— Не будем исключать такую возможность, — сказал Калеб и сделал новую пометку. Кард вдруг ударил кулаком по раскрытой ладони, будто его осенило.

— А ещё я заметил, что падальщиков было много, — сказал он воодушевленно, но натолкнулся на два скептических взгляда. — Что? Вы сказали вспомнить что-то подозрительное. Я вспомнил. Птицы не летают в грозу.

Глед подавил смешок, а Калеб кивнул.

— Хорошо, на всякий случай запишем и это.

— А что вы пытаетесь понять? — полюбопытствовал Глед. — Мне казалось, мы уже сто раз это обсудили.

Калеб оглядел список и сделал ещё несколько пометок о том, что вспомнил сам. Затем он отложил листок в сторону и обернулся к Гледу. Тот продолжал сидеть на подоконнике в ожидании ответа. У него на лице читался интерес и легкое беспокойство, которое Калеб прекрасно понимал. С битвы при Рипсалисе этот разговор возникал снова и снова, однако никаких особых продвижений не наблюдалось: до сих пор не было понятно, что делать с заклинанием, а потому планировать новую атаку на город было глупо. Впрочем, Калеб не терял надежды. Он знал, что заклинание не могло просто появляться в воздухе и прицельно бить по командирам само по себе. Оно должно было подчиняться законам магии.

— Мы что-то упускаем, — сказал он. — Я не верю, что в Рипсалисе объявилась богиня или что они совершили такой прорыв в магии. Вероятнее всего, они очень хорошо замаскировали артефакты, с помощью которых наводились на цель. Нужно только понять, как именно они это сделали, а затем уничтожить их и снова атаковать город.

— На ум приходит только что-то невидимое, — пожал плечами Глед. — Слышал, Эдгар умеет скрывать свое присутствие, если не хочет, чтобы его нашли.

— Он так прячется от учеников, если они его утомили, — улыбнулся Кард, и Калеб зацепился за эту идею.

— Хм, неплохая мысль, — кивнул он и принялся делать новые пометки. — Возможно, нам всем отвели взгляды, и мы попросту не обратили внимание на артефакты. Это звучит гораздо логичнее, чем всё остальное. Кард, позови Эдгара. Перед советом я хочу поговорить с ним и подробнее узнать, как ему удается прятаться от чужих глаз.

Кард бодро кивнул и подскочил.

— Понял. Я мигом!

Он вышел, и Глед проводил его взглядом. Выражение его лица стало задумчивым. Он прищурился и некоторое время глядел на закрытую дверь, потирая подбородок. Калеб знал такой его взгляд. Глед пытался понять, что происходит, и найти этому причину, перебирая сотни вариантов. Впрочем, озвучивать их он не спешил. Калеб поманил его рукой, и тот спрыгнул с подоконника, вплотную подходя к столу. Глед склонился и понизил голос:

— Ваше Величество…

— Знаю, — кивнул Калеб и взглядом указал на дверь. — Пригляди за ним, но тихонько. Что бы ни случилось, Карда взволновала не только Великая Охота. Выясни, в чем дело.

Глед криво улыбнулся.

— Столько лет прошло, а он так и не научился врать.

Калеб хмыкнул.

— На наше счастье.

Они затихли, и Глед вернулся к окну, чтобы продолжить наблюдать за людьми в саду и обдумывать всё, что случилось за день. Калеб притянул к себе записи, рассматривая их, а затем начал рисовать на листе планы осады Рипсалиса. Отец учил его, что в каждой обороне есть слабости. Как разбить защитный купол, он придумал, поэтому не стоило переживать на этот счет. Мысли Калеба сосредоточились на убивающем заклинании, которое будто возникало из ниоткуда и пропадало в никуда. Он постарался вспомнить всё, что видел и слышал в бою, и в голове завертелась ускользающая мысль. Что-то было не так. Что-то выглядело инородно во время сражения, однако он никак не мог понять, что именно.

Калеб начертил на листе бумаги схематичный вид купола, а также стрелочками обозначил наступающие силы империи. Он попытался понять, откуда войска могли просматриваться. Все высокие здания уже были разрушены, поэтому оттуда никто не мог наблюдать, наводя заклинания на командный состав. К тому же требовалось множество человек, чтобы настолько быстро переключаться между выстрелами, безошибочно находя новую цель. Единственным местом, с которого можно было увидеть всё поле боя, становилась вершина защитного купола. Но это было глупо. Никто не мог сидеть на энергетическом поле. Во-первых, его сразу же заметили бы. Во-вторых, он должен был скатиться с него, как капля дождя по черепице.

Калеб отмел идею и перерисовал чертеж. На сей раз он обратил внимание на позиции императорской армии, размышляя, могли ли бойцы Рипсалиса заблаговременно расставить там магические ловушки, реагирующие на определенных людей. Такие можно было замаскировать не только с помощью заклинаний, но и просто закопав поглубже. Впрочем, это было маловероятно. Дозорные день и ночь следили за городом, поэтому должны были увидеть, как из него выходят люди и что-то устанавливают на поле боя. При детальном рассмотрении и эта идея не выдерживала критики, а потому Калеб, подавив вздох, потер глаза, осознавая, что снова встал в тупик.

Разве можно было ещё как-то наблюдать за сражением? Не могла же богиня действительно направлять их?

— Глед, какой богине поклоняются в Рипсалисе? — спросил он, и тот отвлекся от созерцания пейзажа за окном.

— Юнглин, — ответил он. — В старых писаниях о ней говорят, как о самой доброй и сострадательной богине. Она всегда приходила на помощь своему народу, когда те попадали в беду, будь то вспышка болезни, природная катастрофа или война.

— Как думаешь, есть шансы, что она вернулась?

— Никаких, — резко мотнул головой Глед. — Боги покинули нас триста лет назад, когда мир захватили чудовища катастрофы. Королевства, которые до сих пор чтят их и ждут, населены глупцами. В книгах говорится, что Элмонт — бог-покровитель, присматривавший за империей в далекие годы, учил, что однажды мы останемся одни. Не будет смысла возносить молитвы, не будет толку ждать милости небес, а нужно будет сражаться самим. Он показал нашим предкам, как справляться с напастями и как выживать. Благодаря этому империя и смогла возвыситься, а не сгинула, как многие другие королевства, когда орды чудовищ вышли из тени.

Калеб позволил себе приподнять уголки губ.

— Не смотрите так, Ваше Величество, — смутился Глед. — За мной присматривал служитель церкви, когда я ещё жил на улице. Он много рассказывал о старых богах и о том, почему уже триста лет в империи не проводятся службы, хотя все церкви целы и чисты.

— Мы чтим Элмонта, но не ждем его милости, — кивнул Калеб. — Он ушел, оставив нас одних, как однажды уходят все родители, но прежде, научил нас справляться с бедами своими силами. В этом наше главное отличие от других королевств.

— Поэтому я не думаю, что Юнглин могла вернуться, — сказал Глед. — К тому же алые лучи — совершенно не в её духе, если верить легендам. Такое гораздо больше подходит северному богу. Рассету.

— Ты прав.

Калеб не успел ничего больше сказать, так как в дверь постучали. В кабинет вошел Эдгар в сопровождении Карда и принес несколько увесистых книг. Оставив в стороне разговор о богах, Калеб принялся расспрашивать о заклинаниях сокрытия, и маг с неожиданным жаром стал рассказывать о них. Похоже, он не рассматривал такой вариант. Они разговорились и не заметили, как пролетело время до совета генералов. Предлагая продолжить там, Калеб пригласил с собой Эдгара, и они вместе направились в большой зал, увешанный картами и флагами империи.

Военные вопросы заняли время до полуночи, и Калеб с головой погрузился в них, обсуждая новую атаку на Рипсалис, а также продвижение на других участках фронта. К несчастью, поражение и смерть императора Корнелиуса подстегнули противников биться яростнее, а потому сражения стали более ожесточенными.

Раздумывая, что предпринять, Калеб не уследил за временем. Он не успел заглянуть к Бланшу, ведь к тому моменту, как покинул зал совета, начал клевать носом. Притащившись в покои, он рухнул на кровать, не раздеваясь, и тут же уснул. Сквозь сон ему удалось почувствовать, как Глед стянул с него обувь и верхнюю одежду, а затем укрыл одеялом. Ему даже показалось, что он ласково провел по его волосам, точно настоящий старший брат, о котором Калеб когда-то мечтал. На душе потеплело, и он проспал до рассвета.