Валко опустился на колено, но в последний момент резко выпрямился, прижав левой ступнёй вооружённую руку Хиреа. Правую руку он занёс для сокрушающего удара по горлу.

— Стой! — хрипло выдохнул Хиреа, поднимая в жесте мольбы открытую ладонь.

Валко замедлил движение, но его голос звенел ледяными нотками:

— Почему? Есть тренировка, старик… а есть убийство. Почему я должен оставить тебе голову? Ты слаб и молишь о пощаде? — Последнее слово прозвучало как непристойность.

— Нет, — харкнул старый воин. — Но если хочешь выжить, выслушай.

Валко вырвал меч из руки Хиреа и, не отводя острия от его горла, жестом велел подняться.

— В этом мире единицы способны на то, что сделала твоя мать. Назови её имя.

— Наруин. Цистинская Эффектор.

Хиреа игнорировал лезвие у своей глотки:

— Ложь, вот уж ею она точно не была. — Он окинул взглядом пустыню, проверяя, не слышит ли их кто-то. — То, что я скажу, стоит нам жизни, если услышат другие. Твоя мать, каким бы именем ни называлась, была Ведьмой Крови. Лишь избранные могут научить тому, что знаешь ты, и только один клан женщин в Двенадцати Мирах входит в их число — Оранжевое Сестринство.

— Это же миф… — Валко вглядывался в лицо старика, затем медленно добавил: — Как и Белый.

— Под многими мифами скрываются истины, юный воин. — Хиреа ещё раз осмотрелся. — Теперь слушай внимательно. Никому не говори об этом. В тебе спрятаны тайны, о которых ты даже не подозреваешь, и найдутся те, кто будет сдирать с тебя кожу полосками, чтобы добраться до них.

— Я скоро отправлю тебя к отцу. Ты мог сегодня снести мне голову, и мне больше нечему тебя учить. — Хиреа повернулся, игнорируя меч у своего горла. — Но перед твоим уходом мы ещё поговорим. Есть вещи, которые я должен спросить… и рассказать. Если кто-то, особенно Силет, спросит, почему я задержал тебя, скажи, что мы исправляли недостатки в твоей стойке. А теперь иди в покои и приведи себя в порядок. — Он указал на всё ещё бездыханное тело помощника. — Фарун, может, и глуп как вашта, но сейчас ты пахнешь не лучше.

Валко развернул меч рукоятью вперёд и вернул его учителю:

— Я не пророню ни слова. Но было трудно удержаться, чтобы не отправить твою голову в песок, старик.

Хиреа рассмеялся:

— У тебя ещё будет шанс. У меня нет живого сына, и однажды, возможно, скоро, я найду тебя, чтобы ты помог мне уйти. Мои кости уже чувствуют холод, а зрение не то, что в молодости. А теперь — марш!

Валко повиновался. Хиреа сегодня мог стать его жертвой, но он оставался учителем, а учителям повинуются. Однако его слова не давали покоя молодому воину, медленно бредущему в покои.

Неужели старик прав о матери?

Она и правда не была похожа на других женщин. Многое из того, о чём они говорили наедине, находилось под запретом. Могла ли она быть Ведьмой Крови? Это легендарное сестринство сам ТеКарана объявил вне закона. Каждую его участницу предписывалось выследить и казнить без колебаний. Высшие Жрецы Темнейшего объявили их богохульницами, а их наставников — проклятыми.

Внезапно обессиленный, Валко подумал: «Мать… что ты натворила?»

— Калеб, во что ты нас втянул? — крикнул Тад, вцепившись в скальную поверхность.

— Боюсь, он нас не слышит! — перекрывая ветер, прокричал Джомми.

Зейн молчал, его зубы отчаянно стучали, а одной рукой он держал Тада за тунику, не давая тому сорваться.

— Поднимайтесь выше! — раздался голос Сервана. — Сначала вверх, потом вниз!

Джомми кивнул и пробормотал так, чтобы слышали только свои:

— Ненавижу, когда этот зазнайка прав.

— Хватит об этом! Лучше подумай, как спустить Гранди, — отозвался Тад.

Джомми снова кивнул, перебрался через Тада по узкому уступу и опустился между ним и Зейном, который подвинулся, давая ему закрепиться.

Шестеро мальчишек застряли на горном склоне в полутора днях езды от Ролдема. Это упражнение должно было научить их командной работе в экстремальных условиях — предстояло взобраться на скалу без верёвок и снаряжения. Они уже почти достигли вершины, когда с севера налетел неожиданный шквал, обрушив на них ливень и ураганный ветер.

Пятеро из шести пока находились в относительной безопасности, прижавшись к скале и пережидая бурю, которая должна была стихнуть через час-другой. Но Гранди попал в беду.

Худенький мальчик едва не сорвался со скалы из-за внезапного порыва ветра, когда они начали спускаться по узкому уступу. Теперь он висел на пальцах на небольшом выступе на несколько ярдов ниже остальных, держась лишь благодаря отчаянной хватке и животному страху.