Однако, несмотря на санкцию, которой когда-то пользовался этот компромисс, в 1846–1850 годах Конгресс, как хорошо знал Дуглас, неоднократно отказывался распространить его на Мексиканскую уступку и в итоге применил принцип народного суверенитета в качестве новой основы для урегулирования. С точки зрения логики, это ставило вопрос: Если в 1850 году Конгресс занял позицию, согласно которой народ территории должен решать вопрос о рабстве на местном уровне, а Конгресс должен воздерживаться, не противоречит ли это тому типу регулирования, который был установлен Конгрессом в Акте 1820 года? А если противоречило, то не заменила ли более поздняя основа урегулирования более раннюю? Короче говоря, разве Миссурийский компромисс не был «заменен» законодательством 1850 года? Человеку, который отчаянно нуждался в освобождении от ограничений Миссурийского компромисса, но боялся вступить в прямое противостояние с ним, такая линия расследования казалась очень полезной.

Как чисто силлогистическое рассуждение, этот аргумент не лишён достоинств,[259] но два момента должны были быть вычеркнуты из поля зрения. Во-первых, Конгресс не обязательно придерживался какого-то одного «принципа» для определения статуса рабства на территориях. Исторически он не придерживался какого-то одного принципа, но использовал принцип исключения в Северо-Западной территории, принцип географического деления в Луизианской территории и принцип народного суверенитета в Мексиканской уступки. В прагматичных традициях англо-американской политики не было причин, по которым принятие одного из этих принципов для одного региона должно мешать применению другого принципа для другого региона. Географическое разделение применимо к одному региону, народный суверенитет — к другому, и не было причин, по которым эти два принципа должны встретиться.[260] Во-вторых, в 1850 году никто не предполагал, что законодательство Юты и Нью-Мексико имеет какое-либо отношение к Миссурийскому компромиссу. Прорабовладельцы не утверждали, что это так;

Антирабовладельцы, которые подняли бы крышу при одном только намеке на такую идею, не протестовали, что это так.[261] Таким образом, желание Дугласа обойти Миссурийский компромисс, а не столкнуться с задачей его устранения, привело его к удивительной выдумке. Вместо того чтобы просто заявить, что Миссурийское поселение было случайно удалено четыре года назад людьми, которые не знали, что делают, — что само по себе было бы трудно поверить, — он, по сути, сделал ещё более потрясающее заявление, что это важнейшее политическое действие было предпринято сознательно и без конкурса людьми, которые даже не удосужились обсудить, что они делают.

Дуглас не по своей воле пришёл к этому логическому туру. Неумолимые обстоятельства шаг за шагом подталкивали его к этому. Он сделал шаг, от которого уже не было возврата, 4 января, когда внес новый законопроект по Небраске. Этот законопроект просто предусматривал организацию территории Небраска, и в нём точно таким же языком, как и в законах о Юте и Нью-Мексико 1850 года, говорилось, что «после принятия в качестве штата или штатов указанная территория или любая её часть должна быть принята в Союз с рабством или без него, как это может быть предписано их конституцией на момент принятия». Кроме того, в нём предусматривалось, что новая территория должна включать не только территорию к западу от Айовы и Миссури, как это было предусмотрено предыдущим законопроектом, но и простираться до канадской границы и охватывать всю территорию Луизианской покупки, которая оставалась неорганизованной.[262]

В законопроекте от 4 января ничего не говорилось ни о Миссурийском компромиссе, ни о статусе рабства на территории. Задумывал ли Дуглас его как молчаливую отмену Акта 1820 года, как предполагают многие историки, или как тонкий приём, чтобы задобрить южан, заставив их думать, что он отказался от Акта 1820 года, не отказываясь от него на самом деле, как утверждается, не совсем ясно. С другой стороны, совершенно ясно, что он предлагал наименьшую уступку, которая, как он надеялся, могла бы заручиться поддержкой южан.

Он быстро обнаружил, что этого минимума недостаточно, поскольку южане совершенно правильно указали на то, что Акт 1820 года все ещё действует: законопроект позволял жителям территории принять прорабовладельческую конституцию только после принятия её в состав штата; пока она была территорией, Акт 1820 года все ещё оставался в силе. Короче говоря, законопроект Дугласа создавал ситуацию, при которой в момент принятия территории в штат рабовладельцы могли проголосовать за прорабовладельческую конституцию, но при этом ни один из таких рабовладельцев не мог обосноваться на территории до этого голосования.[263] Атчисон и другие, очевидно, оказали сильное и, возможно, даже жесткое давление по этому вопросу. Дуглас попытался ответить на него любопытным способом: 10 января газета «Вашингтон Юнион» напечатала дополнительный раздел законопроекта, который, по её словам, был опущен в первоначальной опубликованной версии из-за «канцелярской ошибки». В этом дополнении говорилось, что «все вопросы, касающиеся рабства на территориях и в новых штатах, которые будут образованы на их основе, должны быть оставлены на усмотрение проживающих там людей через их соответствующих представителей».[264] Однако более проницательные юридические умы Юга не были удовлетворены даже этим вторым шагом, поскольку, если Акт 1820 года не будет отменен полностью, он все равно будет исключать рабов до тех пор, пока правительство территории не примет решение впустить их, чего нельзя было ожидать от такого правительства, если бы ему не было позволено изначально закрепиться в интересах рабовладельцев. Представитель Филипп Филлипс из Алабамы понял этот момент и привлек внимание других южных демократов к его важности.[265] Они в частном порядке убеждали Дугласа пойти на дальнейшую уступку, когда сенатор Арчибальд Диксон, виг из Кентукки, самостоятельно пришёл к выводу, что отмены по умолчанию недостаточно. 16 января Диксон предложил поправку, предусматривающую прямую отмену всей части Акта 1820 года, запрещавшей рабство к северу от 36°30′.[266] Эта поправка наконец-то поставила вопрос об отмене Компромисса на широкую ногу. Последовавшая за этим неделя была напряженной для многих людей. Диксон предложил свою поправку в понедельник. В среду Дуглас отправился на прогулку в карете с Диксоном, который объяснил свои взгляды на необходимость явной отмены. Дуглас показал, что ему не хотелось принимать план Диксона, но он откликнулся на логику Диксона и после длительного обсуждения наконец импульсивно воскликнул: «Боже, сэр, вы правы. Я включу это в свой законопроект, хотя знаю, что это вызовет адскую бурю».[267] С того момента и до конца недели территориальные комитеты Сената и Палаты представителей работали над новыми проектами законопроекта. Они согласились сделать третий радикальный шаг — включить в него конкретную отмену Миссурийского компромисса, а также организовать две территории — Канзас к западу от Миссури и Небраску к западу от Айовы и Миннесоты. По всей видимости, это было сделано для того, чтобы дать широко разбросанным поселениям в долине Платте и в долине Канзаса равные шансы на развитие без зависимости одного от другого, или чтобы уравнять шансы сторонников северного и центрального железнодорожных маршрутов, но в целом это было истолковано как намерение сделать одну территорию рабовладельческим штатом, а другую — свободным государством. Этот подтекст, разумеется, ещё больше разозлил антирабовладельческие силы.[268]