"Нагие люди. Ликование будущего" — книга афоризмов (модный в XIX в. жанр литературы), ставящих под сомнение фундаментальные понятия о морали и общественных ценностях (в том числе стыде и одежде). В ней, как и в более поздних трудах Генриха Пудора ("Культура наготы", например), уже содержались идеи евгеническо-расистского толка — воспитание совершенного человека арийской расы — определившее впоследствии лицо германского "свободного культуризма", часто называемого еще "нудо-культуризмом" или "нудонацизмом".

Идеи эти поддержал и развил Рихард Унгевиттер — автор опубликованной в 1905 г. книги "Нагота". В 1906 г. он создает аристократическую ложу "Тефал", преобразованную затем в Аристократический Нудо-Нацио Альянс — элитарный кружок с тремя ступенями посвящения, где нагота практиковалась лишь на последней высшей ступени. Входили в эту немногочисленную организацию, в основном, мужчины лишь голубоглазые светловолосые арийцы. Труды Унгевиттера были популярны в Европе, и нашли своих последователей также в Австрии и Швейцарии.

Практически в то же время, Вильгельм Кестнер открывает под Берлином первый действующий натуристский кружок "Союз Фрейи" (богини плодородия), куда ушла часть людей от Унгевиттера, и где нагота уже практиковалась всеми участниками. Мужчин и женщин было примерно поровну, и среди них было немало офицеров германской армии.

Но, пожалуй, самым известным в Европе оказался "Солнечный парк", открытый Полем Циммерманом в 1903 г., который посетили гости из многих стран мира (даже китайцы), о чем было написано немало книг и статей, оказавших влияние на зарождение первых натуристских обществ за пределами Германии. Натуристская практика "Солнечного парка"; (общение с природой, солнцем, воздухом, водой и занятия гимнастикой) в немалой степени противопоставлялась теориям эстетов наготы из журнала "Красота" (см. часть 1). Провозглашалось, что нагота не имеет сексуальный акцент, а является естественной при общении, занятии спортом, труде и т. д. "Солнечный парк" больше напоминал небольшую загородную гостиницу, окруженную лесом, куда приезжали желающие приобщиться к натуризму, в том числе и дамы из почтенных семей. Пожалуй, именно это направление в нудо-культуризме наиболее охотно было воспринято в соседних странах и кажется наиболее близким к современному традиционному натуризму.

Но в самой Германии, готовящейся к борьбе за мировое господство, как до 1-ой мировой войны, так и после нее, новые идеи набирали популярность среди офицерства. Нудо-культуризм все более приобретал националистический и военизированный характер. Лидером этого направления стал майор Зурен — автор знаменитого труда "Человек и солнечный свет", изданного в 1924 году и переизданного только за один год 21 раз! В германской армии Зурен возглавил школу физических упражнений и его система физподготовки стала основной для немецких солдат и офицеров.

Но существовало и другое направление в свободном культуризме, связанное с именем Адольфа Коха — социалиста, школьного учителя, разработавшего систему оздоровительной гимнастики для молодежи. Занятия проводились без одежды на открытом воздухе или в специальных помещениях — центрах и клубах, крупнейший из которых, находящийся в Берлине, принадлежал самому Коху. Существовали разнообразные группы, в том числе и для больных определенными видами заболеваний (астма, например). Гимнастика сочеталась с просветительскими занятиями. Были открыты общественные душевые для бедных людей… Адольф Кох создал целую систему эстетического, физического и психологического просвещения. К тридцатым годам насчитывалось примерно 60 тысяч его последователей, а в ноябре 1929 г. Кох организовал Конгресс Наготы и Образования (3 тысячи участников, в том числе и из СССР).

Но после прихода к власти нацистов, Кох, отказавшийся поддерживать расистские идеи и исключать из своих организаций евреев, один из первых стал жертвой Указа 1933 года, запрещающего деятельность натуристских (как, впрочем, и иных собственных) объединений. Его клубы были закрыты. Но закрыты были и иные объединения свободных культуристов, что вызвало искреннее возмущение среди их лидеров, многие из которых отличались явным антисемитизмом и задолго до этого не пускали евреев и всех не арийцев в свои клубы. Свободным культуристам симпатизировали многие руководители Третьего Рейха, в частности, Геринг, а поэтому вскоре был разрешен Национал-Социалистический Союз Физической Культуры, под крышей которого свободные культуристы продолжали свою деятельность. Издавался журнал "Немецкая физическая культура", снимались фильмы, публиковались статьи и книги, пропагандирующие идеи нудо-культуризма, и некоторые из них отмечались специальными премиями государства, рекомендовались для изучения в школах и армии. В 1944 г. был издан специальный Указ, разрешающий обнаженные купания в общественных местах. Он продолжал действовать, уже после войны, в социалистической ГДР и ряде земель ФРГ.

Двадцатые и тридцатые годы стали периодом расцвета свободного культуризма, и Германия оставалась центром этого движения вплоть до 2-й мировой войны (в 1930 г. во Франкфурте, проходила 1-ая Международная Нудистская Конференция, а количество нудистов в Германии начала 30-х гг. достигло 3 млн. человек). Но если до прихода нацистов к власти существовали различные течения и системы взглядов в этом движении, — нацио-культуристы, социал-демократические клубы, эстетические кружки, молодежные группы и т. д. — то после 1933 года победила лишь одна — спортивно-военизированная тенденция, соответствующая господствующему в обществе типу отношений. И лишь поражение Германии в войне изменило характер и лицо свободного культуризма.

Россия одной из первых откликнулась на новые европейские веяния. Эстетские кружки "серебряного века" воспевали нагую красоту", М. Волошин и его друзья в Коктебеле освоили там нудистсий пляж, а Лев Толстой страстно защищал "духоборов" — одно из ответвлений адамитского христианства — и вел за собой многочисленных сторонников "естественной жизни". Немецкое влияние проявилось в популярности нудизма среди аристократов-офицеров. В одном из аристократических кружков, по некоторым данным, состоял и сам Николай II, а члены царской фамилии (великий князь Александр, например) посещали нудистскую колонию "Монтаверита". А на общественных пляжах юга России и Украины давно практиковались голые купания.

С приходом большевиков к власти картина не сильно изменилась. Владимир Ильич, в свое время также посещавший "Монтаверита", благосклонно отзывался о нудистских пляжах, увиденных им за границей (см. воспоминания Бонч-Бруевича в N 1), а немногочисленные демонстрации "городских нудистов", воспринимавших наготу как часть новой пролетарской культуры, не пресекались и их участники не подвергались гонениям. Только Нарком Здравоохранения Семашко сетовал на то, что Москва плохо спланирована, и в ней много сквозняков, а климат в обеих столицах, к сожалению, не очень благоприятствует голой жизни.

На описанном выше Конгрессе Наготы и Просвещения в Берлине советская делегация оказалась самой представительной. Советское посольство явилось на него в полном составе! Видимо, пролетарско-просветительный характер деятельности Коха был по душе руководству в Москве.

Но короткая история российского нудизма, так и не ставшего массовым движением, оборвалась в начале 30-х годов, когда начались гонения на эсперантистов и всех с ними связанных. (Интересно, что среди сторонников создания нового космополитического языка всегда было немало натуристов и, наоборот). Благосклонность властей, видящих в эсперантистах и нудистах предвестников новой пролетарской культуры, сменилась отрицательным отношением к ним, как агентам космополитизма и враждебного Запада. И хотя оздоровительная нагота вплоть до мировой войны еще культивировалась в некоторых пионерских лагерях, натуризм довольно быстро исчез из "памяти народной" как нечто экзотическое и чуждое "русской душе".