Как-то на новогодней вечеринке ко мне подошел незнакомый мужчина и предложил поучаствовать в конкурсе на лучшее исполнение танго. Его обаяние и доброжелательная настойчивость покорили меня. Несложные движения, под его умелым руководством, я выучила за пятнадцать минут, не успела я опомниться, как мы выиграли конкурс. В-р, так звали моего маэстро, буквально осыпал меня комплиментами, уверяя в явных способностях к бальным танцам. Он предложил попробовать свои силы в этом увлекательном и красивом хобби. После нескольких встреч мы решили танцевать в паре постоянно.

В-р уже имел достаточный опыт, участвовал в танцевальном ансамбле, а мне приходилось много трудиться на паркете, постигая премудрости вальса, фокстрота и латиноамериканских танцев. Пока мы занимались вдвоем, у меня все получалось, но стоило нам выйти на паркет с другими парами, как во мне все сжималось, ноги не слушались меня, спина становилась деревянной, и я буквально повисала на руке своего партнера. Как бы В-р не пытался внушать мне, что надо быть уверенной в себе, что я прекрасно танцую и у меня получается намного лучше других, моя заниженная самооценка была непреодолимым тормозом, я ничего не могла сделать с собой! Тогда В-р сказал, что знает, какое мне нужно лекарство. “Я поведу тебя на натуристский пляж, и ты увидишь, что там люди, какие бы недостатки не имели, не делают из них трагедии своей жизни. Они умеют ценить красоту тела, в большинстве своем заботятся о стройности своей фигуры, но никогда не акцентируют внимания на своих и чужих физических недостатках. Необходимо это почувствовать и научиться этому”.

Чтобы как-то подготовить меня к этому, В. принес мне несколько журналов и фотоальбомов, отражающих интересную жизнь клуба “Гелиос”. Но все же мысли, что я буду раздеваться среди людей, и ходить голой, приводили меня в ужас. Накануне вечером я долго не могла уснуть. Сначала я пересмотрела и перемерила все нижнее белье. Какое у меня было. “Так, наверное, готовятся к первой брачной ночи” — думала я, — “но там нужно покорить одного мужчину, а тут я буду раздеваться под взглядами десятков глаз!”

На берег мы пришли рано утром. Солнце еще низко и длинные тени вытянулись на прохладном песке. Небо удивительно синее с отдельными, невероятно красивыми перистыми облаками. Мы идем у кромки воды, наши тени пугают мальков на мелководье. Очень тихо. Зеркальная гладь Обского моря манит к себе. После двухчасового путешествия из города. Хочется броситься в него и ощутить на себе его прохладу. Но В. то и дело останавливается, здороваясь и представляя меня обитателям этого необычного пляжа. Наконец, подходим к небольшой полянке в зарослях облепихи. Оглядываюсь: после обычных приветствий отдыхающие натуристы вернулись к своим занятиям: кто пошел купаться, кто играть в волейбол, кто распластался на песке под теплыми лучами солнышка, небольшая компания увлеченно разгадывала кроссворд. Забыв о какой бы то ни было неловкости, сбрасываю одежду. Чувствую приятную свободу своего тела. Кажется, что каждая клеточка кожи трепещет от прикосновения свежего воздуха. Стараясь красиво держать спину, иду по песку и медленно вхожу в воду. Вместе с обхватывающей прохладой воды, поднимается волна восторга и детской игривости. Хочется поднять фонтан брызг, нырнуть и проплыть под кем-нибудь из купающихся, напугав его прикосновением, или сделать стойку на руках. Энергия молодого тела требует выхода. И я плыву дальше и дальше от берега. Вода струится вдоль тела, как бы захватывая и унося все мои сомнения и мучительные переживания.

Выхожу из воды с радостным ощущением свободы, силы и красоты своего тела. Это чувство растет и крепнет во мне, оно придает больше гибкости и пластичности моим движениям. Мне помнится, так легко и спокойно я чувствовала себя когда-то давно, в детстве, когда маленькой девочкой шла, держась за руку мамы. Потом, в течение дня у меня ни разу не возникало желания, надеть купальный костюм, хотя я и взяла его с собой, на всякий случай. Я загорала, играла в волейбол, беседовала с новыми знакомыми и ни разу не подумала, как я выгляжу со стороны, достаточно ли я красива, чтобы быть раздетой. Вокруг меня отдыхали самые разные люди: молодые и старые, толстые и худые, красивые и не очень, но все были естественны и в отношении друг друга доброжелательны. Мужчины были предупредительными в отношениях с женщинами. Женщины, чувствуя внимание мужчин, расцветали в буквальном смысле этого слова. Такие разные по сложению они были глубоко женственными, с достоинством и умело демонстрируя ту красоту, что им была подарена Природой.

С этого дня я хожу с гордо поднятой головой. Старые знакомые удивляются моему преображению, но я храню свою тайну. Только самых близких подруг я беру с собой на натуристский пляж, мое любимое место летнего отдыха теперь. На паркете я чувствую себя Золушкой на балу у короля. Мы с В. успешно выступаем на конкурсах, и нашу пару узнают любители бальных танцев. Моя жизнь стала яркой и интересной.

Ирина.

Я шла по заснеженным улицам ночного Новосибирска. Мокрый снег пощечинами хлестал мне в лицо, колючий ветер мгновенно превращал в льдинки слезы, которые я не могла сдержать. Огромная тяжесть навалилась на меня. Казалось, что-то нематериальное, потустороннее давит грудь и терзает душу.

Постепенно эта нематериальная тяжесть воплотилась для много измученного тела в остро ощутимую боль, которую причиняло мне все, сто было на мне. Длинная шуба сковывала мою походку; шапка тесным обручем стиснула мою голову, словно для того, чтобы заставить ее перестать мыслить; тугой бюстгальтер больно тискал и мял мои груди; пояс от платья намертво вцепился в мой стан, так что перехватило дыхание. А проходящие мимо мужчины раздевали, раздевали меня глазами, и мне казалось, что они хотят меня сожрать.

“Неужели все люди такие? — думала я, — Неужели во все времена удел смелых и красивых — быть осмеянными и оплеванными? Неужели я всегда буду вынуждена насиловать свое тело одеждой из-за того, что другие люди изнасилуют меня, если увидят отсутствие этой самой одежды? О господи, как тяжело жить в этом мире!”

Я еще раз проверила, хорошо ли закрыта дверь, убедилась, что никто не увидит меня через зашторенные окна, зашла на всякий случай в самый темный угол комнаты и осторожно сняла с себя сначала халат, потом бюстгальтер, а потом быстро скатила с упругих ягодиц трусики. “Свобода! Наконец-то… Боже мой, как хорошо, как легко!” С каким упоением каждая клеточка моего тела вдыхает воздух; как наслаждается моя душа тем, что ничто сейчас не давит и не стягивает ее бренную оболочку. “А ведь я красивая”, - подумала я, взглянув в зеркало и эта мысль, такая, казалось бы, светлая и приятная, вызвала у меня воспоминание о жадных глазах мужчин, готовых разорвать мое маленькое, хрупкое тело.

Я постепенно оделась и раздернула шторы. В окне напротив мелькнуло лицо соседки, которая несколько месяцев назад обещала выселить меня из квартиры и сообщить куда следует о том, что я пыталась загорать без одежды на своем балконе. Тяжесть холодной махиной опять навалилась на меня…

Через некоторое время я познакомилась с Владимиром Солнцевым. Он сразу расположил меня к себе открытой улыбкой и светящимися лучиками в больших голубых глазах. Владимир внимательно слушал меня, потом сказал: “Приходи к нам, в “Гелиос”!”. Пожирающие глаза мужчин тотчас возникли в моем воображении, но я посмотрела в глаза Владимира и сказала: — “Приду”.

Сердце мое бухало так, как ударяются о прибрежные камни штормовые валы. Тяжесть с последней, неистовой силой сдавила меня, а потом отпустила навсегда. Когда я увидела пятьдесят пар глаз, смотрящих на меня не с жадностью, как знакомые мужчины и не с ехидством, как соседка напротив, но с добром и расположением. Я впервые поняла, что может быть красота без вожделения; что нагота может вызывать не низменные инстинкты, а чувство прекрасного. Все эти люди были прекрасны. Потому что они были добры, и они не нуждались в одежде, потому что им нечего было скрывать.