Родоначальник местной авиации услышал резонные доводы, немного успокоился и только теперь почувствовал, что топчется по очень неприятной субстанции.
- Все равно, накаркал! – ворчал Флин, найдя более или менее сухой пол и вытирая об него ногу. - Не бывает таких совпадений, чтобы только вспомнил про хромых, как тут же нас без корректирующей обуви оставили!
- Согласен, - не стал отрицать очевидного монстр, - выглядит это подозрительно. Но я бы не исключал того варианта, что это был просто приступ предвидения с моей стороны, который у нас не вышло правильно растрактовать.
- Нет такого слова! – сказала Рина, с озабоченностью поглядывая то на одного, то на другого полубосого спутника. – Надо же с ними что-то делать: нельзя без обуви. Слышишь, Дедуля? Не без твоего попустительства это случилось!
- Это же всего лишь обувь, внученька! – горгулья в патетическом жесте воздела к потолку морду, верхние лапы и крылья. – Где я тебе здесь, в безмагическом пространстве, обувь добуду? Полетели туда, где есть энергия, и устроим там сапожную мастерскую. Вот только клиенты все сплошь будут специфически неживыми!
Тут монстр внезапно прервал свою речь и довольно осклабился.
- Ждите! – сказал он, похихикивая, - Сейчас все будет!
И действительно, не обманул. Не прошло и пяти минут, как он вернулся. Но это время мы чувствовали себя достаточно тревожно. Потому что нас, как в фильме ужасов окружало плотное кольцо из зомби. Отчасти это походило и на гоголевского Вия, где нечисть не могла преодолеть очерченный круг, но только отчасти.
Здесь ограждающим периметром была не окружность, а замкнутая ломаная линия, которой лично я не смог бы подобрать название из списка известным мне фигур. Да и для нашей нечисти запрет на вход действовал иначе. Попав в минилокацию без магии, мертвецы максимально замедлялись. Вот прямо переходили на один уровень с ленивцами. Их все еще активные товарищи наваливались сзади, им же, в свою очередь, тоже дышали в спину желающие разорвать нас на клочки ходячие трупы.
Получалась эдакая свалка на границе двух сред высотой чуть меньше моего роста. И это было страшно. Потому что сложно сохранять душевное равновесие, когда к тебе тянутся десятки рук, а оскаленные морды не сводят с тебя тупых голодных глаз.
Да, мертвецы были еще беспомощнее мух, с которыми их сравнивал наш крылатый монстр, не обращать на них внимания было просто невозможно.
- Товарищи, - подал голос Хрюн, - а вы не чувствуете, что воздух здесь какой-то ненормальный?
- Воняет, - согласился за всех Стун.
- Это да, но я не об этом. Вы чувствуете? Дышится, несмотря на вонь, легче. Усталость проходит. Голова работает быстро и четко.
А ведь наш книжный червь прав! Здесь необычно много кислорода. Понемногу мы все привыкли, что находимся хоть и в очень просторном, но помещении, где свежий воздух – понятие относительное. Здесь из-за мертвецов свежим его не назвать, но кислород буквально сам лезет в легкие.
Насколько знаю, при длительном пребывании в условиях, когда в воздухе перебор с кислородом, могут быть неприятные последствия. Но вот чисел, что по времени пребывания, что по процентам концентрации я не помню.
Как бы нам всем здесь не схватить кислородный передоз…
Делиться своими страхами с друзьями я пока не стал: им хватало и собственных.
- Если мы пробудем здесь не больше часа, то такой воздух навредить не должен, кажется… - попытался я немного успокоить Хрюна.
Тот посмотрел на меня с некоторым сомнением и задумчивостью. Потом кивнул, давая понять, что разделяет мои мысли на этот счет.
Кто знает, может, у них здесь когда и проводились какие-нибудь работы с воздухом. Вдруг, кто из магов баловался со стихией, да вел записи…
Но тут вернулся наш неприлично довольный собой разговорчивый проводник.
- Трупы, понимаете ли, тут самые разные. Даже, думаю, из разных миров. Очень разных. Так что обуви я вам набрал… разноплановой!
С этими словами он показал нам правую переднюю лапу, которую до этого прятал за крылом.
В трех когтистых пальцах он держал порядка пятнадцати пар обуви. Шестнадцать, как выяснилось в процессе пересчета. Причем, мужской обуви было всего четыре пары. Остальные он приволок для «Внученьки».
- Все чистые, сухие и новые! Да-да, новые! Я с ними специально над временной аномалией пролетел. Набрал шнурков да поясов, сплел веревку и всю связку туда! Было больше. Но три пары исчезли – передержал, видимо!
Я даже не знал, верить ли ему или нет, но обувь действительно выглядела неношеной, так что брезгливо морщившая первое время носик Рина уже после осмотра первой пары забыла обо всем на свете.
Да, обувь была разная, некоторые экземпляры даже мне – ходоку по трем мирам – видеть не приходилось.
Парни свой выбор сделали за минуту, Рина, думаю, не справилась бы и за час.
Благо в паре пар вариантов неопытный монстр не угадал с размером и подъемом, еще две пары были забракованы слету, как полная безвкусица. А вот остальное полетело с нами к очередной минилокации без магии.
Но даже сидя на спине у горгульи, Рина умудрилась успеть нацепить кроссовки.
Да, самые натуральные кроссовки. Бело-розовые, гордящиеся сами собой из-за стелек с эффектом памяти.
Когда девушка спрыгивала со спины, то ее восторгу не было предела.
- В этих пока похожу! – сверкая глазами сообщила она мне. – Остальные пока вам раздам: все равно у всех фляги уже пустые!
- Вон те сапоги до середины бедра ни в одну флягу не влезут, - поделился я с ней наблюдениями.
- Знаю, - тихо ответила Рина, - если честно, даже не представляю, куда можно было бы их надеть: они жутко развратно должны смотреться на ногах! Но они такие красивые…
- Отдай Дедуле, думаю, он согласится потаскать их для тебя какое-то время.
Так все были награждены обувью. Кто-то только женской и на время, кто-то и той, и другой и на время, и навсегда.
Во втором перелете нас атаковали дважды. Но оба раза мертвые прыгуны пролетали мимо, так как дороживший новой обувкой Гарр, отводил им глаза, иллюзорно смещая всех нас на несколько метров левее.
На второй площадке все обошлось без эксцессов. Вот только кислорода, как мне кажется, там было еще больше.
Мне сразу вспомнилась лабораторная по химии, когда мы опускали тлеющую лучину в колбу с полученным кислородом и она вспыхивала ярким пламенем.
Хорошо, что в этом мире нет курильщиков: не хочется проверять на практике, как тут обстоят дела с горением, при подобной концентрации кислорода.
Мне кажется, или голова слегка кружится?
Наверное, все же показалось.
Стремительно летим дальше и… не долетаем!
Что за чары применил Лич, встречи с которым мы так хотели избежать, я так и не понял. Да что там я; даже Гарр ничего не понял. Ни того, как нас заметили, ни того, как нас сбили.
Хотя, кажется, я знаю, как нас заметили. Никак. Если бы удар пришелся именно в нас, то это было бы посленим, что с нами случилось. А так, мы всего лишь выписываем круги, постепенно снижаясь из-за того, что правое крыло горгульи практически полностью отказывается ей повиноваться.
Я по старой доброй привычке попытался впасть в панику, но наш летун не позволил мне такой роскоши.
- …Бак пробит, хвост горит, и машина летит на честном слове и на одном крыле! - пропела горгулья своим приятным хорошо поставленным голосом, чем вызвала у меня секундный ступор.
Потом я, конечно же, быстро пришел в себя, но паниковать передумал: стыдно было как-то после такой-то песни.
Наоборот, я даже зарядился нужным настроением, у начал подпитывать Гарра, который в этот момент соорудил наиярчайшую вспышку, после которой круги в воздухе нарезали уже пять горгулий, и на всех не было ни одного различия – стопроцентные копии, ничем не отличающиеся от оригинала.
Пока мы спускались, две копии были деактивированы.
- Снова воздушные тараны! – почему-то довольно радостно сообщил наш сбитый летчик, он же и самолет. – А первый раз было что-то ближе к стихии воды: крыло наполовину заморожено. Как ни грею – никакого эффекта. Теперь его разве только в качестве щита использовать можно.
