— Я угощаю. Считай, что ты на редакционном задании.

Подходящее место нашлось на параллельной улице. Артур недолго выбирал между кофейней и пабом, в конечном счете остановился на последнем. Журналист купил себе и спутнику порцию рыбы с жареным картофелем и полпинты темного пива.

Следующие несколько часов Артур просматривал записи в блокноте и заново структурировал все сведения, полученные за последние дни. Джеки скучал и чаще смотрел в окно. У них с Артуром оказалось не слишком много общих тем для разговора. А все возможности универсальной светской беседы исчерпали еще по пути.

Когда журналист в очередной раз достал из кармана часы, то увидел, что короткая стрелка перевалила за семь пополудни. Уилсон закрыл и спрятал блокнот, обратился к социалисту.

— Джеки, идем. Хансен уже должен был оказаться дома.

Они вернулись в нужный дом. Консьерж их ожидал. Объяснил, как найти квартиру Хансена на третьем этаже. Артур поблагодарил и первым стал подниматься по крутым ступеням. На середине пути начал задыхаться и почувствовал, насколько был прав Джеки, предполагавший высокие потолки.

Вскоре остановились перед нужной квартирой. После паузы Джеки удивленно покосился на замершего Артура. И занес руку для стука. Но журналист перехватил его. И вполголоса, чтобы не услышали по ту сторону двери, объяснил.

— Подожди. Хочу восстановить дыхание. Предстоит много говорить. Сперва требуется произвести должное впечатление.

Джеки удивленно поднял брови, но не стал комментировать. Спустя несколько минут Артур решил, что достаточно отдышался. Увидел рядом на стене кнопку механического звонка. Пару раз надавил, услышал в квартире перезвон колокольчиков.

Почти сразу же дверь открылась. На пороге стояла взрослая женщина в скромной одежде и собранными в пучок волосами, прикрытыми чепцом. После короткого раздумья Артур решил, что это прислуга, а не жена хозяина.

— Мэм, добрый день. Артур Уилсон, газета «Зеркало Ландариума». Несколько часов назад я передавал визитку.

— Хорошего вечера, мистер Уилсон, — голос у женщины оказался низким и словно бы прокуренным. — Я доложу о вас мистеру Хансену. А с вами мистер?..

Артур уже открыл рот, чтобы ответить. Но понял, что снова забыл фамилию спутника. Социалист верно трактовал паузу и представился сам.

— Джек Паувэлл, мэм.

Когда горничная отступила. Журналист первым зашел в прихожую, стушевавшийся Джеки последовал за ним. Видимая часть квартиры была обставлена противоречиво. Словно боролись два человека — один хотел все утроить функционально и аскетично, другой пытался выставить напоказ богатство.

По соотношению вещей Артур предположил, что в основном деньги тратила жена. А сам хозяин ограничивался только необходимым минимумом.

Вскоре вернулась прислуга. Женщина сделала приглашающий жест.

— Мистер Хансен примет вас в кабинете. Следуйте за мной.

Прошли по длинному коридору. Джеки несколько раз нервно обернулся, убеждаясь, что за ними не остается грязных следов.

Кабинет находился в угловой комнате. Артур рассмотрел наклонный стол с закрепленной на нем чертежной бумагой. И выполненные карандашом наброски. Журналист предположил, что Джон Хансен служил инженером или архитектором.

Сам хозяин квартиры сидел в кресле возле окна. Читал газету и курил сигарету. Артур успел рассмотреть заголовок прежде, чем Хансен свернул и положил номер на журнальный столик. «Утреннее обозрение». Ежедневное издание с хорошей репутацией.

Хозяин встал и направился к посетителям. Артур всмотрелся в его лицо и пришлось сделать над собой усилие, чтобы не показать эмоций. Джон Хансен происходил из фабричного народа.

Хорошо заметных издалека отличий у него не было. Но лицо сохранило типичную для всех фабричных людей асимметрию. Правый глаз находился где-то на два дюйма выше левого. А уголок рта поднят в вечной усмешке.

— Мистер Хансен, меня зовут Артур Уилсон, автор газеты «Зеркало Ландариума». Это мой временный компаньон Джек Паувэлл. Мистер Хансен, в своем письме вы сообщили, что обладаете информацией.

— Уже не ждал вашего визита, — ворчливо ответил хозяин.

— К нам пришло слишком много писем. И только недавно все разобрали и обходим авторов наиболее правдоподобных сообщений. Предлагаю обсудить ваши сведения и условия вознаграждения.

Хансен подошел к письменному столу, сел за него. Указал на диван для посетителей. Артур уверенно опустился первым, Джеки осторожно присел на край мягкого сидения.

— Сразу скажу, деньги меня не интересуют. Собственных доходов хватает.

— Тогда чего вы хотите?

— Посмотреть в глаза журналисту по прозвищу шакал-трупоед.

В первые мгновения Артур хотел ответить оскорблением. Что с таким лицом, как у Хансена, заглянуть в оба глаза одновременно будет затруднительным. Но давно усвоил, что взаимная грубость не даст никакого результата. Они потратили много времени и глупо было уходить сразу после приветствий.

— Мистер Хансен, теперь я работаю в «Зеркале Ландариума». Оставил прежние привычки в прошлой редакции. Не сомневайтесь в моей порядочности.

— После статьи, подписанной Артуром Уилсоном, нашей компании пришлось несколько дней потратить, чтобы обойти всех партнеров и клиентов. Убедить в высоком качестве продукта. И что мы не нарушаем закон.

Артур отвел взгляд. Не питал иллюзий, прошлое будет раз за разом его настигать. Но сейчас это случилось слишком неожиданно. Журналист осторожно спросил.

— Вы работаете на «Океаническое общество рыбной и прочей ловли»?

— Что? Нет.

Хансен понял в чем дело и расхохотался. Смеялся долго и искренне. Так, что Джеки в какой-то момент вопросительно покосился на журналиста. Но Артур терпеливо ждал.

Наконец, хозяин вытер выступившие на глаза слезы. Когда он заговорил, в голосе уже не слышалось прежней неприязни.

— Значит, вы оболгали не только нас, мистер Уилсон. Но и охотников за левиафанами. Я работаю старшим инженером в «Паровых машинах Сьюттона и сыновей». Не воспроизведете, что про нас писали?

Название показалось знакомым. Артур честно попытался вспомнить, но не смог. За годы работы в журналистике он писал про сотни компаний, в том числе и производителей паровых машин, которых в Альбии Матре насчитывалось несколько десятков.

В конечном счете пришлось признать поражение.

— Простите, мистер Хансен, но статью я не помню.

— Тогда взорвался паровой котел нашего производства. Машина стояла в прядильной фабрике Джексхауза. К сожалению, погиб человек. И вы на целую полосу рассуждали об угрозе, которую несут все паровые механизмы. И наши в частности.

— Такова была политика «Хроники», мистер Хансон. Я не пытаюсь оправдаться. Но могу вас порадовать, все закончилось для меня плачевно. Уже упомянутое общество прочей ловли подало в суд. Мы проиграли. И на штраф ушли все мои сбережения до последнего пенса.

Инженер снова захохотал. Но на этот раз не так долго. Артур терпеливо ждал.

— Мистер Уилсон, я понимаю, что грешно смеяться над чужими бедами. Но вы — отвратительный человек и получили по заслугам.

— Не стану спорить, — безропотно согласился журналист.

Сидевший рядом Джеки выглядел смущенным. Он переводил взгляд с Артура на инженера. Наконец, не выдержал и заговорил с укором в голосе.

— Мистер Хансон, мы же здесь не просто так. Людей убили. В том числе одного из наших…

— А кто такой наш? — перебил его хозяин. — Для меня свои — это инженеры и работники с фабрики. А уродство не определяет, кто я такой.

Похоже, социалист затронул чувствительную тему. Если прежде он отвечал скорее ворчливо, то теперь в голосе слышались ярость и открытая злость. Артур постарался незаметно толкнуть Джеки носком ботинка. Попытался дать понять, что лучше замолчать и не разжигать конфликт.

Впрочем, сам инженер быстро успокоился. Он несколько раз шумно выдохнул, нервно провел ладонью по волосам и заговорил, уже ровным тоном.

— При других обстоятельствах я бы высказал все в лицо мистеру Уилсону. А потом вышвырнул вас обоих за дверь. Но в ночь предпоследнего убийства я действительно видел нечто необычное.