Такая реакция на рейд на Плейку положила начало великой эскалации. Кампания регулярных бомбардировок «Rolling Thunder» началась в марте и усилилась в течение следующих нескольких месяцев — 3600 вылетов американских и южновьетнамских самолетов в апреле, 4800 в июне. Большинство из них были направлены на подрыв автомобильных и железных дорог на Севере, чтобы остановить поток поставок на Юг. ЛБДж, которому помогали в основном гражданские советники, такие как Макнамара и Раск, регулярно встречался за обедом по вторникам, чтобы выбрать цели для бомбардировок. «Они не могут даже разбомбить пристройку без моего одобрения», — с гордостью говорил он. Президент также увеличил численность американских войск. 8 марта два батальона морской пехоты, сопровождаемые гаубицами и танками, вышли на берег для защиты американской авиабазы в Дананге на северном побережье Южного Вьетнама. Им было разрешено атаковать противника в случае необходимости.[1522]
В эти первые месяцы эскалации Джонсон, беспокоясь об ослаблении поддержки инициатив «Великого общества» в Конгрессе, пытался скрыть полный масштаб своих действий во Вьетнаме. Он не говорил людям, что американские войска получили разрешение на наступление. Он заявил, что готов ехать куда угодно, чтобы говорить о мире. Выступая 7 апреля в Университете Джонса Хопкинса, он пообещал Юго-Восточной Азии помощь в размере 1 миллиарда долларов или больше — азиатский план Маршалла — как только прекратятся боевые действия. Но он также дал понять, что никогда не сдастся. «Мы не потерпим поражения», — подчеркнул он. «Мы не устанем. Мы не отступим». На следующий день американские бомбардировщики совершили массированный налет, и ЛБДж санкционировал отправку ещё 15 000 американских войск.[1523]
Пока Джонсон укреплял Южный Вьетнам, он столкнулся с проблемами гораздо ближе к дому — в Доминиканской Республике. 24 апреля переворот, возглавляемый силами, поддерживающими Хуана Боша, некоммунистического левого, сверг правое проамериканское правительство. Однако Бош не смог установить контроль, и начались стычки. Американские официальные лица, в том числе посол Тапли Беннетт, предупредили Джонсона, что среди беспорядков могут возобладать коммунисты, вдохновляемые Кастро. Джонсон, не имея достаточных оснований, стремился доказать, что он будет использовать американские войска во Вьетнаме, в Доминиканской Республике, везде, где их серьёзно спровоцируют, чтобы отбить наступление коммунистов. Его ответом 28 апреля стала отправка 14 000 американских солдат и морских пехотинцев. При этом он проигнорировал Организацию американских государств, которая должна была проводить совещания перед интервенциями в Западном полушарии. OAS, как заметил ЛБДж, «не может вылить мочу из сапога, если инструкции написаны на каблуке».[1524] Американская интервенция в Доминиканской Республике оказалась популярной в Соединенных Штатах. Она также достигла своей узкой цели, поскольку Бош был лишён возможности управлять страной. К середине 1965 года войска OAS заменили американские силы, а в сентябре к власти пришёл умеренный лидер Хоакин Балагуэр. Но ЛБДж сильно просчитался. Бош не был коммунистом; более того, он был честно избран президентом в декабре 1962 года, но десять месяцев спустя был свергнут в результате переворота. Коммунисты также не были сильны во время беспорядков в апреле 1965 года. Своим вмешательством Джонсон разрушил все надежды Соединенных Штатов на поощрение прогрессивных сил в Западном полушарии: позднее в 1960-х годах в Латинской Америке произошло тринадцать военных переворотов. Он ещё раз продемонстрировал, что опасения по поводу всемирного коммунистического заговора доминируют в американском мышлении в отношении внешней политики.
Если Джонсон надеялся, что его демонстрация силы в Карибском бассейне произведет впечатление на северовьетнамцев, то он ошибся. Ни бомбардировки, ни американские бойцы, похоже, не улучшили положение Юга. Стремясь к порядку, южновьетнамские военные в июне свергли последнее из многих гражданских правительств. Главой государства стал генерал Нгуен Ван Тхиеу, выпускник Колледжа командования и генерального штаба США в Форт-Ливенворте, штат Канзас. Это был сдержанный, но проницательный генерал, обладавший большим даром выживания в постоянно меняющихся интригах сайгонской политики. Премьером стал полковник Нгуен Као Ки. Ки прошел обучение у французов как летчик и впоследствии работал под прикрытием ЦРУ, выполняя задания против северовьетнамцев. Вызывающий и яркий, Ки часто одевался в чёрный летный костюм с фиолетовым шарфом. Из его карманов демонстративно высовывались пистолеты с рукоятками из слоновой кости.[1525] Высшие американские руководители, мягко говоря, не очень верили в Тьеу и Ки. Сотрудник Госдепартамента Честер Купер сравнил Ки с персонажем из комической оперы. «Центральное кастинг-бюро Голливуда схватило бы его за роль саксофониста во второсортном ночном клубе Манилы». Уильям Банди, эксперт Госдепартамента по Азии (и брат Макджорджа Банди), хмуро заметил, что Тьеу и Ки — это «абсолютное дно бочки».[1526] Тем не менее, Тхиеу и Ки внесли некоторую стабильность в южновьетнамскую политику: Тхиеу стал президентом в сентябре 1967 года и оставался на этом посту до победы в войне с Северным Вьетнамом несколько лет спустя. Но они не пользовались особой поддержкой среди народных масс Южного Вьетнама. После переворота, как и прежде, НЛФ добился успехов на Юге.
Поскольку ситуация продолжала ухудшаться, в конце июля Макнамара написал решающий меморандум. В нём были изложены три варианта действий: «сократить потери и вывести войска», «продолжать действовать примерно на нынешнем уровне» или «быстро и существенно расширить давление США». Макнамара призвал отказаться от первого варианта как «унижающего Соединенные Штаты и наносящего большой ущерб нашей будущей эффективности на мировой арене». Второй вариант «поставил бы нас позже перед выбором между выводом войск и экстренным расширением сил, возможно, слишком поздно, чтобы принести какую-либо пользу». Он рекомендовал третий вариант. Он привел бы к «значительным затратам в виде потерь и материальных средств», но «имел бы хорошие шансы на благоприятное урегулирование в долгосрочной перспективе». Макнамара считал, что численность американских войск во Вьетнаме должна быть увеличена с 75 000 человек, уже находящихся там, до более чем 200 000.[1527]
Меморандум Макнамары, один из самых важных в истории войны, с особой ясностью изложил логику американской политики во Вьетнаме. Все основные темы были налицо: страх «унижения», необходимость поддержания американского авторитета на «мировой арене», вера в выверенную эскалацию, недооценка противника, грандиозное ожидание, что военное давление в конечном итоге заставит Хо Ши Мина согласиться на урегулирование, сохраняющее политическую целостность некоммунистического Южного Вьетнама. Как и другие высшие руководители, Макнамара не верил, что эскалация уничтожит все силы противника. Но он не мог смириться с мыслью о том, что придётся отступить, и был уверен, что огромная мощь Соединенных Штатов одержит верх.
Пять человек, которые видели меморандум, были главными действующими лицами: Макджордж Банди, Раск, Тейлор, Уэстморленд и Уилер. Другие члены Совета национальной безопасности не принимали в этом участия. Конгресс ничего не знал об этом. Все пятеро вместе с Макнамарой одобрили меморандум и рекомендовали его Джонсону. Некоторые из них, включая Макнамару, хотели пойти дальше и призвали Джонсона объявить чрезвычайное положение в стране и добиваться повышения налогов, чтобы поддержать значительное увеличение военных расходов. Военные лидеры призывали президента мобилизовать 235 000 резервистов. По мнению этих советников, администрация собирается ввязаться в масштабную войну и должна дать это понять Конгрессу, американскому народу и всему миру.
