Брэйдан ничего не ответил мне в этот момент, вместо слов говорили его глаза. И столько сейчас плескалось на самом их дне, столько невысказанных слов. То, что он продолжал упрямиться, я понимала, как и то, что сейчас он разрывался между обещанием верить в меня, в мои слова и собственным желанием сделать все правильно, защитить наши отношения.

– Ой, привет, Дэй, – Рыжий возник так внезапно, что я едва не подпрыгнула от неожиданности.

Поздоровавшись со мной по-аирски, он тут же обратился к Брэйдану на родном языке.

– Привет, Брэй, что это за новый хрен с вами? – не стесняясь в выражениях, спросил он.

Тэо смотрел на Кельма так, словно не понимал ни слова, я решила следовать его примеру.

– Это друг Дэя, будь с ним вежлив, – попросил Брэйдан, все еще не отводя от меня тяжелого взгляда.

– Ладно, но он тоже того… – закатив глаза, сказал Кельм. – Ненормальный, как Дэй? – видимо сообразив, что сказал что-то не так, Кельм поспешил исправиться: – То есть необычный?

– Да.

Тут Кельм осторожно скосил глаза в сторону Тэо и пристально осмотрел его с головы до ног, особенно всматриваясь в очертания груди и того, что ниже.

– Ясненько, – сказал он, обозначив на лице гримасу глубокой задумчивости. – Чего я, собственно, пришел-то, – неожиданно быстро затараторил рыжий северянин по-аирски, отчего половину того, что он говорил, было очень сложно понять. – Дэй, можешь побить сестру?

– Что? – во все глаза уставились мы с Тэо на северянина.

– Что, так трудно? – жалостливо изогнув брови, сказал он.

– Да не особо… – растерянно пробормотала я.

– Хорошо, – довольно улыбнулся Кельм. – Совсем на тебе помешалась, вот я и подумал…

– Думаешь, если я ее изобью, что-то изменится? – буркнула я, все еще не успевая за логикой северянина.

Теперь уже Кельм вытаращился на меня во все глаза.

– Что? Зачем? – пробормотал он.

– Так ты сам сказал…

Кельм глубоко вздохнул и еще раз повторил уже по слогам:

– Побудь с сестрой, – медленно повторил он. – Поговори с ней, объясни, не надо бить.

В этот момент тяжелые двери из массива дерева вновь пришли в движение. И стоило им открыться, как в зал вошло сразу несколько северян, судя по их энергетике, – Властителей, а следом за ними одетая в темно-синее кимоно, расшитое желтыми и красными цветами, осторожно ступая по скользкому каменному полу, шла Иола. Ее лицо было непроницаемой маской, волосы убраны согласно традициям Аира, а саму прическу украшали безумно дорогие в Аире нефритовые гребни. Сейчас принцесса казалась еще более исхудавшей и уставшей, ее энергетическая оболочка выглядела сильно истощенной и словно выцветшей. С чем были связаны подобные перемены, я уже знала. Брэйдан рассказывал мне, как подействовал амулет Ингвера на энергетику принцессы, как и то, что вероятнее всего, в скором времени Иола может серьезно заболеть.

С появлением принцессы в огромном Зале Совета воцарилась неестественная тишина. Казалось, все взгляды присутствующих сейчас были прикованы к хрупкой фигурке этой молодой женщины, которая так запуталась в собственных желаниях, целях и методах их достижения, что едва не погибла сама. Не могу сказать, что оправдывала принцессу. Ее действия привели к поистине ужасающим последствиям, но… мне было ее жаль. Осудить кого-то очень легко, когда не понимаешь ни мотивов, ни того, что у человека в душе. Сделать выбор в пользу насилия, как противодействия насилию, еще легче. Но когда встает такой выбор ответной реакции на поступки других, подумайте, кому в первую очередь станет хуже от этого? Однажды впустив ненависть в сердце, она расползается в душе, словно капля чернил, расплывающаяся на белом листе бумаги. Возможно, мне легко так говорить, потому как тень, живущая во мне, не способна к разрушающим эмоциям. Злость, ненависть, жестокость, зависть – все это чувства, которые я, как и многие, могу испытать, но не хранить их, взращивая в сердце и испытывая лишь боль от них.

Вот и сейчас я и Тэо ощутимо поежились от той смеси эмоций, хлынувшей со всех сторон на принцессу. Были здесь и ненависть, и презрение, кто-то упрекал, кто-то не верил, что эта молоденькая аирчанка способна на подобное. Одно можно было сказать точно: каждый из участвующих в отборе точно знал, что совершила потенциальная невеста и чего от нее можно ждать. Думаю, до простого люда эта информация пока не дошла, а может быть, не имела никакого значения.

– Wir comt her cum… – хорошо поставленным голосом заговорил один из старейшин с платиновым цветом волос. Как шепнул мне Брэйдан, его звали Ерд. Странное имя, не слишком заковыристое и короткое, мне понравилось. Так вот, стоило северянам, что привели принцессу в Зал Совета, подвести ее к алтарю, как Ерд начал свою речь, обращаясь к собравшимся. Стоящий рядом с ним Адаль, второй из белокурых старейшин, в это время пристально обводил взглядом всех присутствующих, в то время как Джодок переводил все сказанное на аирский.

– Мы собрались сегодня, потому что, несмотря на прошедшие столетия, храним надежду в наших сердцах, что есть еще шанс не упущенный нами. Раскол, что разделил народ Севера надвое, заставив позабыть о тех ценностях, что были почитаемы нашими предками на протяжении тысячелетий, еще не столь велик, и мы сможем возродить величие былого… – Джодок и Ерд еще долго говорили о значимости этого дня. Говорили они и о днях давно минувших, как и о том, что не все потеряно, что есть шанс на то, что их будущее возможно. Люди, собравшиеся в Зале Совета, слушали в полной тишине, лишний раз никто даже не шелохнулся. Я и Тэо также старались выглядеть достойно, хотя мой друг без перерыва передавал мне свои мысли, которые больше всего напоминали сборник шуток на все случаи жизни. Одним словом, Тэо моментом не проникся и в целом не верил в то, что затея с «подходящей кровью» имеет смысл.

«Ну дурь же какая-то», – в очередной раз завел свою песню Тэо, при этом никак не изменившись в лице. Сейчас его лицо казалось не по возрасту серьезным и, я бы даже сказала, одухотворенным. Знал бы кто, что за кавардак царил в мыслях.

«Сама подумай, сейчас брызнут кровушкой на камень, и этот булыжник выберет, кого надо! Я даже никакой вибрации не чувствую!»

«То, что ты не чувствуешь, не означает, что ее нет. Я тебя прошу, угомонись уже. У меня уже голова трещит от твоих словоизлияний!»

«Я просто не понимаю смысла происходящего?..»

«Послушай, давай просто посмотрим, а обсудим потом?» – миролюбиво предложила я, уже не зная, как его заткнуть.

«Ты всегда так говоришь, когда не хочешь разговаривать со мной», – несколько обиженно пробурчал он.

Мне, конечно, хотелось сказать ему, что раз он помнит это, то стоит научиться понимать намеки, но тут Джодок сказал главное, для чего мы все здесь сегодня собрались:

– Начнем.

Стоило сказать это простое слово, как все вокруг пришло в движение. Люди стали отходить дальше от алтаря, освобождая пространство вокруг. Недвижимой осталась лишь Иола, к которой сейчас через живой коридор шло трое: Джодок, Ерд и Адаль. Трое властителей были облачены в одежды, которые явно несли какой-то подтекст. Джодок был одет во все черное и встал он слева от принцессы, положив левую руку на гладкую поверхность алтаря, Ерд был одет во все белое и занял место справа от Иолы, зеркально повторив движение Джодока. В то время как Адаль, облаченный в серые цвета, встал позади принцессы, возвышаясь над ней практически на две головы. Адаль не прикасался к алтарю, вместо этог, одной рукой он взял Иолу за подбородок и повернул ее голову в сторону, после чего поднял вторую руку, в которой сейчас мерцала холодная сталь кинжала, и поднес его к горлу девушки.

В этот момент мне стало откровенно не по себе.

– Все в порядке, – легонько сжав мою руку, прошептал Брэйдан, тепло посмотрев на меня.

Сейчас, когда острая сталь прикоснулась к нежной коже Иолы, Властители, что до этого просто стояли рядом, держась руками за алтарь, что-то зашептали. Должно быть, на древнем наречии, потому как, судя по недоумевающему взгляду Тэо и отсутствию какого-либо перевода, этих слов он не понимал. Какое-то время ничего не происходило, но стоило северянам изменить ритм произносимых слов, как на глянцево-черной поверхности алтаря вспыхнула маленькая голубая искра. Она несмело мерцала, но с каждой секундой становилась все ярче. И вот когда на это сияние было невозможно смотреть… всё исчезло. А уже через долю секунды побежали по каменной поверхности ярко-голубые круги, словно не камень то был, а вода, в которую бросили камень. Думаю, сейчас даже Тэо стало не по себе от стоящего в Зале Совета резонанса той энергии, что кругами расходилась по черному камню.