Поймите главное — пока она сама не покажется, мы ее не увидим. Она уже научилась прятаться и бесполезно ее высматривать. Так что не ломайте свои глаза, а просто ходите туда-сюда и громко разговаривайте либо между собой, либо с ней. Но если будете говорить между собой, выбирайте такие темы, которые ей будут интересны. Рано или поздно она захочет с нами поговорить и сама покажется. Кстати, иногда на видном месте можно оставлять ей еду. Я думаю, она так оголодала, что готова быка съесть.

Вот так мы и бродили полдня по окрестностям поселка, иногда удаляясь от него на несколько километров. Уже хрипеть начали от громких разговоров, как вдруг у себя за спиной услышали голос:

— А почему вы хотите убить всех мальчишек?

Обернувшись, мы увидели худую чумазую девчонку в каких-то лохмотьях и с копной спутанных волос.

— А ты думаешь, что среди них остался хоть кто-то, заслуживающий пощады? — спросил я спокойно. — После всего того, что они делали с тобой и другими девчонками?

— Не все мальчишки плохие, — ответила она угрюмо.

— Когда ты сбежала, сколько мальчишек оставалось в банде? — спросил я ее.

— Больше дюжины, — ответила она неуверенно.

— Мы в поселке обнаружили девятерых, — продолжил я диалог. — Уверена, что среди них остался хотя бы один, кого ты считала хорошим мальчишкой?

— Назовите имена тех, кто остался, — потребовала она.

— Извини, но мы не интересовались их именами. Все бандиты и мальчишки сейчас связанные. Пойдем с нами в поселок и ты назовешь нам тех, кто, на твой взгляд, заслуживает остаться в живых. Уверяю тебя — мы к тебе прислушаемся.

— Почему вы Шими не спросите?

— Она отказывается говорить об этом. Шими не отвечает на вопросы, если они затрагивают что-то неприятное для нее. Пойми, Кастя, без твоей информации о мальчишках нам придется убить всех, потому как мы подозреваем, что среди них остались одни звери. Хорошие мальчишки просто не выжили. Есть хочешь? Мы для тебя взяли много еды.

Я снял со спины рюкзачок, набитый едой и поставил его на ближайший камень, после чего сделал несколько шагов в сторону от девочки. Цари и Ник последовали за мной. Отойдя шагов на двадцать, мы присели и стали наблюдать, как девочка потрошит рюкзак и яростно поглощает все, что смогла в нем найти. Подождав, пока она закончит есть и пить, я встал и крикнул:

— Ну что, пойдешь с нами в поселок? Обещаю, никто тебя больше не обидит.

Кастя бросила флягу с остатками воды в пустой рюкзак, надела его себе за спину и пошла в направлении поселка.

— Пошли, раз уж так все повернулось, — буркнула она проходя мимо нас. — У меня нет желания сдохнуть тут в одиночестве.

— Переодеться не хочешь? — спросила Цари. — У меня для тебя есть одежда.

Кастя посмотрела на рюкзак Цари, немного притормозила, но потом покачала головой и решительно отрезала:

— Нет, сперва помоюсь.

— Как ты продержалась два месяца? — спросил я по дороге.

— Я две недели готовилась к побегу. Смогла подкопать сарай с запасами еды. Два дня таскала ее в свою схоронку, а потом экономила, как могла. Неделя уже прошла, как все съела.

— Ничего, теперь отъешься, — улыбнулся я, вспоминая стряпню бабы Томы. — В северном поселке девочка в скелет превратилась, хотела умереть от голода, а теперь ест без перерыва, но по чуть-чуть. Много ей есть не дают — говорят живот отвык от еды, может не справиться с обжорством.

Найти клад и перепрятать

Глава 23. Султан и его большой гарем.

Так мы и шли до самого поселка, болтая о том о сём. Кастя оказалась девочкой с характером, уверенной в себе. Как пришли, ее сразу отвели в баню мыться и стричься, а потом приодели в хорошую одежду. Ну а наша троица, сдав девочку с рук на руки «нянькам», плюхнулась отдыхать, находившись вволю. Да и наоравшись тоже!

Кастя вышла к нам уже вечером, когда вся ребятня сидела на земле кучкой и наворачивала ужин. Тома с Махой, припахав всю свободную детвору — даже Фру пыталась что-то делать посильное, быстро привели в порядок кухню и свежей горячей едой достойного уровня весь наш отряд был обеспечен. А Вальк с Пратом занялись баней, превратив это позорище в приличную деревенскую баню, благодаря чему в ней за день перемылся весь отряд.

Поужинав, мы с Кастей пошли проведать мальчишек, до сих пор сидевших с веревками на руках и ногах. Я попросил всех взрослых держаться в стороне от двух хижин, в которых держали пацанов, чтобы они были уверены в том, что их никто не будет слышать кроме нас с Кастей. Я хотел послушать, что эти звереныши будут нам говорить, чтобы убедиться, действительно ли они уже безнадежно испорчены.

В первой хижине сидело пять мальчишек, и когда они увидели меня, того самого презренного Крыса, о котором столько слышали гадостей от бандитов, а также чистенькую и опрятную Кастю в хорошей одежде, злоба из пацанов хлынула бурными потоками. Мы с девочкой тоже в долгу не оставались, всячески провоцируя их на откровенность. В общем, мальчишки оказались не только крайне ожесточенными, но еще и тупыми, как пробка. Они даже не догадывались, что именно мы, двое детей, в этот момент решали, жить им или умереть.

Во второй хижине все повторилось как под копирку. Выйдя из него, девочка, наслушавшаяся в свой адрес за полчаса столько гадостей и напоминаний о том, что эти звереныши с ней вытворяли до ее побега, хмуро процедила сквозь сжатые зубы, вытирая при этом слезы:

— Всех убить! Ни одного нормального мальчишки не осталось. Сволочи! Ненавижу!!!

— В казни принимать участие будешь?

— В смысле?

— Ну, когда мы казнили бандитов в северном поселке, то их всех убили Дерин и Ная. Дерин троим перерезал горло, а Ная одному вспорола брюхо, а двоих забила кинжалом. В принципе, ты можешь тоже приложить к этому руки. Бандитов будем убивать мы с Цари — у нас с ними давние счеты. Ник, наверное, не решится на это. А мальчишек ты можешь сама всех убить, если, конечно, захочешь.

— Я попробую, — глухо сказала девочка. — Крис, ты не подумай, у нас были нормальные мальчики, но их практически сразу начали травить остальные, объединившиеся в кодлу. Им пытался противостоять Чунык, собрав вокруг себя еще нескольких мальчишек и трех девчонок, я тоже была среди них. Но Чуныка эти сволочи как-то подловили одного и забили до смерти, а нас, девчонок, взрослые по вечерам практически всегда к себе забирали и мы не могли мальчикам помочь. В общем, без Чуныка мы не выстояли, а потом я сбежала. Не нашлось у нас такого, как ты, способного безжалостно убивать своих врагов.

— Не переживай — скоро это дерьмо в твоей жизни закончится.

— Вы действительно хотите пройти по всем лагерям и убить всех бандитов?

— Да, я хочу очистить все Проклятые горы раз и навсегда. Чтобы ни одна мразь больше не притащила сюда ни одного ребенка.

— Крис, мне надо будет кое-что забрать с собой. Я за то время, пока пряталась, кое-что нашла. Ну так, по мелочи. Сходишь со мной? Мне сказали, что ты видишь «духов» и можешь их обходить, а я спрятала свои находки глубоко в опасной зоне.

— Конечно, сходим, о чем разговор!

Казнь на следующее утро устроили по такому же сценарию, что и в первом лагере. Вначале я прикончил трех бандитов, на которых указала Тома. Прикончил тем способом, о котором с самого начала говорил. Бандиты, копошащиеся в собственной требухе, — это произвело на остальных приговоренных к смерти неизгладимое впечатление. Многие из них, дожидаясь своей очереди, начали трястись и лепетать мольбы о прощении. Кстати, не забыл я и про светящийся артефакт из Мирхета. Наверное, я для многих выглядел чокнутым маньяком, когда, привязав артефакт к палке, засовывал его по очереди в распоротое брюхо каждому воющему от боли бандиту. На артефакт эта процедура никак не подействовала — как светился, так и продолжил сиять без изменений. Это дало нам с Киррэтом возможность понять, что не всякое свечение на артефакте является «жабой». Такой артефакт можно безбоязненно брать в руки или пускать его по чужим рукам. Еще бы научиться отличать моим левым глазом подобное свечение от «жабы»!