— Нет, Норман ушел в игорный дом.

— Как думаете, когда он вернется?

— Не знаю! — неожиданно резко ответила женщина. — Может, через два часа. Или только к утру. Иногда ему дают выиграть, прежде чем забрать все до последнего пенса. Зачем он вам нужен?

Артур решил ответить честно. Появились первые подозрения.

— Ваш муж написал в редакцию. Сообщил, что обладает определенными сведениями. Но только намеками, предлагал все рассказать в личной беседе.

— Ничего он не знает. Днем Норман у станка работает, ночью в карты играет.

— Тогда зачем он написал в редакцию?

— Денег хотел выпросить. Мы из долгов в долги перебираемся.

Миссис Вард подтвердила первое впечатление о муже. Но Артур все равно решил перестраховаться. Достал из бумажника визитку и протянул женщине.

— Мэм, передайте супругу мою визитную карточку. Если он все-таки решит поделиться информацией, то пускай посетит редакцию, адрес напечатан на оборотной стороне.

Женщина поставила ребенка на землю, протянула ладонь и взяла визитку. Очень напряженно, словно боялась, что Артур или Джеки схватят ее за руку и вытащат из квартиры. Но, разумеется, ничего не случилось.

— Только предупредите мистера Варда, что я буду слушать с большим скепсисом. Если у него нет веских доказательств, то лучше не тратить время друг друга.

Журналист прикоснулся пальцем к поле шляпы и первым развернулся и направился к выходу из дома. Социалист последовал за ним. Когда вышли, Джеки жестом попросил остановиться. Достал пачку сигарет, привычно предложил одну Артуру.

— Думаете, он придет?

— Зависит от того, сколько проиграет этой ночью.

Джеки несколько раз кивнул. Докурил, растоптал окурок каблуком.

— Что делаем дальше, мистер Уилсон?

— Возвращайся домой. День был долгим, но с хорошим результатом. Ты сможешь завтра вечером подойти к дому профессора антропологии? Сейчас запишу тебе адрес.

Журналист вырвал из блокнота листок, по памяти описал расположение паба недалеко от дома Гарднера. Точное место жительство профессора не помнил. Сделал заметку поднять записи этим вечером.

— Добрых снов, Джеки. Я, пожалуй, возьму каб. После всех сегодняшних прогулок уже ног не чувствую.

***

Следующим вечером Артур пришел в паб «Чесночные гренки и лисья гончая» за час до назначенной социалисту встречи. С утра сидел с заметками и планом будущей статьи для «Зеркала». Порядком устав, решил сменить обстановку. Не было особой разницы, где ждать — в квартире или уже в условленном месте.

Даже полученных за вчера сведений хватило, чтобы подготовить тревожащую историю. Это вполне бы сработало, продолжай Артур трудиться в «Ежедневной всемирной хронике».

Однако сейчас журналист не рискнул бы принести главному редактору материалы, противоречившие прошлой статье. Это явный удар по репутации газеты, особенно с учетом поднявшейся шумихи.

В итоге Артур отложил решение на будущее. Стоило дойти до конца пути, собрать все возможные сведения. И, вероятно, получивший результат окажется достаточно громким. И все каверзные придирки от публики отойдут на второй план.

На отдельном листе выписал основные вопросы для профессора. Требовалось понять, кем являлся увиденный инженером мужчина. Жителем колоний, иммигрантом из других экзотических стран, либо же фабричным человеком, в лице которого каким-то образом не нарушилась симметрия.

И попытаться разгадать, что за надпись, шрам или рисунок был у него на щеке под глазом.

Перечитав пункты, Артур не сдержался и озадаченно покачал головой. Профессор философии Аарон Дэвис предложил искать обычного жителя Ландариума, скучного и незаметного. А теперь следует за иностранцем с отметиной на лице.

Вскоре в дверях паба появился Джеки, также пришедший накануне назначенного времени. Он заказал полпинты эля и тарелку чесночных гренок, давших заведению половину названия.

— Мне все-таки не нравится эта идея, мистер Уилсон.

— Не понимаю твоей тревоги — Артур поднял глаза от бумаг и рассеяно посмотрел на социалиста. — Разве так плох разговор с профессором?

— Да я об этой вашей антропометрии. Чем больше про это думаю, тем более грязным себя чувствую.

— Абсолютно напрасно. Пойми, это же наука. Беспристрастное исследование человека. Но понял тебя, оставим предложение в качестве крайней меры. Ты готов идти?

Джеки кивнул с набитым ртом. Торопливо прожевал, большим глотком допил эль. Последнюю пару гренок убрал в карман пиджака. Артур первым вышел на улицу, от паба повернул направо. Пройти предстояло немного, «Чесночные гренки и лисья гончая» числился десятым номером на улице, а дом антрополога Гарднера — двадцать шестым.

Начался квартал одноэтажных коттеджей. Джеки косился на аккуратные единообразные дома и старался делать вид, что чувствует себя вполне уверенно. Журналист заметил, как он украдкой выбросил припасенные гренки.

Подошли к нужному коттеджу. Артур открыл калитку, прошел через небольшой двор. Взял подвешенный рядом с дверью молоточек и трижды ударил по бронзовой пластине.

Долго ждать не пришлось. Дверь открыл немолодой мужчина в характерной ливрее слуги. Внешний вид социалиста настолько его удивил, что лакей молча смотрел на посетителей. Вопреки нормам приличия, Артур заговорил первым.

— Сэр, добрый вечер. Я журналист «Зеркала Ладнариума». Нам нужно срочно увидеть профессора Гарднера.

— Вам назначена встреча? — наконец, вышел из первого оцепенения слуга.

— Нет. Но времени у нас почти не осталось. Передайте мои извинения за такую невежливость.

— Профессор сегодняшним вечером не дома.

— Где его можно найти?

После короткой паузы лакей покачал головой.

— Это конфиденциальные сведения, сэр. Вы можете оставить визитную карточку, я передам мистеру Гарднеру.

Пришло очередь Артура отрицательно мотать головой. Если профессор увидит его имя, то точно откажет во встрече. А у Джеки вряд ли водились хоть какие-нибудь визитки.

— Сэр, это связано с недавними убийствами. Профессор способен помочь с поимкой преступника.

— Простите, сэр. Вы можете подождать в прихожей. Думаю, через несколько часов мистер Гарднер вернется.

— Сэр, на счету каждая минута. Если профессор нам не поможет, то в ближайшее время погибнет еще один человек. Возможно, даже сегодняшней ночью. В том числе и по вашей вине.

Этот аргумент оказался достаточно сильным. Лакей нахмурился, но заговорил.

— Профессор Гарднер уехал в джентльменском клуб «Георгианский лоялист». По четвергам он пьет херес вместе с членами республиканской партии.

— Благодарю вас, сэр. Правильный выбор с вашей стороны. Адрес клуба я знаю. Попробуем найти профессора там.

Журналист приложил палец к поле котелка, уродец повторил жест. Когда они вышли из двора на улицу, социалист протяжно произнес.

— Вы прирожденный лжец, мистер Уилсон. — после короткой паузы Джеки осознал, насколько двусмысленно прозвучала фраза. — Если что, это был комплимент.

— Я так и понял. Идем, здесь относительно недалеко, минут за двадцать доберемся. Но приготовься к ожиданию снаружи. Даже я выгляжу недостаточно прилично, чтобы попасть в «Лоялиста».

— Подкараулим профессора на выходе?

— Примерно так.

— А он будет в состоянии вести связную беседу после вечера хереса?

В ответ журналист только пожал плечами. Он не знал, насколько Гарднер восприимчив к крепленым винам. Прежде они встречались лишь раз, когда Уилсон брал у профессора комментарий по поводу последних теорий о происхождении человека.

Тогда пришлось чуть упростить и слегка скорректировать рассказ Гарднера. На взгляд Артура, правки были не слишком значительными. И он стремился сделать теорию более понятной для читателей «Ежедневной всемирной хроники».

Но это привело Гарднера в ярость. С тех пор прошло месяцев девять, но Артур не слишком надеялся, что антрополог остыл и сразу согласится на беседу.