В автобусе прислоняюсь горячим виском к холодному стеклу окна.
Ну что сказать… Конечно, неприятно это признавать, но я - такая умная и опытная - очень в своем хубэ ошибалась. Да, конечно, он избалованный, и ведет себя нахально, и ленивец знатный, но… Может, Ючон и правда проникся печальной историей старика, а, может, старался помочь именно мне – причем тайно. Ездил в Ёнсан изо дня в день, собирал по городу этот несчастный картон, дедушку кормил-поил, пытался разжалобить ожидающим меня наказанием, если вернусь без подписи… Еще и при этом мою ругань терпел! Все-таки верна старая пословица: «Не рожает Небо людей, которые ни на что не годны». У Кима Ючона доброе сердце, хотя он его старательно - и успешно - скрывает.
Ну что ж, завтра обязательно поблагодарю хубэ, угощу-накормлю и извинюсь за то, что зря бранила его всю неделю!
***
Стоя в надежной тени очередного захламленного проулка он провожал взглядом Минхву-сонбэ. Как-то так получается, что она все время от него удирает! Не хочется, чтобы это вошло у нее в привычку…
Ючон набрал сегодня еды и напитков побольше: в выходные к старику не выбраться. Сначала семейное торжество, день рождения бабушки, потом в клуб с Лим Хани. Хорошо бы всё – и вечеринка и свидание - не затянулось, и он смог выспаться… Ючон даже ухмыльнулся, поймав себя на том, что рассуждает как ответственный аджосси, привычно готовящийся к рабочей неделе. Этак скоро начнет подсчитывать, сколько акций прикупить с новогодней премии, и какая у него будет пенсия, если он прослужит в «Ильгруп» до самой старости. Брр! Не хотелось бы. Ни того. Ни другого.
Своими глазами на примере сонбэ увидел, как обращаются с беззащитными новичками, и снова убедился, что нечего ему делать в этом Адском Чосоне! Но Жевательной резинкой уже даже начал невольно восхищаться: со всех сторон дергают, грузят, погоняют, ругают, а она знай только извиняется, улыбается, отшучивается и бодро кидается выполнять новые приказы! Только на нем ее терпение отчего-то быстро заканчивается. Хотя да, он же сам постоянно и сознательно Минхву провоцирует! Правда, в последнее время реже, чем раньше. Жалко ее стало, что ли?
Ну да, и жалко, и злость берет: для чего все это терпеть, бесконечно переступать через свою гордость, «держать лицо», не показывать возмущение, обиду? Так и лопнуть недолго от скопившегося, задавленного внутри напряжения!
Или заболеть, как несчастная Чхве Ынсоль.
Ворота оказались открытыми, и он вошел без стука. Из неплотно притворенной двери доносились два голоса: старика и сонбэ. Возвращаясь поздними вечерами с Чхве Мансиком и его тележкой, Ючон постоянно находил записки, приклеенные или подсунутые под ворота: хозяин комкал их, не глядя, а он подбирал, расправлял и громко зачитывал вслух. С выражением. Одна и та же просьба в разных вариациях: разрешите с вами поговорить, позвоните, я приеду сразу, постараюсь вам помочь… Себе бы помогла для начала! Сколько времени можно продержаться на надеждах, вере в счастливое будущее, в сказку о Золушке! Совсем глупая, что ли? Вот же перед твоими глазами судьба такой же надеявшейся на лучшее!
Ючон собирался войти: может, уговорят старика на пару. Но Жевательная резинка вдруг начала рассказывать о себе, и он решил повременить… А потом и вовсе присел на старые доски крыльца, слушая с открытым ртом.
Когда – уже с подписью хозяина – девушка начала прощаться, Ючон вдруг понял: вряд ли получится убедительно изобразить, что он только-только пришел. А Минхва вряд ли желает, чтобы хубэ знал лишнее, она не рассказывает о себе всем подряд, как другие - в надежде, что их пожалеют и посочувствуют! Ючон метнулся по двору, отыскивая, где спрятаться, потом выскочил на улицу, поднялся повыше, отступил в тень… На фоне далекого фонаря был виден силуэт окликавшей его девушки. Сонбэ постояла, оглядываясь, пожала плечами и бодро пошагала вниз - чуть не подпрыгивая от радости, как маленькая девочка, получившая долгожданную игрушку. Хмыкнув, Ючон отправился следом – проводить до остановки, а то мало ли… В какой-то момент его заметили, потому что сонбэ вдруг пустилась наутек. Быстрая какая! Был бы натуральным маньяком, и то бы не догнал!
Он спустился к своему автомобилю. Попросил аджосси Ома подобрать подержанный и не слишком крутой – ездить на работу. Но старик перестарался: пожилая машина выглядела как отремонтированная после сильной аварии. Утешало, что кататься на ней придется недолго. И что никто из знакомых его не увидит…
Вот, значит, откуда у Минхвы такое неистовое желание попасть в «Ильгруп» со всеми скучными и смешными для него преимуществами: стабильным заработком, страховкой, пенсией! А он-то еще фыркал презрительно: на что только Жевательная резинка тратит свою жизнь!
Ну ладно, пока он здесь, поможет своей сонбэ еще немного…
***
[1] «Гусиный отец» - мужчина, семья, дети которого живут и учится за границей.
[2] Личная печать – вырезанный из дерева или камня именной штамп, используемый как личная подпись.
Глава 10
Назавтра, то есть в субботу, Ючон на работу не является. Он субботы вообще по большей части игнорирует. Причем другого бы обязательно отчитали: ну и что, что выходной день, коллеги и руководитель здесь, а ты отлыниваешь! Еще и наказали бы. А на стажера смотрят полуприкрытыми глазами, говорю же, начальница к нему явно неравнодушна! Ворчит только Рю Чжисоп, и то в основном на меня: с одним-единственным мальчишкой не справляешься, не можешь дисциплину наладить, а еще на должность менеджера по персоналу претендуешь!
Зато я аж несколько минут чувствую себя победительницей: когда с невозмутимым (ну так думаю!) лицом вручаю подписанное соглашение.
- Вот, руководитель Ли, ваше задание выполнено.
- Это которое? - Я вижу, как поднимаются ее брови и округляются глаза, когда до нее доходит. – Но как?!. – Начальница тут же прерывает себя, захлопывая папочку. Сухо хвалит: – Очень неплохо, Ким Минхва!
Стараюсь быть справедливой:
- Мне помогал Ким Ючон...
- Значит, вы оба молодцы. Сдайте еженедельные отчеты о стажировке, я их подпишу.
Идя к выходу, уже не прячу победную улыбку; настроение не портит даже брошенное в спину:
- Могли бы и в первый день подписать!
Потому что не успев закрыть за собой дверь, я слышу, как начальница тут же начинает разговор по телефону:
- Руководитель Ча Хэён? Помните то соглашение о компенсации, которое так долго не могли заключить ваши юристы? Можете забрать подписанное. Как-как? Да просто в нашем отделе работают профессионалы!
Так что меня, хоть и косвенно, сегодня назвали профессионалом! Надеюсь, начальница Ли упомянет об этом в моей характеристике! Очень хочется рассказать всему отделу, но я сдерживаюсь: ведь нас было двое, по справедливости и хвастаться должны мы вдвоем. Так что оставлю новость до понедельника, заодно, может, и отпразднуем!
Но Ким Ючон не появляется и в понедельник.
***
Я вручаю папку с документами секретарю господина Вана, открывшему дверь номера, китаец с улыбкой благодарит и раскланивается, я тоже не остаюсь в долгу (надеюсь, мое китайское «до свидания» звучит правильно, а не как-нибудь оскорбительно не в той тональности!). Неспешно бреду по широкому коридору, жадно глазея по сторонам, вдыхая ароматы, проникаясь ощущением роскоши – когда-а я еще побываю в таком дорогущем отеле! Редкие встречные служащие приветствуют меня почтительно, как местную постоялицу; главное не лопнуть от важности!
Впереди стюард с тележкой, загруженной всяческими ресторанными вкусностями (вон и бутылка шампанского в ведерке со льдом!), аккуратно стучится в номер и объявляет громко: «Ваш заказ прибыл!». Поравнявшись с открытой дверью, я замедляю шаг, потом и вовсе останавливаюсь: апартаменты китайцев мне рассмотреть не дали, хоть здесь одним глазком взглянуть!
В глубине просторной комнаты с панорамными окнами стюард аккуратно выставляет привезенное на длинный столик у огромного синего дивана. На диване парочка: девица в коротком розовом шелковом халатике, совершенно не стесняясь постороннего, ластится к парню, сидящему, запрокинув голову на спинку дивана. Рука ее медленно наглаживает его голую грудь в полностью расстегнутой рубашке. Мне бы, пользуясь моментом, разглядывать номер дальше, а я завороженно таращусь на них - словно любопытная старушка, подсматривающая за въехавшими в соседний дом новыми жильцами.
