— Это всего лишь тело, Горислав. – Пальцы касаются груди, где под кожей бьется сердце — ровно и мощно. — Главное — что внутри.

Горислав снова кивает, на сей раз более уверенно. Его массивная фигура слегка покачивается, затем он откидывается на спинку стула, и древесина снова предательски скрипит под его весом.

Воцарившаяся тишина не кажется неловкой — она наполнена пониманием. Отблески магического огня в камине пляшут по стенам, их дрожащие блики скользят по нашим лицам, обжигают кожу призрачным теплом. Я поворачиваюсь к окну. За стеклом туман начинает рассеиваться, обнажая очертания разрушенных улиц.

Справились ли мы с теми тварями?

Надеюсь, что да. Пусть хоть одна проблема будет решена. Но впереди еще столько работы... Восстановление города, защита от новых угроз…

Мой взгляд возвращается к Гориславу. Этот человек — ключ.

— Нам нужно разобраться с провизией, — говорю я, методично перечисляя пункты плана. — Кое-что удалось собрать. Нужно найти всех выживших в городе, начать восстанавливать дома.

Рука сама тянется к карману, пальцы нащупывают гладкую поверхность кристалла. Вынимаю его — и синеватый свет тут же отражается в широко раскрытых глазах Горислава.

— У нас есть магия. Она нам поможет.

Горислав морщится, его толстые пальцы нервно барабанят по столу.

— Мы не умеем пользоваться кристаллами без источников. Он говорит это так, будто повторяет заученный с детства урок. — Даже когда источники работали... Нам было запрещено.

— Вам запретил князь. Мои слова падают, как камни. — А князь здесь больше не властвует.

Горислав смотрит на меня с немой опаской, но в его глазах я вижу не только страх — там есть искра. Искра того самого свободного духа, который не хочет слепо подчиняться. Который готов бороться.

Мысли стремительно складываются в картину: этот город когда-то обладал невероятными ресурсами, мощной магией... А потом князь просто отрезал его, как гниющий палец. Бросил людей умирать.

Почему они не сбежали?

Наверное, пытались. Но эти тени... эти жуткие твари, что рыскали по улицам... Не удивлюсь, если это тоже дело рук князя.

— Я сделаю все, что скажешь.

Горислав внезапно нарушает молчание. Его голос больше не дрожит.

— Я помогу. Чем смогу. Он выпрямляется, и в его осанке появляется давно забытая гордость. — Я хороший строитель. Плотник тоже неплохой. Впервые за весь вечер он ухмыляется. — Думаю, справимся быстро. Если, конечно…

— Если никто не нападет? – Я заканчиваю за него. — Это я беру на себя. Придумаем защиту.

Встаю, кости приятно хрустят после долгого сидения.

— Ладно, Горислав. Иди спать. Бросаю последний взгляд на тускнеющий кристалл. — Завтра будет тяжелый день.

Он не сопротивляется. В его потухшем взгляде читается лишь глубокая усталость — та, что проникает в кости и остаётся там навсегда.

Медленно поднимается, слегка покачиваясь, словно под тяжестью невидимых оков. Кажется, хочет что-то добавить — губы шевелятся, но в последний момент он лишь стискивает челюсть и, резко развернувшись, уходит, оставив меня в гулкой тишине опустевшей комнаты.

Значит, так. Магия.

Разжимаю кулак — на ладони лежит кристалл, холодный и безжизненный. Но одного волшебства мало. Это тело пока слишком слабо — нужно тренироваться, закалять мышцы, превращать его в совершенный инструмент.

Несмотря на усталость, чувствую в себе остатки энергии. Осматриваю помещение: голые стены, потрескавшийся камин, у самого основания которого валяется полуразрушенный булыжник. Поднимаю его — тяжёлый, шершавый, идеальный снаряд для первых упражнений.

Начинаю с простого: сгибания рук, приседаний, выпадов. Кровь постепенно разгоняется по жилам, мышцы наполняются приятным жаром. Повторяю комплекс снова, но теперь — подпитывая движения магией. Эффект поразительный: тело движется втрое быстрее, с нечеловеческой лёгкостью.

Пару месяцев таких тренировок — и это тело станет настоящим оружием.

Главное, что разум остался прежним — острым, как клинок, и таким же беспощадным.

Закончив, вытираю пот со лба, запиваю усталость прохладной водой и закусываю вчерашним хлебом. Сила требует топлива — питаться придётся плотнее.

Снова достаю кристалл, кладу на стол. Он едва мерцает тусклым синеватым светом, почти не излучая тепла.

На что же ты способен?

Мысль о шахтах не даёт покоя. Там — целые залежи таких кристаллов. С их помощью можно создать надёжную защиту от тех жутких тварей, что бродят по городу.

Тени, возможно, уничтожены. Но кто знает, какие ещё кошмары скрываются в руинах? Люди-ящеры, например…

Смогут ли кристаллы против них?

Убираю артефакт в карман, подхожу к запылённому окну. За стеклом — мёртвая тишина. Город будто затаился, замер в ожидании.

Затишье перед бурей.

Выхожу во двор, медленно обхожу здание, изучая каждую трещину в стенах. Нужно укрепить дом — сделать его крепостью.

Радослава и раненый Муран должны быть в безопасности. Первая — наша главная знахарка, хранительница древних знаний о магии и этом проклятом городе. Второй — опытный воин, который ещё встанет на ноги, если дать ему время.

Елисей... Боец из него никудышный, но его травяные отвары бесценны.

На слишком мало. Нужно искать других выживших.

А ещё Артём... Сбежал, трусливая тварь. Но далеко не уйдёт — в одиночку здесь не выжить.

Перед рассветом снова берусь за упражнения, заставляя тело двигаться до седьмого пота. Затем бужу остальных.

Радослава просыпается первой — проворная, как ящерица. Уже через мгновение она у печи, ловко орудует котелком. Запах жареной похлёбки быстро наполняет дом.

Муран выглядит лучше — уже может говорить, хоть и шепотом. Но силы быстро покидают его, и он снова проваливается в сон.

— Специальный отвар, — поясняет Елисей, поправляя повязку на ране воина. — Чем больше спит, тем быстрее восстановится.

— У тебя достаточно трав? — спрашиваю я, наблюдая, как знахарь копается в своём потрёпанном мешке.

— Увы, нет. На складе выдали по скудному пайку. Если бы знал…

— Где-то поблизости можно найти нужные растения?

Елисей печально качает головой:

— До ближайшего леса — полдня хода.

— Твои зелья нам жизненно необходимы, — твёрдо говорю я. — Без них мы долго не продержимся.

Знахарь на мгновение задумывается, затем решительно кивает:

— Что-нибудь придумаю.

После завтрака я подошёл к Радославе, пока она протирала глиняные миски грубой тряпицей. Вопрос о припасах висел в воздухе с самого утра.

— Как у нас с провизией? — спросил я, наблюдая, как её пальцы замерли на краю посуды.

Она подняла глаза, в которых отражался расчётливый ум хозяйки:

— Нас стало больше, но запасов хватит недели на две. — Её голос звучал ровно, без паники. Затем добавила, понизив тон: — Можно проверить другие дома. Мой, например. Там должны остаться запасы.

— Где твой дом?

— В двух кварталах отсюда, — её взгляд на мгновение помутнел, будто она увидела что-то за моей спиной. — Но когда я последний раз была там... напали тени. Часть здания обрушилась. Не знаю, сможем ли мы пробраться через завалы.

В её голосе слышалась не столько боязнь опасности, сколько страх перед воспоминаниями. Я кивнул, переведя разговор в практическое русло:

— Там есть травы для зелий? Или что-то ещё ценное?

— Да, — она резко кивнула, и в её глазах вспыхнула решимость. — Многое осталось.

— Отлично. Тогда после завтрака иди туда с Елисеем. Главное — тихо и осторожно. — Мои пальцы сжали её плечо, передавая всю серьёзность момента. — При малейшей опасности — сразу назад. В лагере останется кто-то на подхвате.

— Поняла, — её губы дрогнули в подобии улыбки, и в карих глазах вспыхнул тот самый огонёк, которого я не видел со дня нашей встречи.

Я наблюдал, как она торопливо собирает узелок, и задумался. С тех пор, как мы нашли этих людей, никто не вспоминал о своих домах. У каждого здесь была своя жизнь до катастрофы — тёплые очаги, которые теперь превратились в холодные руины.