- Эй-эй-эй! - Минсок аккуратно извлекает из моих пальцев табличку. – Не выкини в мусор еще и отца до кучи!

- И невелика потеря! – бурчу я, кидая опасливый взгляд в сторону разогревающей обед мамы: уже как-то схлопотала пощечину за дочернюю непочтительность и святотатство. Умом-то она наверняка со мной согласна, но видеть рыдающую родительницу мне тоже никакой радости...

- Так что, - подталкивает меня брат локтем, - там за парень у тебя, а? Давай, колись, рассказывай!

- Да нет у меня никакого парня, - раздраженно огрызаюсь я, затягивая мешки, – что пристал! Откуда ему взяться, если я целыми днями работаю. За себя и за моего брата!

Но Минсока правдой не смутишь – давно уже научился виртуозно пропускать все упреки мимо ушей.

- На работе подцепила? Или где-то в клубе? Он же из богатеньких?

«Из богатеньких»? Мои пальцы движутся все медленней, пока вообще не замирают. Я таращусь в любопытное лицо брата, все больше подозревая… Говорю уже не так уверенно:

- С чего ты вообще взял…

- Да мы с ним даже познакомились! – торжествующе заявляет Минсок, блестя глазами. – Он ведь тоже Ким, так? Ким Ючон!

- Что-о?! Как? Где?! – повышаю я голос, мама высовывает голову с кухни, бдительно интересуясь:

- Вы ведь не ругаетесь перед отцом, правда?

Вопрос переводится как: «перестань обижать своего младшего брата!», но сейчас я слишком озадачена, чтобы раздражаться. Минсок со смехом соскакивает и бежит к родительнице, привычно прячась за нее, как цыпленок за курицу (даром, что «цыпленочек» выше на голову!) И ябедничает он тоже по-детски:

- Мама, мама, у нуны появился новый парень, а она ругается, что я про него узнал!

Мамин рот изображает изумленное «омо, омо»: ну все, допроса не избежать! Следующий час превращается в пытку, даже вкусная еда не спасает. Несколько раз я собираюсь удрать, но приказ родительницы: «сидеть!» возвращает меня на место. Придерживаюсь полуправды: он тоже стажер, семья побогаче, чем мы (да каждая вторая семья в стране богаче нашей!), младший сын («и прекрасно, не придется о его родителях заботиться, то дело старшего!»), никаких серьезных планов мы не строим («а пора бы уже!»), как формулируют агентства знаменитостей, «пока узнаем друг друга ближе»… И вообще – выразительно смотрю на тонсэна[2] – Ким Ючон слишком уж похож на нашего Минсока…

- Такой же милый? – подхватывает тот, делая «эгьё[3]» - строит щенячьи глазки и надувает губы.

- …такой же безответственный бездельник! – мстительно припечатываю я.

Мама настолько ошеломлена появлением у своей безнадежной дочери парня, что даже не кидается на обычную защиту сыночка. Сосредоточенно размышляет и выдает:

- А пригласи-ка его к нам домой!

- Зачем это? – настораживаюсь я.

- Должна же я знать, с кем встречается моя дочь!

- Мама, я что, несовершеннолетняя? Нужно получать разрешение родителей, прежде чем начать со мной встречаться?

Мама поджимает губы.

- А что плохого в одобрении родителей? Мне-то с моим жизненным опытом виднее… Может, он проходимец какой? Или альфонс?

- «Альфо-онс»?! – издевательски повторяю я. Хотя родительница в точку попала, да. – Даже если и альфонс, то уж явно не мой! Мама, я выплачиваю студенческий займ, до сих пор гашу отцовские долги, практически содержу этого… - от возмущения не могу подобрать приличного слова, просто машу в сторону скривившегося («ну, опять начала!») брата. – Да на меня и последний пьяница не польстится, не то что какой-нибудь… экскортник!

- Ты еще вспомни, что и мне денег даешь! – запальчиво отвечает мама. – Вернуть их?!

Кривлюсь не хуже тонсэна. Глубоко вздыхаю, стараясь успокоиться, продолжаю тоном ниже:

- Мама, я же не о том! Я говорю: надо быть дураком, чтобы искать у меня какой-то выгоды…

- А нечего было расставаться с Хоном Сонги! – перебивает родительница. – Сейчас все бы твои проблемы уже решились!

Постоянно твержу, что Хон сам меня бросил, но при каждой ссоре мама неизменно это вворачивает: считает виноватой именно свою дочь – не уследила, мало старалась, неправильно себя вела. В каком-то смысле она расстроена больше меня – ну где ей найти еще такого зятя?!

- Вообще-то Хон Сонги настоящая сволочь, - неожиданно вставляет Минсок, хотя обычно держится от наших перепалок подальше. – Два года нуне голову морочил, а сам в конце концов к богатенькой переметнулся!

- Вот я и говорю, – нелогично, но согласно прикрикивает родительница, – надо смотреть, кого выбираешь!

- Ой, ну тогда отца ты вообще выбирала крепко зажмурившись! – ядовито замечаю я.

- Не смей плохо поминать покойника!

- Да я бы вообще его не поминала, это ты меня заставляешь!

Втянув голову в плечи, брат с выражением лица «ну всё, понеслось!» торопливо нагребает полную тарелку, чтобы дезертировать с ней в спальню. Пора и мне удирать, пока не прозвучал прямой категорический приказ «веди сюда своего парня!». Хотя и тогда можно будет потянуть, ссылаясь на занятость и прочие препятствия, пока с обеих наших сторон не отпадет необходимость «встречаться».

Вскакиваю.

- Так, я пошла, а то мне еще надо… - и наклоняюсь за заверещавшим мобильником: Ким Ючон. Почувствовал, что как раз о нем говорят? Раздраженно пытаюсь сбросить звонок, но вместо этого нажимаю громкую связь, и по дому разносится нервное:

- Минхва-нуна, ты что, не видишь, сколько раз я тебе писал и звонил?! Ты где сейчас?

- Сегодня отцовские поминки, я же говорила! Наберу тебя попозже, как освобожусь…

- Аларм[4]! – перебивает меня хубэ. Судя по голосу, он в натуральной панике. – Алерт! Даже баттл алерт!

- Ючон, прекрати закидывать меня своей иностранщиной, я все равно английский плохо знаю! - Спохватившись, оглядываюсь – родные прилежно растопыривают уши. Поспешно отключаю громкую связь. – Что случилось? Опять на работе накосячил?

- Если бы! – Драматическая пауза. – Бабушка случилась!

- Что – «бабушка»? – мой взгляд падает на поминальную табличку, и я машинально продолжаю: - Умерла?

- Хуже!

- Что «хуже»? Замуж за кого-то выскочила?

Ючон фыркает напополам со стоном:

- Нуна, перестань! Сейчас аджосси Ом потихоньку предупредил – бабушка едет к тебе!

Начиная обуваться, замираю на одной ноге. Живо представляется, как лощеный черный мерседес ползет по узким горбатым улочкам, а потом бабуля, воинственно опираясь на палку, взбирается по бесконечным лестницам в наш с Джиён домик…

- Зачем? Проконтролировать, как я живу, что ли? Хочет - пусть любуется! – хладнокровно разрешаю я. – Правда, там не прибрано…

В голосе Ючона - смех с досадой:

- Нуна не поняла! Она едет к твоей семье!

- Что?! – Я чуть не теряю равновесие. Разворачиваюсь к подтянувшимся как бы невзначай родственникам: подозрительно притихшая мама медленно и бесшумно собирает посуду, брат, перехватив мой взгляд, тут же начинает усердно жевать.

- Я, конечно, постараюсь ее перехватить, но не знаю, успею ли…

- Поздно, - говорю я, увидев в окно поверх забора остановившуюся напротив дома черную машину. – Она уже здесь.

- Что?! Ох, держи оборону! Скоро буду!

Я смотрю на открывающуюся дверь машины и обреченно сообщаю:

- Не знаю, как с моим парнем, а с его бабушкой вы познакомитесь прямо сейчас!

***

[1] Чхусок – праздник урожая, середины осени, день поминовения, один из главных корейских праздников.

[2] Тонсэн – младший брат, сестра.

[3] Эгьё – одно из значений: вести себя мило, очаровательно, кокетливо.

[4] Аларм, алерт, баттл алерт – тревога, боевая тревога (англ.)

- ЧТО?! – Мама мгновенно приходит в хаотичное движение, хватаясь за все сразу – за посуду, стаскивание фартука, поправление подушек на диване - и параллельно причитая: - Как же так?! Ты бы хоть предупредила!

- Кто бы меня саму предупредил! – огрызаюсь я. От Минсока толку ноль – брат лишь жует энергичнее, крепко прижимая к груди заполненную горкой тарелку, словно Ючоновская бабушка явилась за его порцией. С надеждой предлагаю: – А давайте запремся и притворимся, что нас нет дома?