Их логика была проста и безжалостна: против мощи всей Российской Империи не устоит никто. Маг Земли, каким бы сильным он ни был, не сможет вечно сдерживать натиск многотысячной армии. Его силы иссякнут, резервы истощатся. Империя же обладала практически неисчерпаемыми ресурсами — людскими, финансовыми, военными. Они могли просто забросать Лихтенштейн трупами, и рано или поздно эта маленькая, но гордая крепость падёт. А когда это случится, они получат всё, что хотели. И даже больше.

Решение было принято.

Официально — для восстановления «имперского порядка» и «пресечения сепаратистских настроений».

Неофициально — для захвата бесценного ресурса.

Игра началась. И теперь оставалось лишь обсудить последний, но не менее важный вопрос — дату начала наступления. Дату, когда имперские легионы обрушатся на Лихтенштейн, чтобы стереть его с лица земли, а затем, на его руинах, построить новую, ещё более могущественную и прибыльную империю. Свою империю.

Все экстренные службы Вадуца были подняты по тревоге. Армия, гвардейцы, Тенеборцы, даже спешно мобилизованные полицейские — все, кто мог держать оружие, заняли позиции на стенах и крышах, ведя огонь по огромной твари, нависшей над городом.

Купол, золотистый и почти невидимый днём, сейчас переливался всеми цветами радуги под ударами тёмной энергии, которую изрыгало паукообразное чудовище. Он позволял вести огонь изнутри, но не пропускал ничего снаружи. По крайней мере, так было задумано.

— Какого хрена она не дохнет⁈ — прорычал я, наблюдая, как очередной залп моих модернизированных танков, снаряжённых специальными нефритовыми снарядами повышенной пробиваемости, лишь ненадолго заставил тварь пошатнуться.

Да, они оставляли на ней вмятины, из которых сочилась какая-то тёмная, маслянистая жижа, но тварь, казалось, этого даже не замечала. Она быстро восстанавливала повреждённые места и продолжала яростно атаковать барьер, пытаясь проломить его.

— Вот же зараза! — я скрипнул зубами. — Кажется, она как-то не так реагирует.

Прикинув, что к чему, я забрался на самую высокую башню, где уже суетились артиллеристы, готовя к бою мои новые пушки.

Я активировал Дар и начал «творить». За моей спиной начали формироваться огромные копья-колья из спрессованного камня и металла. Каждое — размером с хороший такой грузовик, с острым наконечником.

Одно за другим, без остановки, я посылал их в тварь. Более сотни копий обрушились на неё, как град.

Позади меня, на месте пустыря, откуда я брал материал для копий, уже зияла огромная карьерная яма — готовый котлован для будущей библиотеки или, может быть, ещё одного музея.

Тварь отбрасывало моими атаками, она немного отступала от купола, но ощутимого урона ей, казалось, это не наносило. Паукообразная махина лишь яростно выла и с новой силой бросалась на барьер.

— Она же восстанавливается быстрее, чем мы её коцаем! — доложил по рации Скала, который командовал обороной на одном из участков. — Наши снаряды для неё — как слону дробина!

Я видел это и сам. Мои копья, хоть и наносили урон, но не критический. Тварь регенерировала с пугающей скоростью.

— Может, жахнем по ней чем-нибудь действительно серьёзным? — предложил Скала.

— Боюсь, дядя Кирь, — покачал я головой, — если мы сейчас ударим по ней чем-то «действительно серьёзным», то от Вадуца останется только дымящаяся воронка. Эта тварь слишком близко к городу.

В этот момент в бой вступил Магнус. Он появился на одной из соседних башен, развернул орудия и начал свою «симфонию разрушения». Ракеты, плазменные заряды, энергетические сгустки — всё это полетело в тварь. Она взвыла, её тело покрылось трещинами, но она всё ещё держалась.

А затем на неё, как ястреб на добычу, спикировал Абаддон. Он запрыгнул на спину паука и принялся его кромсать своими нефритовыми топорами, отсекая куски тёмной плоти.

Со спины твари, с огромных, похожих на город наростов, тут же выросли костяные отростки, атакуя Абаддона. Тот ловко уворачивался, продолжая свою разрушительную работу.

В какой-то момент, измотанная атаками со всех сторон, тварь оглушительно завопила и выпустила из своего брюха целый рой тёмных созданий, похожих на гигантских мух или пчёл.

У них были теневые, но вполне материальные острые жала. Эти создания с жужжанием разлетелись по всей округе, угрожая пригородам и другим поселениям.

— Твою мать! — выругался я. — Вот этого нам ещё не хватало! Всем войскам! Рассредоточиться! Уничтожать этих летунов! Не дать им прорваться к жилым поселениям!

Приказ тут же разнёсся по всем каналам. Затрещали пулемёты, загрохотали зенитки. В небо поднялись наши немногочисленные вертолёты, оснащённые нефритовыми ракетами. Завязался воздушный бой.

Через несколько минут мне пришло сообщение:

— Господин Вавилонский! Это эскадрилья «Чёрный Орёл», ВВС Пруссии! Видим вашу проблему! Разрешите помочь?

— Разрешаю! — рявкнул я в ответ. — Валяйте!

И небо над Лихтенштейном превратилось в настоящий ад. Прусские истребители и штурмовики, как хищные птицы, носились между теневыми тварями, поливая их огнём.

К ним присоединились и швейцарские самолёты — эти «нейтралы» тоже решили не оставаться в стороне, когда у их границ летает такая гадость. Их мысли были мне понятны — это была прагматичная швейцарская логика: если тварь уничтожит Лихтенштейн, Швейцария может стать следующей целью. А еще, господин Вавилонский возможно устроит пополнение для их маленького, но гордого военно-морского флота.

Теневые летуны, хоть и были многочисленны, но против объединённой мощи авиации трёх государств у них шансов не было. Их сбивали пачками, и они, как подбитые вороны, падали на землю за пределами города.

Тварь, видя, что её «воздушная кавалерия» несёт потери, взревела ещё громче и с новой силой обрушила свою ярость на купол. В небесах над куполом открылся тёмный пролом, и оттуда хлынул концентрированный поток тёмной теневой энергии прямо по защитному барьеру. Энергия начала окутывать его, растекаться по поверхности, нанося мощнейшие удары.

Золотистый купол затрещал, но держался.

«Теперь я даже не уверен, выдержит ли он, — подумал я. — Но, по идее, должен. Я вложил в него слишком много сил».

У меня ещё оставалась «Сущность Света» — артефакт огромной силы. Я не хотел бы её использовать сейчас — слишком велик был риск ошибки и непредсказуемых последствий. Но, возможно, придётся.

«Посмотрим, как пойдёт», — решил я, наблюдая, как барьер из последних сил сдерживает натиск тёмной энергии.

Кафе на крыше отеля

Вадуц, Княжество Лихтенштейн

Андреас — младший сын президента Австро-Венгерской Республики Франца Леопольда, сидел за столиком на открытой террасе кафе, расположенного на крыше одного из самых высоких зданий Вадуца.

В его руке дымилась сигарета, а взгляд был прикован к невероятному, почти фантастическому зрелищу.

Внизу, под ним, раскинулся город, над которым, как гигантский мыльный пузырь, переливался золотистый защитный купол. А ещё выше, над куполом, разворачивалась эпическая битва.

Огромная чёрная тварь, похожая на живой город-паук, отчаянно билась о невидимую преграду, пытаясь прорваться внутрь. Её многочисленные конечности-башни молотили по куполу, вызывая разноцветные вспышки. Потоки тёмной энергии, изрыгаемые чудовищем, разбивались о невидимую преграду.

Вокруг неё, как назойливые мошки, носились истребители — прусские и швейцарские, — поливая тварь огнём. А из-под купола, с башен, возвышающихся над городом, в ответ летели снаряды, ракеты, какие-то энергетические разряды и даже гигантские каменные копья, которые, казалось, вырастали прямо из воздуха.

«Да уж, идеальное время я выбрал для переговоров», — с иронией подумал Андреас.

Его встреча с Теодором Вавилонским, временным (а теперь, похоже, уже и не очень временным) правителем Лихтенштейна, была назначена как раз на сегодня. И он, Андреас, прибыл в Вадуц буквально за пару часов до того, как начался этот апокалипсис.