— До встречи, уважаемый! Что касается Проклятых гор, то ни с каким Трубером я не знаком и в успех подобных авантюр не верю. Всего вам хорошего!

Когда Киррэт рассказал нам о разговоре с кузнецом, меня это сильно напрягло.

— Еще один желающий создать свою банду в Проклятых горах! — прошипел я сквозь зубы. — Интересно, откуда он берет деньги, чтобы заниматься столько лет этой херней?

— Возможно, промышляет разбоем и воровством, — предположил Киррэт. — А может унаследовал богатство своей семьи и спускает теперь его на подобные авантюры.

— Надо постараться не столкнуться с этим придурком и его прихвостнями, — высказал я свое мнение. — Или же надо уходить к другому проходу. По карте у нас там перевал по-соседству?

— Для этого нам по предгорьям не меньше тридцати километров придется пробираться, — вздохнул Умник. — Много времени потеряем с неизвестным результатом. А здесь у нас все-таки уже неплохой задел есть. Просто нам надо еще более осторожно себя вести. Пока наш заказ не будет готов, будем сидеть здесь и обратно к ущелью пойдем сквозь лес.

— А мы утянем через лес всю нашу поклажу? — засомневался я.

— Я купил двух мулов, — успокоил меня Киррэт. — По лесным тропам их вполне можно провести. Поверь мне — это решаемая задача.

— Ну дай-то бог, — пробормотал я, так и не избавившись до конца со своим сомнением. — А куда мулов денем, когда уйдем на ту сторону?

— Отпустим на волю. Привязывать или треножить не будем — мы ведь можем и не вернуться. Пусть уж лучше у животин будет хоть какой-то шанс выйти к людям или убежать от хищников.

Через день Киррэт отправился в город за нашим снаряжением. Забрав купленных мулов, Умник навьючил их большими бухтами толстой и прочной веревки, после чего отправился к кузнецу за костылями и крючьями. Вальк, увидев Киррэта, сильно разволновался:

— Вы знаете, уважаемый, тут у нас по городу второй день нехорошие слухи бродят, — сказал тоном заговорщика кузнец, выкладывая перед Киррэтом заказанные им железки. — Помните, я вам рассказывал о нашем придурковатом пареньке по имени Куц? Так вот он в тот же день, как вы приходили ко мне со своим заказом, прибежал к Труберу с рассказом, что накануне собственными глазами видел, как из ущелья вышли трое — мужчина с двумя мальчишками. И теперь эту троицу у нас активно ищут люди из шайки Трубера. Вам надо быть очень осторожным!

— А почему вы решили, что этот рассказ обо мне?

— Вы думаете, у нас в городе часто появляются чужаки? Здесь ведь все друг друга хорошо знают и новое лицо сразу привлекает внимание местных жителей. Я хочу вам помочь выйти из города незамеченным. У меня есть закрытый экипаж, на котором я вас вывезу из города.

— Почему вы мне помогаете?

— Не хочу, чтобы вы оказались в лапах Трубера. Если у него получится его задумка, то в нашем городе начнут твориться плохие вещи, как это происходит там, где есть постоянно действующие проходы в Проклятые горы. Мне подобное очень не нравится и я буду рад хоть как-то воспрепятствовать этому бандиту. А вы, на мой взгляд, совсем не похожи на типичного Искателя, не будь они помянуты лишний раз. Вы собираетесь вернуться в горы, судя по купленному снаряжению. С какой целью, если не секрет?

Киррэт посмотрел на кузнеца хмурым и недоверчивым взглядом, на что тот ответил виноватой улыбкой, но продолжил смотреть заказчику в лицо открыто:

— Вы не подумайте — я не хочу лезть в ваши дела, — пояснил он свой вопрос. — Я со своей стороны пытаюсь убедиться в том, что вы не бандит. А то было бы обидно помогать рабовладельцу, использующему детей для своих мерзких дел.

— Я не Искатель, а Исследователь. В Проклятых горах я провел большую часть своей жизни, но никогда не использовал рабов. А в горы я возвращаюсь, чтобы вывести из них двух бывших рабынь. Одна из них пожилая женщина и переправить ее через скалы будет очень непросто.

— Господи, кому понадобилась старуха в горах?

— В горах она появилась 45 лет назад 12-летней девочкой.

— О боже, какой ужас! — воскликнул Вальк. — Знаете что — я готов вам в помощники дать своего сына. Ему 22 года и он хорошо лазает по горам. Его даже Трубер несколько раз пытался нанять для поиска прохода, но мы с сыном, его зовут Прат, категорически отказались. На скале он вам здорово может помочь. Ваши мальчишки в этом деле не помощники. Судя по количеству костылей, что вы купили у меня, молотом вам придется помахать будь здоров. А мой сынишка сильный молотобоец.

— Но учтите — вашего сына по ущелью и туда, и обратно мы будем проводить с завязанными глазами, — предупредил Киррэт. — Незачем ему знать проход на ту сторону. Только на скале он сможет снять повязку.

— Думаю, он не станет артачиться, — махнул рукой кузнец.

Когда мы с Ником, сидя возле небольшого костра в лесу, увидели, как Киррэт вместе с каким-то крепким парнем ведут под уздцы двух мулов, основательно нагруженных тяжелой поклажей, я уже по привычке напрягся — ну не нравятся мне такие неожиданности! Они как правило говорят о серьезном осложнении в нашей ситуации. Так было и в этот раз, когда мы услышали рассказ Умника о произошедшем.

— Чёрт, я кажется видел этого придурка, — ругнулся Ник. — Когда мы выходили из ущелья, я краем глаза увидел какое-то движение в отдалении. Потом я еще несколько раз всматривался в ту сторону, но ничего больше не увидел и подумал, что либо мне показалось, либо это был какой-то зверек.

— А они не будут нас ждать у ущелья? — спросил я.

— Вряд ли, — ответил задумчиво Киррэт. — Они же не знают, что мы собираемся возвращаться. Трубер с бандой до сих пор ищет нас в городе и караулит дорогу в сторону равнины. Но мы должны поторопиться — чем быстрее мы уйдем обратно, тем меньше шансов у них перехватить нас. Так что быстро собираемся и в путь. Нам надо успеть прийти к ущелью до вечера, чтобы лечь спать пораньше, и со свежими силами войти в ущелье ранним утром. Если придем позже, то возле ущелья будем вынуждены проторчать лишний день. Пусть это и будет лишним отдыхом, который нам не помешает перед скалолазанием, но лучше этого избежать.

Прат оказался добродушным и любопытным парнем. Всю дорогу он расспрашивал нас о Проклятых горах. Причем, сразу стало ясно, что его они интересуют скорее с исторической точки зрения, чем как место потенциальной наживы. Каждый раз, когда в нашем рассказе всплывала тема остаточной магии, по Прату хорошо было видно, что он боится ее до усрачки. И так же непосредственно он реагировал на наши рассказы о зверствах Искателей с малолетними рабами. Когда я на одном из коротких привалов снял с себя рубаху, чтобы ополоснуться в горном ручейке, он ошеломленно прошептал, увидев мои шрамы на теле:

— Матерь божья! Кто это тебя так?

— Ну как тебе сказать… представь себе, как здоровенные мужики избивают ногами двухлетнего мальчика, а затем хватают его маму, 15-летнюю рабыню, и толпой насилуют ее до смерти. Вот это была моя жизнь. А вообще мне много от кого доставалось. Я же после смерти мамы рос совсем диким и кто только не охотился на меня!

— Ты это все помнишь?

— Нет, конечно! Мне это рассказала баба Тома, — вздохнул я. — Это она меня полуживого выходила.

— Мы как раз за ней идем?

— Да. А также за девочкой Цари. Ей тринадцать лет. Она уже второй год в этих горах.

После моего рассказа болтливый Прат минут пятнадцать не мог вымолвить ни слова, лишь скрипел зубами, сжимал кулаки до белых костяшек и покрывался красными пятнами на белом как мел лице. Мне казалось, что в тот момент он был готов убивать, попадись на его пути Искатель-рабовладелец.

Благодаря очень коротким ночам в это время года, мы довольно быстро дошли до ущелья, хоть и шли через лес. Прату эти места были хорошо знакомы и он вел нас по каким-то тропам, видимым только ему. Прибыв на место, мы не стали сразу приближаться к ущелью, а нашли себе в густом лесу небольшую поляну для привала, поели тем, что для нас приготовила жена кузнеца, и завалились спать.

Найти клад… и перепрятать