– И что же это за монастырь? – с трудом выговорив новое слово, спросил он. – Я слышал, как ты говорил, что являешься Паи последней ступени Ю Хэ, это такая школа воинов, так?

– Монастырь, – поправила я. – Ю Хэ – это монастырь, где воспитывают воинов.

– И что, куча мужиков живут за стенами монастыря совершенно закрыто? – несколько отвлекшись, недоверчиво переспросил он.

– Да, – не совсем понимая, что его так смущает, ответила я.

– А женщин воинскому делу у вас учат? – решил уточнить он.

– Нет, это недопустимо.

Брэйдан на какое-то время замолчал, потом посмотрел на меня и прямо спросил:

– Ю Хэ ведь не то место, где рос ты?

– Откуда такие выводы? – настороженно произнесла я.

– Ну, ведь остальная охрана тоже обучалась в Ю Хэ, а ты сам сказал, что никого подобного тебе тут больше нет, – пояснил он свои соображения. – И как же бедные мужики выживают? – уже тише, практически на грани слышимости пробормотал он, слегка покачав головой. – Так откуда ты, Дэй?

– Я послушник монастыря Дао Хэ, – прямо ответила я. – Точнее был им. Сейчас я на тропе выбора.

– Выбора? Дао Хэ? – переспросил северянин.

– Да, я ушел из монастыря и сейчас ищу свой путь. А Дао Хэ это монастырь, что находится очень далеко отсюда, меж Восточных гор.

– Там живут такие, как ты? – решил уточнить он.

– Да, но запомни лучше сразу, если вдруг кому-то придет идея наведаться туда с визитом, нежелательным для наших монахов, вы оттуда не вернетесь. Это не угроза, горы вас не отпустят и не подпустят.

– Да я… – как-то растерянно начал отвечать Брэйдан, – и не имел в виду ничего такого.

– А я и не считаю так, но жизнь может обернуться по-всякому. Даосцы не желают зла никому, даже своим врагам. Мы не приемлем насилия, потому стараемся его избегать, например, предупреждая заранее, что нас лучше не трогать.

– Как ты оказался в отряде, направляющемся в наши земли?

Тут я несколько насупилась, вспоминая предложение учителя посмотреть мир и все прочее, что столь невинно предлагал мне мастер. Думаю, Сэ’Паи многого мне не сказал тогда, скорее всего, он знал куда больше, но воспитывать же нужно, потому и умолчал.

– Император попросил моего учителя об услуге. И на то есть документ, если нужно, – решила сделать жест доброй воли, может, перестанут тогда подозревать в том, в чем не надо.

– Не обижайся, Дэй, но думаю, мои товарищи захотят ознакомиться, – не слишком уверенно сказал он. – Я верю тебе и так, но сейчас у нас в стране крайне тяжелая обстановка, потому и подозревать приходится всех и вся. Да еще и нападение это…

– А что с ним? – заинтересовалась я.

– Ну, как бы мы идем новой тропой, о которой никто, кроме тех, кто состоит в отряде, не знает. План передвижения, который был утвержден в Аире по землям Умира, мы поменяли еще на границе. Те твари, что пришли этой ночью… – начал говорить Брэйдан, – в Умире таких нет, Дэй. Эти земли, конечно, кишат всякой дрянью, но такого они еще не знали.

– Откуда такая уверенность?

– Потому что эта чума наших земель, а вы столкнулись с ними впервые этой ночью, не так ли?

– Это правда, я и не знал, что возможно нечто подобное.

– На севере возможно все, – коротко заметил он. – А это – порождение наших льдов. И их сюда привезли. Точнее привезли, скорее всего, одну особь или несколько, но вирги быстро увеличиваются в числе за счет своих жертв.

– Кто?

– Это наше название, сокращенное, а в переводе будет означать «ледяные демоны», я так думаю.

– Ты не понял, кто привез? – решила пояснить свой вопрос я. Познания особенностей перевода, конечно, интересно, но не сейчас.

– Это довольно долго объяснять, – скупо ответил он, пытаясь сменить тему разговора.

– Ну, так мы никуда не спешим, – многозначительно подняв брови, сказала я. – Брэйдан, думаю, мне следует знать кое-что и о тебе, – тут же поправилась: – О вас. Сегодня ночью умерло много людей. – Мысль о том, что скоро мое восприятие восстановится само собой, немало пугала, но закрываться больше суток подряд я не смогу. В идеале нужно покинуть это место до того момента, как мои блоки упадут, но на ночь глядя сниматься никто не станет, а это значит только одно – ночь будет долгой…

– Кельм чуть не погиб, – тяжело вздохнула я, – стольким аирцам просто разодрали глотки, а мы от самого Аира ушли лишь на расстояние дневного перехода. Кто вернется домой, Брэйдан, если нападения продолжатся, м-м? Вы втроем и я? Или только я? Что молчишь? – требовательно посмотрела я на него.

– Мы все понимаем, но внутренние дела страны… я не уверен, что вправе их обсуждать, – очень аккуратно сказал он.

– М-м-м, в переводе это означает: «Я тебе верю, пока ты рассказываешь о себе, и твои дела не касаются ни меня, ни моей страны»? Как это будет сокращенно? – иронично улыбнувшись, спросила я.

– Нет, – поспешил возразить он. – Ничего подобного! Ладно, если уж я прошу быть честным тебя… – он многозначительно обвел меня взглядом. – То могу быть и сам честным с тобой в равной степени. Если не вдаваться в подробности… – и опять этот многозначительный взгляд в мою сторону. – В нашей стране идет междоусобная война.

– Война? – А в голове забилась лишь одна мысль: «Куда мой дорогой Сэ’Паи меня отправил? Он что, не знает, что со мной станет на войне? Одни отголоски сведут сума уже на подходе!»

– Да, – согласно кивнул он. – Как ты понимаешь, вследствие произошедших с нами изменений не могло произойти и того, что многим вечная жизнь весьма понравилась. А то, что женщины оказались неподвластны этим переменам, их не слишком-то и озаботило.

– Что случилось в вашей стране?

– Эксперимент, – коротко ответил он.

– Что?

– Это случилось давно, некоторым из властителей было мало полученной силы. Умение манипулировать энергией казалось недостаточным. Точнее не так, они захотели облагодетельствовать и всю нацию.

– Но зачем? – Само вмешательство в естественные законы мира казалось кощунством.

– Дэй, я не знаю, сколько тебе на самом деле лет, – заговорил он. – Но поверь, когда ты рождаешься в обычной семье не таким, как все, с даром Властителя. А твои родители, сестры, братья, любимые, друзья всего лишь люди, которые умирают, болеют, стареют, то невольно начинаешь задумываться над тем, а нельзя ли и им продлить жизнь? Разве не приходила тебе подобная мысль?

– Нет, – просто ответила я. – У меня нет семьи, Брэйдан. Все мои близкие такие же, как и я. Но даже, если бы дело касалось человека, я просто могу отправиться вместе с ним…

– Что? Самоубийство? – не на шутку возмутился он.

Я невольно улыбнулась, хотя и не к месту.

– Что за бредовые мысли в твоей голове? – неправильно истолковав мою улыбку, спросил он.

– У нас несколько разные понятия о некоторых вещах, – уклончиво ответила я. – Продолжай.

Брэйдан еще какое-то время гневно сверлил меня взглядом, но поняв, что его многозначительные взоры не находят отклика, продолжил свой рассказ.

– Наше общество в те годы разделилось. Были властители, которые ратовали за естественный порядок вещей, а были те, кто желал перемен. Смертные в эти дела не посвящались, и их мнения никто не спрашивал, – тяжело вздохнул он. – В ходе бесконечных экспериментов с энергопотоками появились вирги и еще целая вереница тварей, которые и по сей день бродят по нашим землям. Мне кажется, что наши маги добрались и до Умира, уж больно характерные черты воздействия.

Стараясь воспринимать сказанное им как можно более хладнокровно. Я задала вопрос, который сейчас интересовал меня более всего:

– Почему последствия неудачных опытов, – кое-как заставила себя выдавить это слово, – не были устранены?

– Кто-то был, кто-то нет. Честно сказать, Дэй, я не знаю, чем руководствовались те, кто оставлял их в живых.

– Все твари человекоподобные?

– Нет, есть разные.

– И на всех не действует магия?

– Прямое воздействие не действует на самых высокоорганизованных.