«Готова»

Едва не слетает с моих губ, но я все же держу рот на замке. Благодарю тренера за уделенное мне время, но содержание нашей беседы не пересказываю никому, даже Людмиле Борисовне. Даже Илье. Ему я вообще не говорю о том, что сегодня меня просматривал тренер сборной. Зачем трепать парню нервы по такому поводу? Я же не знаю, выдержу ли я, смогу ли. А если выдержу и наберу лучшую форму, достаточно ли этого будет для того, чтобы вернуться в сборную? У Михайловича есть свое мнение, но он не главный тренер, и окончательное решение принимает не он.

Слишком много непонятного, кроме одного: теперь я знаю, что должна попытаться еще раз.

Но глядя на самого красивого фигуриста страны, который сейчас мирно спит на соседней подушке, приобнимая меня одной рукой, я понимаю, что в один прекрасный день потеряю или спорт навсегда, или самого Сазонова.

Илья

— Нет, Илюш, я пока не буду знакомиться с твоими родителями, — отказывается Варя.

Меня это удивляет, я думал, ей будет приятно, что я решился на такое. А она раз — и в отказ.

— Почему?

— Это очень серьезный шаг, нам еще рано для такого.

— То есть жить вместе — не рано, а знакомиться с родителями — рано? Логика где?

На секунду замолкает. Действительно, сама-то поняла, что сейчас наболтала?

— Илья, жить вместе — это наше с тобой дело, мы сами решили, а с родителями начинают общаться, уже когда речь о семье идет. Мне так кажется.

— А я вот от мамы с папой не скрываю, что встретил девушку, у нас все серьезно и мы теперь живем вместе. Ты своим сказала?

Поджимает губы, переводит взгляд, и уже этого достаточно, чтобы все понять. Ничего она не говорила. Зачем скрывает? Разве стесняется того, что мы вместе? Или боится, что родители будут осуждать нас за то, что так рано начали жить вместе? Скажут, еще маленькая Варя для такого, ей всего восемнадцать? Но ведь ей уже восемнадцать, она самостоятельный человек, чемпионка с железным характером. А даже если мы поспешили и пожалеем о своем решении, это только наше дело.

Но я правда хотел познакомить ее с родителями, чтобы все это было по-настоящему.

— Я не говорила своим, — признается Варвара. — Они не поймут.

— Давай я с ними познакомлюсь и сам все о себе расскажу.

— О, Илюш, вряд ли это поможет. Лучше я просто буду жить своей жизнью и не рассказывать им подробности.

Что ж, это ее право, но мне обидно. Порой у меня возникает чувство, и у него явно есть причины, что Варю я совсем не знаю. Пожалуй, так и есть. Да, она уже некоторое время живет в моей квартире, моется в моей душевой, готовит на моей кухне, а ночью мы засыпаем, обнимаясь. Она стала мне невероятно близкой за те месяцы, что прошли с момента нашего знакомства, но я по-прежнему ее не знаю.

Варя не позволяет себе быть до конца откровенной со мной. Как это объяснить? Я просто это чувствую. Вот так. Она мне не врет, она честно отвечает на все вопросы, я уверен. Но могла бы делиться со мной какими-то мыслями, идеями, переживаниями, но предпочитает вечером спросить, как прошел мой день, а не рассказать про свой. Я даже не знаю, как там дела у нее на тренировках, не надумала ли она еще прекратить это дело и просто купить абонемент в спортзал чисто для себя.

— Ладно, как знаешь, — оставляю ее в покое и решаю больше не поднимать тему знакомства с родителями, хотя бы в ближайшее время.

— Спасибо за понимание. Я правда пока не готова.

Ну не готова так не готова, но странно, что жить вместе при этом согласилась. Явно же не ради чистой ванной комнаты и собственного шкафа? Не поверю, что Варе было настолько тяжело в общаге. Спортсмены — это люди с закаленной психикой. Из не испугать общагой. Но все же странно, что от такой простой вещи, как знакомство с моей семьей она отказалась. Мне обидно, но я переживу. Лишь бы дальше мы справились с тем, что затеяли сами.

Скоро мне снова улетать на соревнования. С тех пор, как Варя поселилась в моей квартире, оставлять ее одну хочется все меньше и меньше. Я понимаю, что она будет ждать, учиться, ездить на тренировки, на выходных помчит к родителям в родной город, в общем, найдем себе занятия. Но от мысли, что несколько дней придется пробыть без нее, становится грустно.

Вот это я влип, конечно. Кто бы мог подумать? Среди толп фанаток, атакующих меня у ледового дворца и в соцсетях, так и не нашел своего человека. А ее вот нашел. Случайно. Но так не бывает, чтобы встречи оказывались случайными.

— Ты будешь скучать по мне? — обнимаю Варю, которая чистит зубы над раковиной, со спины, и укладываю ей голову на плечо.

— Илья, ой, ну что ты, — пытается выкрутиться из моих объятий, но я не пускаю.

Убирает зубную щетку в стакан, выключает воду, и мы вместе наблюдаем за своими отражениями в зеркале. Рядом мы смотримся отлично, подходим друг другу на все сто процентов. Одной рукой поправляю ее волосы, перекидывая на правое плечо, открываю себе доступ к ее шее и принимаюсь щекотать кожу носом. Смеется, вертится, но я точно знаю, что она сейчас кайфует так же, как и я. Даю ей повернуться лицом ко мне, чуть сдвигаюсь вперед, прижимая ее спиной к раковине. Наклоняемся друг к другу, тремся носами, целуемся и кусаем губы. Я жадный, я все время хочу больше, чем есть. Мне ее мало даже сейчас, когда мы каждый день засыпаем в одной кровати, когда она моя, абсолютно моя во всем. Что мне делать? Любить еще сильнее? Желать еще сильнее? Что еще я могу сделать, чтобы она была счастливой?

— Скучать будешь? — отвлекаюсь от нее только ради того, чтобы повторить свой вопрос.

— Буду, конечно.

— А смотреть мои прокаты?

— Само собой.

— Не тащись только в аэропорт опять, я же сам доеду. Мне не хочется, чтобы ты тряслась в дороге.

— Ну Илья, разве тебе не нравилось, когда я тебя встречала? — она как будто даже обижается из-за моей просьбы.

— Мне нравится, конечно, но я могу потерпеть еще час до дома. Ты лучше встречай меня здесь с домашними вкусняшками, хорошо? Или даже просто встречай, мне этого уже достаточно.

— Ты так часто уезжаешь, — шепчет прямо мне в губы, и я вижу, что ей тоже грустно сейчас из-за скорого расставания.

— Ты ведь знаешь, что такое сезон. Куча соревнований, бесконечные переезды с места на место, тренировки, работа с тренерским штабом, все такое.

— Куда деваться. Знаю. Но знаешь, по-моему, вариться в этом самой даже легче, чем быть девушкой спортсмена.

— Да ну? Разве не классно быть девушкой чемпиона? — дразню ее, кусая сладкую нежную щечку.

Начинает вновь выпутываться, и пропускаю ее вперед, даю выйти в коридор и уже там перехватываю, закидываю к себе на плечо и тащу в комнату. Укладываю на кровать. Сам зависаю сверху и смотрю на нее, не в силах оторваться.

— Сазон, кому-то надо в универ, а кому-то — на лед.

— Знаю.

— Ты же опять отхватишь, если опоздаешь.

О да, я как-то утром не смог встать вовремя, так хорошо спал, да еще и Варя рядом… Приехал на лед, когда уже должен был закончить разминку, и люлей отхватил знатно. Я согласен, нельзя расслабляться, нельзя сбивать режим и самому себе мешать, но так сложно ото рваться от этой девочки.

— Одна минутка. Всего одна.

Вру самому себе. Одна минута ничего не решит, но так хочется оставить в памяти еще хоть какие-то мгновенья рядом с ней.

— Ты так будешь говорить минут пять, — усмехается и запускает руку в мои волосы, начиная их осторожно и мягко перебирать.

— И все-то ты знаешь. Как дела на тренировках, кстати? Ты совсем ничего не говоришь, как успехи?

Стоит мне задать этот вопрос, как Варя тут же одергивает свою руку, у нее резко меняется выражение лица, и она сразу становится снежной королевой без лишних эмоций.

— Все нормально, как обычно. Да что про них рассказывать? Это у тебя тренировки к соревнованиям, а у меня непонятно для чего.