Он жестом пригласил их следовать за собой и провел через бисерную занавеску. В задней части здания они обнаружили коридор, ведущий в гораздо более крупное строение: склад, заполненный рядами полок.

Пройдя через склад, он провел их в коридор с дверями по обе стороны. В конце коридора Кастор указал на две двери — по одной с каждой стороны — и объявил:

— Здесь вы будете жить. В течение часа я вернусь с настоями, зельями и порошками, которые вам предстоит принять. Без них вы вскоре заболеете настолько, что никто не сможет вам помочь. Даже с ними приготовьтесь терпеть сильный дискомфорт в ближайшие дни.

— Когда вы полностью акклиматизируетесь в нашем мире, мы приступим к подготовке. Сначала вам предстоит переход во Вторую Сферу — это будет похоже на повторение всего процесса с начала. Затем мы перестроим ваше мышление, чтобы адаптировать магию к местным законам. После начнется изучение дасати — их языка, верований и способов мимикрии, чтобы вас не убили. И наконец, мы должны будем понять истинную причину, по которой вы затеяли столь безумное предприятие.

Не сказав больше ни слова, он удалился, оставив четверых в коридоре. Паг открыл одну из дверей, жестом приглашая Магнуса войти с ним, а Накор и Бек направились в соседнее помещение.

Через две недели еда наконец стала казаться им нормальной на вкус, а воздух — свежим. Приступы желудочных колик, кашля, слабости и внезапной потливости остались позади. Кастор организовал для них занятия с ипилийским магом по имени Данко, который сразу же заинтересовал Накора, и, похоже, ответил маленькому азартному человечку взаимностью. После окончания уроков они вдвоем бродили по городу, а Бек следовал за ними, пока Паг и Магнус обсуждали другие возможные трудности.

Воспользовавшись отсутствием остальных, Паг и его сын наконец заговорили о том, что Паг так и не смог толком объяснить никому: зачем они отправились в это путешествие?

— По правде говоря, сын, я и сам не знаю, — признался Паг.

Магнус сидел на спальном матрасе, скрестив ноги, и улыбался.

— Мать была бы рада такому признанию.

Паг месяцами раздумывал, стоит ли рассказывать семье о записках из будущего, но осторожность всякий раз останавливала его. Он вздохнул.

— Сейчас я скучаю по ней больше, чем могу выразить, сын. Я бы вытерпел даже ее вспышку гнева, лишь бы снова услышать ее голос.

Магнус широко улыбнулся.

— Интересно, что бы она сказала, услышав, как ты называешь это «вспышками гнева».

Паг рассмеялся, но вскоре его лицо вновь стало серьезным.

— Магнус, все, что я могу сказать сейчас — это то, что мы обязаны отправиться в родной мир дасати, в самое сердце их империи. И сделать это мы должны через определенный мир — где, как я подозреваю, находится источник вторжений на Келеван и причина появления разломов. А затем мы должны будем сделать то, что потребуется для спасения нашего мира и Келевана.

— Но я не понимаю одного, — сказал Магнус. — Почему мы вообще подвергаем себя риску? Талной надежно заперт в Ассамблее, новые разломы не появляются в Мидкемии. Почему бы просто не уничтожить его? Воспоминания Томаса о Повелителях Драконов говорят, что они не неуязвимы. Или хотя бы переместить его куда-нибудь, может быть, в необитаемый мир?

Паг вздохнул.

— Я обдумывал все это и не только. Если исследования Ассамблеи могут дать нам хоть что-то ценное, риск оправдан. Я не хочу трогать остальных Талной, все еще скрытых от дасати защитными чарами на Новиндусе. В крайнем случае, Ассамблея может переместить Талной обратно на Мидкемию через разлом на наш остров, и твоя мать знает, что делать, если это понадобится.

Магнус поднялся.

— Давай прогуляемся. Мне нужно сменить обстановку. Желудок больше не беспокоит, а эта комната начинает угнетать.

Паг согласился, и они покинули покои торговца. Им нужно было вернуться к закату, когда Данко должен был провести с ними очередное занятие по магии. Наблюдение Накора о том, что «материя» в этом мире ведет себя иначе, оказалось точным. Как только ипилийский маг начал обучение, Паг быстро понял, что здесь все подчиняется другим законам, и для работы магии требуются новые правила. После первого урока Паг заметил, что это похоже на изучение нового языка.

На площади они застали очередной ипилийский праздник. Паг с удивлением обнаружил, что у этих людей множество подобных мероприятий — одни посвящены священным событиям, другие знаменательным историческим датам. Нынешний, судя по всему, был связан с едой: участники процессии бросали в толпу маленькие пирожные.

Паг поймал на лету пирожное размером с кекс и откусил кусочек.

— Неплохо, — заметил он, предлагая половину Магнусу, но тот отказался.

Они прогуливались по площади, немного углубившись на главный бульвар, по-прежнему пораженные масштабами ипилийского города. Двенадцатиэтажные здания были облицованы гладким камнем с безупречной подгонкой. Ничто в этом городе не напоминало человеческие поселения, которые доводилось видеть отцу и сыну — ни хаотичную застройку Королевства, ни приземистые темные дома кешианских Горячих Земель, спасающие от дневного зноя, ни Келеван с его белоснежными зданиями, отражающими солнечный свет, и усадьбами из дерева и бумаги с раздвижными стенами, фонтанами и бассейнами.

В переулке показалась небольшая процессия: знатная женщина, восседающая в паланкине, который несли крепкие по меркам ипилиак носильщики. Магнус и Паг посторонились, пропуская величественную даму, одетую в то, что можно было назвать лишь вызывающим нарядом: узкий пояс, усыпанный драгоценностями, от которого ниспадала легчайшая юбка, оставлявшая мало места для воображения, и топ из замысловатых бус, сквозь которые мелькали обнаженные участки кожи. Ее черные волосы, самый распространенный цвет среди этого народа, были высоко убраны и собраны в золотое кольцо, ниспадая на затылке, словно конский хвост, а на каждом пальце сверкали драгоценности.

Когда она удалилась, Магнус заметил:

— Эта акклиматизация дает интересный эффект, отец. Я нашел ту женщину привлекательной.

— Они красивая раса, если привыкнуть к их нечеловеческой внешности, — заметил Паг.

— Нет, я имею в виду привлекательной в том смысле, в каком может быть привлекательна женщина-человек. Это странно.

Паг пожал плечами:

— Возможно, а возможно, и нет. Я находил королеву эльфов прекрасной по любым меркам, но это не было физическим влечением. Хотя Томас был очарован ею еще до своего превращения. Может, это связано с изменениями, которым мы себя подвергаем, а может, ты просто обладаешь более широким взглядом на красоту, чем твой отец.

— Возможно, — ответил Магнус. — Интересно, кто она такая? В Кеше я бы принял её за знать или младшую принцессу. В Крондоре — за куртизанку какого-нибудь богача. — Он скептически покачал головой. — А здесь? Сможем ли мы вообще узнать достаточно о дасати за… сколько-нибудь разумный срок, чтобы выжить в их мире?

Паг вздохнул:

— С определённой уверенностью могу сказать — да. Но что касается того, почему я так считаю… — Он в очередной раз задумался, стоит ли рассказать сыну о посланиях из будущего. — Скажем так, я верю, что это путешествие не так опасно, как кажется.

Магнус помолчал, затем произнёс:

— Перестань относиться ко мне как к сыну, отец. Я уже много лет твой самый одарённый ученик. В некоторых навыках я почти сравнялся с тобой и матерью, а со временем, думаю, превзойду вас обоих. Я знаю, ты пытаешься меня защитить…

Паг резко прервал его:

— Если бы я хотел тебя защитить, Магнус, то оставил бы на острове с матерью и Калебом. — Он огляделся, будто подбирая нужные слова. — Никогда не говори, что я пытаюсь тебя уберечь. Десятки раз я молчал, когда ты шел на риск, а во мне всё кричало, чтобы я послал кого-то другого. Возможно, когда-нибудь ты сам станешь отцом и поймёшь, о чём я. Если бы я просто хотел твоей безопасности, тебя бы здесь не было. Ты потерял брата и сестру, которых никогда не знал. Но я потерял детей, которых любил так же сильно, как люблю тебя и Калеба.