Сказав это, крыс повернулся к столу, ловко подцепил пинцетом нечто извивающееся, напоминнавшее тонкого, словно волос, червя.

— Мне очень жаль, белка. Но ты меня вынудил своими действиями, — с сожалением сказал Джерри.

Я попытался вырваться, но Ширхуш оказался неожиданно силён, к тому же ему на помощь пришёл второй крыс. Вместе они крепко выкрутили руки мне за спину, с силой пригибая к земле.

— Придётся нам поговорить по-плохому… — добавил он, покачав головой.

Лицо начало жечь. Будто кожу поджаривало кислотой и вместе с тем нечто живое пыталось прорвать кожу. Под ней начался неприятный зуд. Затем что-то лопнуло и из щеки в комьях слизи вылетела небольшая мушка.

Представляю, насколько это больно, если даже седьмая часть этой боли отозвалась так.

Мои метания явно порадовали извращённую душу незу, потому как на лице крыса расцвета добродушная улыбка.

— Я очень справедлив, белка. Но ты говорил гадости про меня и мой народ, подбивал моих пленников к мятежу… нехорошо. Я всего лишь длань кармы… не более, — Джерри поднёс удерживаемого пинцетом червя толщиной с волос к моему носу. — А теперь расслабься и глубоко вдохни.

Боль нарастала. Ещё несколько мушек вылетели из-под кожи. А затем я почувствовал резкую боль в голове. Будто мигрень накатила.

— Ну как, готов сотрудничать, белка?

— Да… я всё сделаю! Всё, крыс! Хватит! Останови это! — выпалил я.

— Я милостив и справедлив, белка. Через трое суток твои друзья должны быть у кларифнийской башни. Справишься?

— Да! Да! Пожалуйста прекрати это!!

Боль и вправду была ужасна. Но всё же терпима. Боюсь представить, что бы чувствовал при полном спектре ощущений.

— Вот и славно. Не волнуйся, очень скоро личинки пробудятся все и покинут твоё тело. Это не бесконечный процесс. Правда, ни одна самка теперь к тебе ближе метра не подойдёт… но, наказание ведь и должно быть суровым, верно?

— Мне нужен инвентарь, крыс. Я всё сделаю!

— Не нужен тебе инвентарь, — мягко улыбнулся крыс. — Вот, используй это — он снова кивнул кому-то у меня за спиной, и мне под ноги упал шаманский бубен.

Серьёзно?

— Я не могу использовать это. У меня нет нужного навыка… боги… мне нужен мой хаани. Пожалуйста, я всё сделаю, крыс!!

— Правда? А в клетке ты говорил, что тебе достаточно и прутьев, — улыбнулся Джерри.

— Меня учили работать с прутьями на такой случай! От змей! Только не нужно… не нужно больше ничего!

Надеюсь, он не станет меня отводить к клетке и позволит-таки залезть в сумку. Ну же!

— Ты ведь мне врёшь, да? Мне очень жаль, белка, но законы кармы суровы, а я — её длань, — крысиный главарь вновь сочувственно покачал головой, вытаскивая из кармана пробирку с мутной зеленоватой жижей.

— Не нужно! Я же уже сказал, что всё сделаю! У моих друзей есть артефакты! Кошачья китара, много китары! Ты десяток своих людей сможешь вооружить кошачьим металлом!

— А ты не лжешь, — задумчиво произнёс Джерри. — Видишь, как славно мы с тобой поболтали. Говорить правду приятно, да? Но карма — есть карма…

Сказав это, крыс одной рукой снял пробку и плеснул жидкостью по ногам.

Послышалось шипение — я сперва подумал, что это обычная кислота. Но вскоре штаны покрылись мутными зеленоватыми пятнами и стали рассыпаться. А затем пришла новая боль. На этот раз будто бы и не восьмая часть боли, а в полную силу. Все лишние мысли вылетели из головы. Я закричал — на этот раз не притворяясь.

Прямо на моих глазах по ногам пошли пятна плесени, переходившие в струпья, а кожа стала гнить и отваливаться на глазах вместе с ошмётками мяса. Очень скоро за ними показались кости, но поганая плесень пошла и по ним, отдаваясь болью по всему телу.

Не знаю сколько длилась пытка. Наверное, не очень долго, судя по тому, что никто из крыс так и не поменял положения. Лишь я повалился на землю — гнилые ошмётки на месте ног не выдержали веса и надломились.

Крысиная девчонка грубо сунула мне в рот новую пробирку. Жидкость полилась в горло и боль резко пропала.

Я судорожно сжался, хватаясь за остатки конечностей. Рук я не чувствовал, да и жжение на лице пропало. Видимо, это было что-то обезболивающее.

— Я суров, но справедлив, белка, — спокойно сказал Джерри. — Теперь твоя очередь показать мне, что ты хорошо усвоил урок. Твой инвентарь свободен. Вынимай из него свой инструмент для связи. И только его. Твоими пожитками мы займёмся чуть позже.

Заставлять себя ждать я не стал, сразу же призвав слово силы. Перед глазами появилась полупрозрачная панель с моими вещами. Благо, инвентарь у меня был один на все тела. Рука потянулась к легендарному Ловцу, но в этот момент голова резко заболела. Червь был явно против того, чтобы я нарушал приказ крыса.

Рука против моей воли потянулась к инструменту.

Я сжал зубы и силой заставил себя взять в руки ловец. В конце концов, на мне лишь восьмая часть его контроля над моим телом.

— Это ещё что за…

Тёмное время. Морозное небо.

Вторую способность я активировал на себя. По телу пробежался ледяной озноб, и вся чуждая мне жизнь в моём организме обратилась в лёд.

Тёмная бирюза зажгла несколько очагов силы — я выбрал целью столы и стеллажи с обилием всякой дряни. Но главное, конечно, выиграть время.

Затем накинул путы Цвета на Ширхуша, его спутника и девчонку-крысу. Для Джерри же у меня был припасён привет от угольного пепла — я активировал разрушение неживой материи, выпуская на свободу всю дрянь, что этот ублюдок носил в пробирках среди многочисленных карманов своей одежды.

Это всё, что я успел сделать, пока действовала способность. Без десяти цветов и силы Многоцветья, пользуясь лишь артефактом, а не самостоятельно взывая к цветосенции, мои способности были сильно ограничены

Беги! Сколько можно стоять на одном месте⁈ Ты медлительное ничтожество, черепаха, улитка… - сразу же вторгся в мои мысли чертополох. Блокирующая силу Цвета лихорадка исчезла после заморозки морозным небом из артефакта.

А вместе с ней вернулись и голоса. В конце концов я уже давно не пил зелье лешего.

Направив силу цвета в ноги, я быстро восстановил их. Чертополох сам был готов сделать всё что угодно, лишь бы я как можно скорее отправился в путь.

Вот только я никогда не нарушаю данного слова.

— Ублюдок! Ты будешь умирать долго… — начал что-то говорить Джерри. Вокруг него завибрировал воздух — разлитые из пробирок жидкости не атаковали своего создателя. Похоже, даже в таком виде сила Цвета не вредит своему хозяину. Напротив, дрянь оттуда разливалась в пространстве, захватывая всё вокруг себя.

Это были и светящиеся волоски-черви, и какие-то мушки, и странные полупрозрачные пятна, зависшие в воздухе. Завоняло одновременно гнилью, плесенью и болезнью. Все предметы вокруг крыса начали чернеть и покрываться разноцветными кляксами, а затем просто рассыпаться в труху.

Оказавшаяся слишком близко крысиная девка закричала от боли — нечисть дотянулась и до неё. Ширхуш же, со вторым бойцом бросились прочь с выражением неописуемого ужаса в глазах.

Увы, о сражении с крысом сейчас и речи быть не могло. У того, что я ощущал лишь седьмую часть воздействия на своё тело была и обратная сторона — я сам обладал лишь седьмой частью своих сил, и даже артефакт не сильно исправлял положение.

Впрочем, кое-что сделать я всё-таки мог.

Вересковый отблеск. Камеевое насыщение.

Наспех скопировав одну из случайных зараз крыса, я отправил её обратно. А затем дал всплеск силы всей заразе вокруг. Джерри заверещал будто пещерный свин, зажариваемый заживо. Тем временем его собственные порождения с остервенением накинулись на пространство вокруг, обрушая всю палатку на голову ублюдка.

Вот только меня в этот момент там уже не было — чертополоховый вихрь вынес меня прочь за доли секунды.

Как покинуть вражеский лагерь, прихватив с собой заодно обессиленных пленников?