— Жаль? — Калеб стер с щеки кровь и зло стряхнул её с руки. — Мне всё равно, жаль вам или нет. Выполняйте свою работу, обеспечивайте безопасность дворца, иначе завтра же окажетесь на улице. Я не потерплю такую халатность.

— Мы понимаем, — ещё ниже склонил голову мужчина. Калеб отвернулся от него.

— Глед, где живые? — спросил он, указывая на тела, и мельком осматривая Карда, которому тот спешно перевязывал руку. Судя по тому, что оба стражника двигались довольно бодро, раны у них были не серьезные. К тому же Калеб прекрасно знал их выражения лиц, если им доставались тяжелые удары. — Нужно узнать, кто их послал.

— Вот этот, — Глед указал на того, кого вырубил с ноги. — И вот этот, но… — он пошел к тому, которого ударил о пол Кард и ощупал шею. — Простите, этот мертв.

Кард замер и напрягся, словно пес, который укусил хозяина слишком сильно. Калеб вздохнул и махнул рукой.

— Ничего, — сказал он. — Допросите этого, — Калеб осмотрел себя, покрытого кровью, и направился обратно по коридору. Стражники, всё ещё стоя на коленях, расползлись в разные стороны, и он свысока посмотрел на них. — Приберите здесь.

— Слушаемся, Ваше Величество.

— Кард, Глед, за мной.

Охранники кивнули и пошли за ним, убирая мечи. Однако вдруг последний выживший убийца резко открыл глаза и кинулся к Калебу, пытаясь схватить его за шею. Кард среагировал первым. Он швырнул в убийцу валяющийся на полу серебряный нож, и тот попал ему точно в глаз. Мужчина умер, даже не поняв, что случилось, и в коридоре снова всё замерло. Калеб взглянул на охранника, и у того на лице промелькнуло столько эмоций, что за ними невозможно было поспеть. Сначала там появилась ярость, затем она сменилась растерянностью, после — испугом, за ним — стыдом, а и конце застыла вина. Кард замер, ошеломленно глядя на него.

— Ваше Величество, я… — пробормотал он и рухнул на одно колено. — Мне нет прощения. Вы хотели допросить его, а я…

— Кард, — прошипел Калеб, стиснув кулаки. — Какой же ты идиот. У него не было оружия, ты мог просто вырубить его, а не убивать. Вечно ты сначала делаешь, а потом думаешь.

Кард молча склонил голову ещё ниже.

— Ваше Величество, — попытался вступиться Глед.

— Молчать, — рубанул Калеб. — Вы оба меня сегодня разочаровали, — сказал он, а затем перевел взгляд на остальных стражников. — Как и все остальные. Хорошо же вы обеспечиваете мою безопасность. Я могу спасть спокойно, зная, что вы на посту.

Калеб оглядел их, стараясь не показать, насколько на самом деле разозлился. Он не просто рассердился. Он был в ярости. Понимая, что может просто взорваться, Калеб выплюнул:

— Больше я не потреплю подобных оплошностей, — а затем широким шагом отправился по коридору обратно к своему кабинету. — Глед, возьми это бесполезное существо, и за мной.

— Есть!

Охранник рывком поднял Карда на ноги, и они поспешили следом. Окровавленный коридор, полный трупов, остался позади, однако Калеб всё ещё чувствовал ледяную хватку на шее. Пальцы мелко тряслись, и ему удалось скрыть это, сжав кулаки, однако сердце всё никак не унималось. В голове крутились десятки вопросов, на которые не было ответов.

Как много наемников проникло во дворец? Откуда они знали, что он пойдет этим путем сегодня? Как долго они находились рядом, притворяясь слугами? Кто заказал его убийство? Кем из приближенных мог быть предатель? И, что самое главное…

Кому здесь можно доверять?..

Бланш узнал звук шагов задолго до того, как человек показался в стойле. Он ни с чем не мог спутать их, и всё внутри затрепетало от долгожданной встречи. Хотелось радостно клекотать, бегать, махать крыльями. Животная часть возликовала и заставила тело подскочить, случайно сшибив Йерна крылом. Мужчина с удивлением уставился на него, но не смог ничего сделать. Бланш бросился на выход, ловко расправляясь с примитивным замком, и распахнул двери, боднув их головой. Когда он выскочил из стойла, тут же заметил Калеба, который уставился на него, остановившись. Йерн выбежал секундой позже и низко поклонился.

— Ваше Величество, — поприветствовал он. — Прошу прощения, должно быть, Бланш узнал ваши шаги. Я не успел его остановить.

Калеб отмахнулся.

— Не страшно, — сказал он. — Я всё равно хотел его навестить.

Услышав это, Бланш пошел навстречу, достаточно медленно, чтобы не вызвать беспокойства, и достаточно уверенно, чтобы на него обратили внимание. Глед и Кард переглянулись, но промолчали. Калеб не шелохнулся. Он бесстрастно смотрел на него до тех пор, пока Бланш ни подошел вплотную и ни склонил голову, ткнувшись ему в грудь. Пространство наполнилось негромким клекотом. Однако люди продолжили молчать. Йерн не смел ничего сказать, а охранники Калеба по какой-то причине прикусили языки. Вечно болтливые, сегодня они казались подавленными и грустными. Бланшу даже показалось, что он чувствовал запах крови, но пока у него не было времени, чтобы думать об этом.

Не дождавшись реакции от Калеба, который изваянием застыл месте, Бланш попытался заглянуть ему в глаза. Однако тут же натолкнулся на взгляд, полный подозрения и горя. В нем оказалось столько боли, что в ней можно было утопиться, а потому Бланш невольно отступил. Он думал, что Калеб, наконец, решил сделать шаг к примирению, попытаться вновь наладить некогда прочную связь, но ошибся. Зачем бы он ни пожаловал, ему было тяжело даже просто смотреть на Бланша. О том, чтобы ждать ласки и добрых слов, не могло быть и речи. Из голубых глаз не уходил лед.

Бланш сделал несколько шагов назад, понурив голову. Даже крылья опустись ниже. Стало больно в груди.

— Ваше Величество, — робко окликнул Глед. — Кажется, Бланш очень скучал по вам.

Калеб немного сощурился, и животная часть Бланша зашлась горьким воем. Человеческая же вспыхнула от раздражения, ведь они так долго старались над планом, а это ни к чему не привело. Напротив, Калеб казался более отстраненным, чем раньше.

— Я вижу, — сказал тот спустя секунду. — Печально, но ничего не поделаешь. Йерн, через три дня я пройду по главной площади на официальном шествии, чтобы объявить о Великой Охоте. Подготовь Бланша. Он должен сиять.

— Как будет угодно, — поклонился тот. — Желаете прокатиться на нем сегодня?

Калеб на мгновение задумался.

— Нет, — сказал он. — У меня много дел.

— Но Ваше Величество, вы же… — начал Кард, но наткнулся на острый взгляд. Он замер, а затем опустил глаза. — Я… ляпнул лишнее. Извините дурака.

— Глед, займись Бланшем. Кард, за мной.

Калеб развернулся и пошел прочь, не оборачиваясь. Охранник, тяжело вздохнув и бросив на товарища говорящий взгляд, поплелся ко дворцу. Около стойла повисла тишина, которую нарушал лишь шелест ветра. На сером небе не было видно солнца, и Бланшу казалось, что пейзаж стал отражением души. Внутри него было так же тоскливо и горько, и не было никакой возможности узнать, когда всё изменится в лучшую сторону. Когда облака разойдутся? Когда теплое солнце вновь осветит его и согреет в своих лучах? К сожалению, пока можно было ждать только дождь — противные мелкие капли, стучащие земле и крышам домов.

— Йерн, запряги его. Мы пойдем на тренировку.

Мужчина помедлил.

— Его Величество собирался прокатиться на нём, я прав? — осторожно спросил он. — Почему же он ушел?

— Долгая история, — покачал головой Глед. — Но хорошо уже то, что он пришел. Верно, здоровяк? — он погладил Бланша по голове. — Это был первый шаг, понял? Скоро всё обязательно наладится.

Бланш с сомнением взглянул на него и повел крылом. На этом разговор оказался кончен, и его увели, чтобы седлать. Йерн сделал всё даже аккуратнее и заботливее, чем обычно, ведь, наверное, пытался приободрить. Как никто иной, он знал, насколько грустно было Бланшу всё это время. Глед тоже попытался его развеселить, а потому предложил пройти новую веселую тренировку. Он заблаговременно распорядился расставить соломенные чучела так, чтобы они составляли длинную кривую линию. Бланшу нужно было бить первое чучело передними лапами, второе разрывать клювом, третье лягать задними лапами, а четвертое перелетать. И так до тех пор, пока тренировочная полоса ни будет пройдена.