Муран распахивает дверь и первым переступает порог. Внутри снег уже растаял, и вода ручейками стекает с полок, оставляя на дереве мокрые разводы. Мы пробираемся по комнате, хлюпая водой по щиколотку.

– Ну что, видишь то, что нужно? - спрашиваю я.

– Да, вот же оно! - Елисей оживлённо указывает на странный агрегат из стекла и металла, возвышающийся на столе. Конструкция размером с самого Елисея выглядит хрупкой и сложной.

– И ты думаешь, эту махину нужно тащить к нам? - переспрашивает Муран, обходя устройство. - Технически - возможно. Но как мы довезём её целой в такую непогоду?

– Верно подметил... - Елисей озадаченно осматривает комнату. - Нужно разобрать и во что-то упаковать. В бумагу, например…

– Какая бумага? - фыркает Муран, подходя к полкам. - Всё промокло насквозь. - Он демонстрирует несколько раскисших книг, страницы которых слиплись от влаги.

– Здесь должно быть... - бормочет Елисей, методично открывая один ящик за другим. Вдруг его лицо озаряется: - А, вот же! Почему мы не нашли этот дом раньше? Почему Радослава ничего не сказала?

С лихорадочной поспешностью он вытаскивает ящики из-под стола, расставляя их на поверхности. Внутри - целый арсенал алхимика: колбы причудливых форм, баночки с непонятными этикетками, аккуратные коробочки. Я только развожу руками - что это такое, мне не понять.

Но самое удивительное - каждый ящик выстлан слоем сена, будто кто-то специально готовил хрупкие сосуды к транспортировке.

– Нам нужно вывезти отсюда максимум, - решительно заявляет Елисей, тщательно перебирая содержимое. - Конечно, не всё сразу. Когда погода наладится, вернёмся за остальным. А вот это... это я беру сейчас. - Его пальцы бережно смыкаются вокруг нескольких особенно ценных, судя по всему, флаконов.

Он бережно достаёт небольшой флакон с алой жидкостью и прячет его во внутренний карман.

– Остальное будем вывозить по возможности.

Елисей аккуратно вынимает содержимое ящиков, сортирует его под столом, затем приступает к разборке странного аппарата.

Каждую деталь он укладывает в ящики, перекладывая промокшим сеном для амортизации.

– Я могу разобрать и упаковать его сейчас, - уверенно говорит он.

– Тогда я займусь санями, - отзывается Муран и направляется в соседнее помещение.

Я помогаю Елисею с упаковкой. Работа спорится - через полчаса всё готово.

Когда я возвращаюсь в основную комнату с прилавком, вижу результат Мурановых усилий: из найденных досок и верёвок он соорудил подобие саней.

– Поставим ящики сюда, - объясняет он. - Вынесу конструкцию на улицу, погрузим груз и попробуем так транспортировать.

Другого варианта нет - приходится пробовать.

Первая часть пути даётся легко - плотный наст хорошо держит импровизированные сани. Но дальше нас ждёт препятствие: обрушившееся здание перегораживает дорогу.

Приходится переносить ящики вручную, что отнимает драгоценное время. По моим подсчётам, прошло уже около двух часов.

– Надо ускориться, - тороплю я их.

– Сейчас, - тяжело дыша, отвечает Елисей. Видно, как он с трудом держится на ногах под тяжестью ящика.

Пока мы переносим груз, я не удерживаюсь от замечания:

– Понимаю твоё нежелание заниматься боевой подготовкой, но базовую выносливость в наших условиях тренировать необходимо.

– Согласен, - кивает он.

– Начнём завтра же.

– Какие тренировки? - устало морщится Елисей. - Мы же заперты в доме из-за этой непогоды. Да и неизвестно, что нас ждёт в этом городе дальше…

– Я покажу упражнения.

Он обречённо вздыхает, но всё же кивает в знак согласия.

Наконец мы погрузили все ящики на самодельные сани и теперь по очереди с Мураном тащим их вперед.

Елисей еле плетется рядом - мне кажется, вот-вот придется нести его на себе. Он постоянно останавливается, судорожно ловя ртом воздух. Да, идти по снегу тяжело, даже если ступаешь по готовой колее.

– Шаги... заканчиваются слишком быстро, - жалуется Елисей, дрожа от холода.

– Иди впереди, - предлагает Муран. - Мы будем следить, чтобы ты не рухнул.

Елисей покорно бредет вперед, но его медлительность тормозит всю нашу процессию.

– Если можешь быстрее - иди, - говорю я Мурану, который в этот момент тянет сани. - Мы тебя догоним. Договорились?

– Договорились.

Муран ускоряется, и я не перестаю удивляться его силе. Даже не до конца оправившись после недавнего ранения, он движется легко и уверенно. Совсем не то, что наш ученый…

Мы с Елисеем продолжаем путь, теперь плечом к плечу.

– Тебе нужно больше двигаться, - мягко говорю я. - Ходить, бегать, тренироваться в таких условиях, когда позволяет погода. Я покажу тебе упражнения.

– Да... обязательно покажи, - он вытирает пот со лба. – Я знаю зелья для выносливости... но их почти не осталось. Зато теперь у нас есть жуки, сможем варить…

– Елисей, на одних зельях далеко не уедешь. Они могут закончиться. Нельзя всегда полагаться на травы да магию.

– Не могу... дальше...

Елисей оседает в снег, словно подкошенный.

Я с трудом поднимаю его и усаживаю. Останавливаться сейчас – смерти подобно.

– Почему зелье на тебя почти не подействовало?

– Потому что... я его уже пил... несколько раз, – он с трудом ловит дыхание. – Чем чаще принимаешь – тем слабее эффект. Нужно увеличивать дозу... а ингредиентов не хватило…

– Почему молчал? Мы бы пошли без тебя!

– Вы бы... не поняли... что искать. Как бы я объяснил... эту твою "бандуру"?

– Разобрались бы! Вставай, идём.

Пытаюсь поставить его на ноги, но понимаю – он полностью выжат. Приходится взять его под руки и буквально волочить за собой.

Густой снег и воющий ветер превращают каждый шаг в испытание.

Прикидываю время – у нас ещё около часа. Не меньше.

Сам я пока не мёрзну. Наоборот – от напряжения и этой каторжной ноши по телу разливается жар.

– Сейчас... две минуты... я отдохну... и мы пойдем, – с трудом выговаривает Елисей, его веки предательски слипаются.

– Нет! – резко обрываю я, сильнее встряхивая его за плечо. – Глаза не закрывай и не вздумай засыпать на морозе. Знаешь, как это бывает? Тебе кажется, что ты просто прикроешь глаза на минуточку, чуть-чуть отдохнешь и сразу соберешься с силами. Но на деле ты вырубаешься намертво, и тогда я тебя уже не разбужу. Поэтому держись! Делай что угодно – кричи, пой, разговаривай со мной, рассказывай что-нибудь, только не замолкай!

– Да-да... я стараюсь... – слабо кивает он. – Не думал... что я настолько... слабый…

Не переставая подбадривать его, продолжаю тянуть Елисея вперед, на мгновение оборачиваюсь назад – до дома уже рукой подать. С правой стороны мелькает знакомый дом, где обосновался Калмыков со своими людьми.

В этот момент с резким скрипом распахивается дверь, и на пороге, окутанный морозным паром, появляется сам Калмыков.

– Что происходит? – хрипло спрашивает он, щурясь от света.

– Сознание теряет. замерз, – отвечаю, не останавливаясь. – А нам. нужно было. по делам сходить.

Калмыков, не раздумывая, ловко перепрыгивает через сугроб и хватает Елисея за ноги.

– Давай, потащили вместе! – бросает он, и мы ускоряемся.

С его помощью продвигаемся куда быстрее – вдвоем тащить действительно легче. Уже через минуту мы у моего дома. Одним движением распахиваю дверь, и вместе затаскиваем Елисея внутрь.

– С него нужно срочно снять мокрую одежду и растереть, иначе совсем замерзнет, – деловито говорит Калмыков, уже расстегивая куртку Елисея.

– Зелье... – едва слышно шепчет тот, и в этот момент в дверном проеме появляется бледная от испуга Радослава.

– Какое зелье? Говори! – наклоняюсь к Елисею, но вижу, как его глаза снова закрываются.

– Бутылочка... желтая жидкость... треугольная... – выдыхает он.

Радослава, не дожидаясь объяснений, молнией исчезает в комнате Елисея. Пока мы с Калмыковым снимаем промокшую насквозь одежду, она уже возвращается, протягивая мне небольшую треугольную склянку. Затем снова скрывается и через мгновение приносит стопку сухой одежды.