Теперь я уже не был уверен.
Я вздохнул и откинулся назад. Всё это — как будто пытаешься собрать пазл, но большинство деталей не отсюда. И сам не знаешь — оно о тебе, или о ком-то другом.
Стук в дверь вернул меня обратно.
— Заходи. — хрипло сказал я, уже зная, кто это.
Игнат сунул голову, оглядел комнату с порога, заметил амулет на столе и прищурился.
— Опять пялишься на это?
— Ага. — коротко ответил ему.
— Ты с ним, как моя бабка со своими оберегами. Всё говорила — «они не просто вещи, они видят, запоминают».
Я хмыкнул.
— Может, и правда видит. Только вопросов от этого куда больше, чем ответов.
— Ну, ты и философ. Слушай, может, это все таки родовой герб?
— Может. — Я кивнул, хотя сам был не уверен. — Только в Родовой Книге его нет. Я проверял. Либо это кто-то из старых. Либо — вообще кто-то забытый.
Игнат пожал плечами, прошёл к столу и, не стесняясь, потрогал амулет.
— Ну, если это старый Род, то мне с ним точно не по пути. Я свои гербы знаю — те, что с нас требуют на экзамене. Остальные — мне как то вообще по боку. Хотя может и зря, я же дворянин. Теперь…
Он улыбнулся, но я заметил в его голосе ту же неловкость, что и всегда, когда речь заходила о его «дворянстве». Он всё ещё оставался тем же простым парнем, что и я. Просто с немного другими тараканами.
— Кстати, — добавил он, — на тебя Пожарская сегодня так смотрела, будто ты ей денег должен. Или обещал прийти, а сам уехал куда-то.
— Она всегда так смотрит, — пробормотал я. — Привыкай.
Но внутри скребло. Я знал, что Алина что-то заподозрила. Возможно, она знает даже больше больше, чем я.
— Может, стоит с ней поговорить? — неуверенно произнёс Игнат. — Ну, в смысле, может она реально что-то знает… А то ты тут в одиночку кукухой поедешь.
— Ага, подойти и сказать ей что? — буркнул я. — «Алина, привет, а ты случайно не знаешь, чей это герб у меня на амулете, потому что мне кажется, я могу управлять чужими заклинаниями и возможно это как-то связано»?
— Звучит, как минимум, искренне, — хмыкнул он. — А если серьёзно, то… Не знаю. Просто ты не похож на того, кто сейчас справляется. А ты должен. У тебя есть дар, у тебя башка есть. Но ты, брат, сейчас горишь. Не в смысле магии. А как дрова. Сухие.
Он говорил просто, без пафоса. Но от этих слов меня повело. Будто он действительно видел, что творится у меня в голове.
— Спасибо за поддержку, — тихо ответил я. — Но пока — сам.
Он кивнул, не настаивал. Это я в нём и уважал. Несмотря на всю болтливость и назойливость он умел вовремя отступить.
— Ладно, я на ужин, — сказал Игнат, направляясь к двери. — Хочешь, что-нибудь принесу?
— Не, аппетита нет.
— Как скажешь. — Он ушёл, и дверь за ним щёлкнула замком. Я снова остался один с амулетом.
Посмотрел на него, как на старого врага.
— Вот и что прикажешь мне теперь со всем этим делать, а?..
На секунду показалось, что металл будто дрогнул. Еле заметно, но я готов поклялся — вспыхнула тонкая искра. И исчезла.
Я несколько секунд тупо пялился на него рассчитывая на повторение, но он просто оставался лежать на столе простым куском металла. Тяжело вздохнул и просто повесил его обратно на шею, спрятав под рубашку.
Решил отвлечься и заняться чем-нибудь, сначала полазил в сети, потом почитал конспекты с последних лекций. Но мысли раз за разом возвращались к чертовому амулету. Под рубашкой он казался почти невесомым, но его присутствие ощущалось чётче, чем собственное сердцебиение.
До самого отбоя я так и не вышел из комнаты. Вроде бы и не было причин — занятия закончились, никто не звал, и даже Игнат, вернувшийся с ужина, не стал ничего говорить. Только положил на стол булку и яблоко, кивнул и ушёл спать.
Я не тронул. Сидел у окна, пока не стемнело. Смотреть было не на что — тот же двор, та же пустая аллея между корпусами, пара фонарей. Но в какой-то момент я вдруг понял, что кто-то стоит под деревом. Почти в тени.
Не двигался. Просто стоял и смотрел в сторону общежития.
Я напрягся. Поднялся, подошёл ближе к стеклу. Щёлкнул выключателем — свет погас, комната утонула в темноте. За окном всё стало видно чётче.
Силуэт был человеческий. Высокий, возможно — в мундире. Я прищурился. Слишком далеко, чтобы разглядеть лицо. Но меня не покидало чувство, что он смотрит именно на моё окно.
Минута. Другая. Потом он развернулся и медленно ушёл за угол здания.
Я ещё пару минут стоял, вглядываясь, но фигура не вернулась.
— Отлично, — пробормотал я. — Теперь за мной ещё и следят. И теперь это точно не паранойя.
Вернулся к кровати, лёг. Но сон не шёл. В голове крутилась одна мысль — если я действительно начал менять что-то вокруг, то теперь назад дороги точно нет.
А значит, надо готовиться. К чему — не знал. Но чувствовал: времени, чтобы оставаться в стороне, почти не осталось.
— Чёрт, надо успокоиться, — пробормотал я, сжимая кулаки. В итоге плюнул и пошел к холодильнику, буду заедать стресс. Глядишь поможет. Наложил себе еды, подогрел и уселся за стол.
Сквозь тонкие стены доносились голоса других студентов — кто-то спорил о магической теории, кто-то смеялся над тупым мемом. Обычная жизнь. А я сидел здесь, с куском металла на шее и ощущением, что стою на краю пропасти.
На следующее утро я проснулся сильно раньше будильника. Просто открыл глаза — и всё. Сон куда-то испарился, как бывает после ночных кошмаров, только я ничего не помнил. Просто лежал в темноте, уставившись в потолок, и слушал, как тикают старые настенные часы. Никогда не обращал на них внимания, а сейчас этот тихий, равномерный звук будто вбивал в череп гвозди.
Сердце тоже билось как-то слишком громко.
Я встал, умылся, оделся, двинулся по коридору. Механически. Как будто тело уже знало маршрут, а мозг ещё не проснулся. На занятия я пришёл первым. Даже двери ещё были закрыты.
И всё это время я чувствовал амулет. Не физически — а как будто он где-то внутри. Где-то под кожей. Будто с тех пор, как я впервые сделал эту штуку — этот дар или проклятие, — между нами образовалась связь. Не в духе романтической чуши, конечно, просто факт. Он больше не был «просто вещью».
Вся следующая неделя прошла, как в тумане.
Занятия, обеды, практика, сон — всё по кругу. Никаких прорывов, никаких новых вспышек силы, никакого повторения того, что случилось на тренировке. Как будто тогда в меня вселился кто-то другой. Или наоборот — я впервые стал собой, а потом опять стал… мной.
Игнат подкидывал какие-то книги, упоминал фамилии древних родов, таскал меня в архив. Ничего. Никаких совпадений. Герб, словно вырезанный из другой реальности. Или — стёртый из этой. Нет пару раз попадались похожие, но при детальном рассмотрении выяснялось, что это все же не то.
Пожарская, кстати, будто нарочно стала держаться ближе. На занятиях задерживала взгляд дольше обычного. А в один из дней произошло и вовсе кое что неприятное. Для меня.
Я тогда вышел из аудитории позже всех. Преподаватель задержал на пару слов, спросил, всё ли в порядке. Я соврал, что да. Всё отлично. Просто не выспался. Он кивнул, но по глазам было видно — не поверил.
