В итоге Бродяга вскоре воспрял и духом, и телом. После чего поведал нам расклад дел, который на данный момент был не в нашу пользу.
Нелюди не просто уничтожали наши караульные посты. Они каждый раз старались захватить кого-нибудь живьем и допросить его с элементами пытки и магического вмешательства. Как итог: у противника есть чуть ли не детальные карты и планы близлежащих городов и их окрестностей. Так же он владеет информацией по действующим «войскам» и «мобрезерву». И самое неприятное: уничтоженная группа нелюдей возвращалась к горе для того, чтобы возглавляющий ее шаман принял участие в военном совете.
Получалось, что имеющиеся у пленного в памяти планы, скорее всего в значительной степени утратили свою актуальность. Раз будет новый совет, значит, велика вероятность того, что получив достаточное количество информации нелюди скорректируют планы и тут же приступят к их выполнению.
Впрочем, судя по тому, что я уже наблюдаю в небе, необходимые приказания на места уже летят с сигнальными стрелами. Птиц, думаю, тоже задействовали. Да и Бродяга успел помочь местным магам соорудить что-то вроде односторонней связи с другими городами. Там теперь хотя бы могут получать в режиме реального времени ту информацию, что добываем и передаем в наш Город мы и другие группы разведчиков.
— А что вы скажете про их Верховного шамана? — спросил у Бродяги Гарр.
— Как-то давным-давно я встречался с одним из таких. Очень сильный маг. Но, как правило, довольно неумелый. Да и в принципе шаманизм довольно медленный способ оперирования магическими энергиями. Мощный, да, но медленный. Если у него есть что-то серьезное в загашнике, то это опасный противник, если же он начнет импровизировать, как это любит наш Женя, то, считай, проблемы нет.
— А с горой-то что случилось? Как они проникли на нашу территорию?
Это уже я любопытствую. Причем любопытство мое отнюдь не праздное. Вдруг нелюди научились делать пробоины в камне в любом удобном для них месте? Тогда появление следующей орды можно ожидать где угодно…
— Тут такое дело, — замялся Бродяга, — не исключено, что это как-то связано с тем, как я возвращал магию в мир. Что-то где-то перекоситься могло, перехлестнуться. Вышло так, что заплатку, которую тогда поставил умирающий маг, словно ветром сдуло. Причем, именно в тот момент, когда мы заканчивали совершать подвиг. Я же говорю, что все должно быть в равновесии. Вернули магию в мир — получите новую проблему. Иначе — дисбаланс.
— Ничего себе: «Проблема»! — возмутился Хрюн. — Куча людей уже погибла и неизвестно, сколько еще погибнет! Какие хоть у них цели?!
— Цели простые — новые охотничьи угодья. Сначала съедят местных хищников в лице людей, потом местный скот, и все сельхоз продукты. Потом начнут осваивать степи, леса. Как совсем все съедят, вернутся домой, чтобы и там подсократить популяцию дичи. Все предельно просто. Договариваться они не будут. То, что здесь все хорошо стреляют, им известно. Чуть ли не у каждого десятого воина есть амулет от стрел в виде небольшого щита, который притягивает к себе наконечники. Работает долго и надежно. И, боюсь, в ближайшее время орда ринется к одному из городов. У них просто нет другого выхода, поскольку раз мы видели сигнальные стрелы, то и их разведчики тоже. Правда, после этого оповещения, цвета поменяют, да и вообще больше будут пользоваться альтернативными средствами связи. Тот же Флин уже налаживает планерное почтовое сообщение между ближайшими городами. Послания будут кодированными, коды будут меняться. Вобщем, Игры кончились!
— А что нелюди смогут сделать, подойдя к городу, просто постоять у рва и стен? Поразорят предместья, получат со стен гостинцев и уйдут.
— А шаман? — грустно спросил Бродяга. — Когда я говорил о медлительности его магии, то речь шла о секундах или минутах. Так что ворота или даже стены могут и не устоять.
— Но разве Великие Игры не велись раньше в условиях, когда магия в мире была и все умели ей пользоваться? Городские стены ведь стоят еще с тех пор — они должны быть защищены от магии…
— Да, ты сказал даже больше, чем сам думаешь. Стены изначально защищены от магических ударов. Но сколько проломов обычно делается во время Игр? Пускай будет один за Игры. Игр проводилось много, проломов тоже было много. Эти проломы заделывали обычные каменщики. Благодаря их мастерству на глаз эти участки не отличить, но самому заурядному шаману даже жертву приносить духам не понадобится, чтобы разглядеть эти проломы. А уж после жертвоприношения они уже и пробить эти бреши заново смогут — можешь мне поверить. А что самое плохое во всем этом, знаешь?
— То, что шаманы старые и опытные, — ответил вместо меня Хрюн, — а наши волшебники — калеки с костылями или в лучшем случае протезами.
— Именно! — непонятно чему обрадовался Бродяга. — Они против шаманов, что дети неразумные. Да, опасные, да вооруженные до зубов, но все же дети. То, что мы с вами вернули на нашу территорию магию, играет против нас, давая магам противника чувствовать себя, как дома, в то время, как сами мы толком магией воспользоваться не сумеем.
— Ближайший к прорыву город — научников, — размышлял вслух Хрюн, — но расположен он слишком неудобно для штурма.
— Это если нелюди не умеют сами создавать проходы в камне, — возразил обычно молчаливый Стун.
— И то верно, — тут же согласился библиотекарь, — в таком случае городу не выстоять, если срочно не собрать целую армию не двинуть ее на орду.
— А что не так с городом научников? — тихо спросил я у Рины, чтобы не мешать остальным попутчикам заниматься тактикой и стратегией.
— Он расположен в каменном мешке с довольно узким горлышком, которое очень легко оборонять. Этот город обычно в Играх принимает участие на стороне атакующих армий. Насколько я помню, за всю историю Игр в эпоху без магии его брали штурмом всего единожды, разбив при этом ворота и прилегающую часть стены. И то вышло это на самой заре эпохи, и за счет внезапности. Потом они возвели над горлышком, по обе его стороны, специальные склады скальных обломков, которые по первой же команде обрушат все свое содержимое вниз, надежно блокируя проход. В ходе одних Игр научники продемонстрировали, как это происходит. Армии четырех городов потом дней десять разбирали этот завал после окончания Игр. А представь, как им это делать под постоянным обстрелом с завала и с отвесных стен горлышка? На эти стены, кстати, тоже можно попасть только из города. Это еще в магическую эпоху было сделано: все подходы к нему отвесные гладкие, как зеркало, и в них невозможно ничего вбить для восхождения.
— Сработают ли те механизмы, что отвечают за сброс камней вниз? — больше чем у себя, чем у Рины, спросил я. — Все-таки их уже много лет не использовали.
— Это же научники! — ответила девушка, и в ее голосе я услышал веселую улыбку. — У них всегда все механизмы работают. Думаю, они единственные, кто не слишком обрадовался возвращению к нам магии.
— Получается, что их город находится практически в горах?
— Ну да, поэтому он и ближайший к орде.
Так, мне, определенно, нужно перестать озвучивать очевидные факты, а то еще и Рина станет считать меня слабоумным.
— Что скажешь, Бродяга, — дождавшись паузы в его с Хрюном диалоге, спросил я, — что победит технология или магия?
— Сложно сказать, — отозвался он, — если рассматривать один город научников, то технология сейчас не на том уровне, чтобы хоть как-то конкурировать с опытными и многочисленными шаманами. А вот если по одной орде несколько городов ударят всем, что у них есть, то, возможно, не выдержит даже верховный шаман. Чего только одни планеры стоят, если их правильно охранять от перехвата с земли. Но если подойдут еще две или даже три орды, то, боюсь, даже я не смог склонить чашу весов в нашу сторону, не то, что технологии…
— Получается, нужно помочь научникам и тут же попытаться предотвратить проход других орд?
— В идеале это нужно сделать одновременно.
— Как?!
