А с водителем что?

— Живой. Оклемался в больничке. Страшно было представить, что произошло бы если бы он отрубился на ходу за рулем. Кстати, лейтенант гаишник вас хорошо запомнил. Особенно Юлию.

— Ну еще бы, — заметил я, — он по моему только на нее и смотрел.

Дядя Герман в ответ только развел руками и продолжил:

— Я не знаю, уважаемая Юлия Сергеевна каким образом вы делаете эти свои предсказания, Александр говорил мне, что-то о вещих снах, но я готов принять в качестве рабочей версии то, что это имеет место на самом деле, что вы не пытаетесь обмануть меня и самое главное не занимаетесь самообманом. Но вы должны понять, что приведенных фактов слишком мало, чтобы я вот так сразу полностью и безоговорочно поверил вам. Александр говорил мне, что вы имеете информацию о тяжких преступлениях, которые скоро могут произойти в городе и которые соответственно можно попытаться предотвратить. Я надеюсь, что вы поделитесь со мной такой информацией. Само собой, что такая информация должна быть предельно конкретной и дать в мое распоряжение совершенно четкие факты и сведения. Вы должны понимать это и мои требования не могут в таком случае выглядеть чем-то чрезмерным.

— Да я полностью понимаю вас, — сказала Юлия, — и готова предоставить вам такие сведения как раз по нашему городу и как раз по преступлениям, которые еще не произошли, но обязательно произойдут в самое ближайшее время. Вы будете записывать или так запомните эту информацию?

— О каком временном отрезке идет речь? — спросил дядя.

— Ближайшие два месяца.

— Хорошо, я готов внимательно выслушать вас.

— Тогда запоминайте. В четверг 26 июля около 17 часов произойдет разбойное нападение на машину инкассаторов возле ювелирного магазина на улице Розы Люксембург. Нападавших будет двое. Один из них откроет огонь из пистолета ТТ, убьет одного и тяжелого ранит второго инкассатора, а также водителя машины. Второй в это время похитит мешок с деньгами. Всего примерно 64 тысячи рублей. Нападавших зовут Виталий Рыбин, ранее трижды судимый и Семен Коновалов, ранее не судимый. Наводчицей станет Любовь Смирнова любовница Рыбина в прошлом продавщица ювелирного магазина, уволенная оттуда за халатность в прошлом году. Заметая следы Рыбин, убьет Смирнову причем спрячет тело так, что его сумеют отыскать только через полгода. Кстати, я забыла упомянуть, что передвигаться бандиты будут на “Москвиче” Коновалова, к которому приделают фальшивые номера.

Юлия прервалась. Дядя Герман помолчал где-то примерно с минуту и спросил у Заварзиной:

— Это все?

— По данному эпизоду да, — ответила ему она. — Вам достаточно этих сведений для принятия превентивных мер?

— В принципе да. Во всяком случае с этим можно уже работать. А что будет еще и второй эпизод?

— Если хотите будет вам и второй. Хотите?

Дядя Герман открыл ящик стола, покопался в нем извлек на белый свет потрепанный блокнот, взял в руки ручку, раскрыл блокнот и произнес:

— Я готов записывать.

— Тогда пишите. Шестого августа заезжими гастролерами из Москвы Мхитаряном и Соболевым будет ограблена квартира ветерана войны Героя Советского Союза, гвардии полковника в отставке Алексея Трофимовича Зазнобина. Будут похищены принадлежащие ему награды. В том числе золотая звезда Героя Советского Союза, два ордена Ленина, орден Александра Невского, орден Боевого Красного Знамени. Сам Зазнобин будет убит грабителями. Задушен. Время убийства между девятью утра, когда Зазнобин последний раз говорил по телефону и четырнадцатью часами, когда его тело обнаружила пришедшая домработница. Кстати убийство Зазнобина будет стоить должности вашему шефу генералу Алдонину. У Зазнобина окажется много друзей в Москве в том числе и на Лубянке, и расследование его убийства будет взято на контроль лично Федорчуком. Из Москвы в Величанск прибудет специальная бригада. Кстати, кроме Алдонина должностей лишаться еще очень и очень многие. Одним словом, убийство Зазнобина если оно состоится обойдется вам очень и очень дорого.

Юлия замолчала. Дядя Герман старательно записывал в блокнот. Закончив записывать, он поднял глаза на Заварзину и коротко спросил:

— Это все?

— Пока да, — ответила ему она, — я думаю этой информации вам хватит. Кстати, наводчиком в деле Зазнобина будет Вадим Белоненко. Он как раз к тому времени проиграет крупную сумму в карты, а отдавать долг ему будет нечем.

— Это какой Белоненко? Сын того самого из Облторга которого на 12 лет недавно осудили?

— Да это он.

Дядя Герман закончил записывать, захлопнул блокнот и внимательно посмотрел на Заварзину.

— Ну с Зазнобиным мне разобраться будет легче всего. Мой район. Инкассаторы из другого района, но там тоже сложностей не ожидаю. Сошлюсь на крайний случай на данные, добытые агентурным путем. Еще что-ни будь будет?

— Вы пока с этой информацией разберитесь. Когда она подтвердиться можно будет продолжить разговор, — улыбнулась в ответ Юлия…

Когда мы уже собирались уходить и стояли в прихожей дядя Герман отозвал меня в комнату, тщательно закрыл дверь и тихо сказал мне:

— Знаешь конечно в таких делах советчиков не бывает, но я бы на твоем месте держался бы подальше от этой Юлии. Девка она видная спору нет, но уж больно не понятная и мутная. От таких одни проблемы.

Я хлопнул дядю по плечу и сказал:

— Как информацию проверишь сразу сообщи. Мне или Юлии. Или обоим сразу.

— Ну смотри племянник. Я тебя предупредил. Как бы тебе пожалеть не пришлось. — дядя Герман покачал головой.

Когда мы возвращались из гостей то Юлия была молчалива и задумчива. Я спросил ее:

— Как тебе дядя Герман?

— Похож на честного служаку, — ответила мне она, — но все равно мне тревожно Санечка. Нет никакой гарантии что вся это информация не попадет в третьи руки.

— Ну что сделано то сделано. А потом ты же понимаешь, что особого выбора у нас не было, — попытался успокоить я ее.

— Да понимаю. Но все равно мне очень беспокойно и тревожно. Ты заночуешь у меня сегодня?

Жаркое лето полностью овладело нашим городом. К концу июня я завершил все свои дела на кафедре и решил отчалить домой в Старо Петровск, где надеялся, провести два не плохих месяца. В следующем учебном году помимо занятий в собственно аспирантуре меня ждали уже четверть ставки преподавателя ассистента.

Накануне отъезда домой я пришел к Заварзиной. Она, глядя на меня своими голубыми глазищами печально сказала:

— Мне будет очень не хватать тебя летом, Санечка.

— Ну во-первых, я могу приезжать к тебе каждую неделю, а если надо, то и через день. А во — вторых, поехали ко мне в Старо Петровск, я тебя со своими родителями познакомлю. Они понравятся тебе. А ты надеюсь, понравишься им.

— Не стоит пока так форсировать события, — отказала она мне, — возможно, что ты еще очень пожалеешь, что связался со мной.

— Ты говоришь прямо как дядя Герман.

— Твой дядя Герман умный и опытный человек, хорошо знающий жизнь и разбирающейся в людях. Я бы на твоем месте прислушалась бы к нему и к его советам.

— Такое ощущение, что ты желаешь только одного избавиться от меня по скорее. Так скажи об этом прямо. Не понимаю к чему такие сложности! — обиженно ответил я.

— Ну что ты Санечка. С чего ты взял, что я хочу избавиться от тебя? Просто я очень беспокоюсь о тебе. Ты не понимаешь по-моему, что общение со мной может быть для тебя очень опасным.

В последних числах июня я наконец — то отбыл к себе домой в Старо Петровск. Но мне не сиделось дома спокойно и, кроме того, я обнаружил, что очень скучаю по Юле. Мы разговаривали по телефону почти каждый день, а уже через неделю я приехал к ней в Величанск и задержался у нее на целых три дня. С тех пор я стал приезжать к ней из Старо Петровска на 2–3 дня каждую неделю.

С дядей Германом ни я ни Юлия пока не связывались. Мы молча ждали наступления дня 26 июля, события которого должны были подтвердить или опровергнуть предсказания Заварзиной.