Я этого не чувствую, но вздох, раздавшийся позади меня, подтверждает, что я проскользнула сквозь любую защиту, которую установил Кассиан.

— Адди, — выдыхает он, отчаяние сквозит в каждой букве, когда я смотрю на Тринити.

— Я тебя не боюсь, — усмехается она, окидывая меня взглядом с головы до ног, и я пожимаю плечами.

— Хорошо, потому что я тебя тоже не боюсь. — Не обращая на нее внимания, я смотрю через ее плечо туда, где стоит Кеннер. — Итак, чтобы прояснить, эта дуэль в волчьем обличье и до самой смерти. Есть что-нибудь еще, что я должна знать?

Я ему ни капельки не доверяю, но спросить стоит.

— Нет, — подтверждает Кеннер, победоносно кивая, когда Тринити наклоняет голову, чтобы снова оказаться в поле зрения.

— Ты всегда говоришь о такой большой игре? — спрашивает она, пытаясь спровоцировать меня, когда я снова пожимаю плечами.

— Нет, я чувствую, что поступки говорят громче слов.

Не говоря больше ни слова, я отступаю назад и погружаюсь глубоко в магию, минуя каждую унцию моей магии фейри, пока не соединяюсь со своей волчицей. Она танцует на моей коже, посылая огненную рябь по моим венам, прежде чем я чувствую, как ломается первая кость.

Боль сильная, но ничто по сравнению с первым разом. Это происходит в мгновение ока, и я быстро оказываюсь на четвереньках, скребя лапами по твердой земле, когда оглядываюсь через короткое пространство и обнаруживаю, что на меня смотрит волк с кремовой шерстью.

При других обстоятельствах я бы сказала, что он красив, но моя волчица быстро отметает эту мысль, когда я позволяю ей взять верх. Это самое странное ощущение, которое я когда-либо испытывала. Мы одно целое, но все равно такие разные.

Прежде чем я успеваю что-либо обдумать, моя волчица бьет в полную силу, прыгая к нашей цели. Тринити делает то же самое, целеустремленно приближаясь ко мне, пока мы не врезаемся друг в друга.

Кружась в воздухе, мы с глухим стуком приземляемся, и у нее преимущество. Придавленная ею, я царапаю и царапаю когтями ее шерсть, пытаясь освободиться, но это нелегко.

— Вставай, Адди, — рычит Кассиан, прорываясь сквозь мою панику, и его слова словно зажигают меня. При следующем ударе моя задняя лапа попадает ей точно в бок, и она скулит, когда ее хватка ослабевает. Я выскальзываю из-под нее так быстро, как только могу, пока мы обе не оказываемся снова на четвереньках, кружа друг вокруг друга.

Моя грудь вздымается с каждым вздохом, когда Тринити скалит на меня зубы. На следующем вдохе она мчится ко мне, и я слегка промахиваюсь мимо ее приближения, разворачиваясь только для того, чтобы обнаружить, что она целенаправленно приближается ко мне.

На этот раз она подпрыгивает в воздухе, приземляясь мне на спину, полностью обнажив зубы, и мы обе снова падаем на землю. Перекатываясь, от битвы за контроль у меня кружится голова, пока мы не останавливаемся. Я рычу, ярость сжигает меня из-за того, что она снова на мне.

Мне нужно действовать сейчас. Мне нужно действовать быстро. Мне нужно вести себя как волк.

Ее передние лапы упираются в землю по обе стороны от моей головы, когда она рычит мне в лицо, покрывая меня слишком большим количеством слюны, на мой вкус, но это только подстегивает меня. Вонзаю мои когти ей в бок, она скулит, но это не останавливает ее натиска, когда она пытается вонзить зубы мне в горло.

Одно попадание в артерию, и я мертва. Но сейчас просто не мое время.

Щелкая зубами в ответ, я еще глубже вонзаю когти в ее плоть, на этот раз заставляя взвыть от боли. Мне удается использовать это в своих интересах, скручивая нас, но вместо того, чтобы попытаться броситься на нее, оказавшись сверху, я делаю это в процессе.

Моя волчица берет верх, ярость, жажда мести и решимость переполняют меня, когда мои зубы впиваются в ее обнаженное горло.

Вой переходит в сдавленный скулеж, когда я кусаю, рву и смакую медный привкус на языке.

Любая схватка с Тринити быстро сходит на нет, когда я позволяю своей дикой стороне взять верх. Я должна проявить себя. Не перед Кеннером, не перед моей матерью, даже не перед Кассианом, а перед самой собой.

Я ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не чувствую, кроме безжизненной волчицы в моей хватке. Только когда чьи-то руки сжимают мою талию, я вспоминаю, что я не одна. Инстинкт подсказывает мне отбиться от них, но звук шепота Кассиана мне на ухо заставляет меня остановиться как раз вовремя, чтобы не перегрызть и ему горло.

Моргая, я медленно изучаю его черты, когда он смотрит на меня сверху вниз с мягкостью в его красивом взгляде, какой я никогда раньше не видела. За последние двадцать четыре часа он подарил мне много первого, такого нежного и сладостного, в то время как все, что я предлагаю ему взамен, — это алый кровавый след и хаос на моем пути.

— Все в порядке, Адди. Я здесь. Я с тобой, — бормочет он, и это утешение медленно позволяет мне ослабить хватку на Тринити.

Изнеможения хватает моей волчице, чтобы признать, что мне нужно отступить. Моя грудь вздымается с каждым вздохом, когда я снова стону от боли. Я знаю, что снова прихожу в себя, когда мои пальцы сжимают футболку Кассиана, и мое тело обмякает со смесью облегчения и неверия.

Вдалеке раздается мощный рев, заставляющий меня нахмуриться, когда я смотрю на Кассиана.

— Что происходит? — Я тяжело дышу, когда он ставит меня на ноги. Я не отрываю от него глаз, пока прихожу в равновесие, и как только я прихожу в себя, я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть, что нас больше нет рядом со стаей. — Что за хрень?

— Нам нужно бежать, Альфа, — заявляет он, переплетая свои пальцы с моими. — Но теперь ты будешь бегать быстрее, — объясняет он, но я не понимаю.

— Почему мы… Где…

Он, должно быть, чувствует, что я никуда не пойду без ответов, потому что вздыхает, потирая затылок и заглядывая глубоко в мои глаза. — Ты не останавливалась, а Кеннер был в ярости. — Я ищу в его глазах продолжения, заставляя его губы поджаться, когда он снова вздыхает. — Он пытался, блядь, завладеть тобой, и мне нужно было вытащить тебя оттуда. Она предложила отвлечь внимание, и я воспользовался этим.

— Кто? — Мое сердце колотится так, словно я уже знаю ответ, и когда он выпрямляется, широко раскрыв глаза от удивления, я знаю, что моя мысль подтвердилась.

— Твоя мать.

17

АДРИАННА

Н

есмотря на мою победу и возвращение в человеческий облик, я не могу избавиться от ощущения крови, липнущей к моей коже. Добавьте к этому тот факт, что моя мать, которая бросила нас, похоже, поспособствовала моему побегу, и я чувствую себя полностью перегруженной и измученной.

Мы бежим, кажется, часами, мой желудок урчит, пока солнце медленно опускается на запад. День ускользает от нас, пока мы отдаляемся от Кеннера. Уйти слишком далеко не получится, и он, вероятно, ожидает, что мы поспешим вернуться в академию, поэтому Кассиан ведет нас зигзагами по городу Харроуз, чтобы убедиться, что за нами не следят.

Когда мы останавливаемся на краю города, я чувствую, что готова упасть в обморок.

— Сколько еще, Кассиан?

— Я не знаю, — признается он, проводя рукой по влажным волосам.

— Думаешь, мы дали себе достаточно времени, чтобы хотя бы подумать о еде? Потому что, клянусь, я не могу бежать дальше.

Его глаза останавливаются на мне, замечая кровь, которая пятнает мою кожу и напоминает мне о сегодняшних событиях. Он замечает что-то в моих глазах, потому что мгновение спустя он кивает. — Нам нужно связаться с Бо и залечь на дно, пока он не разрешит нам вернуться в академию, — заявляет он, притягивая меня в свои объятия. Я наслаждаюсь его теплом, когда его губы касаются моего лба. — Давай остановимся перекусить, но не спрашивай меня, куда идти, потому что везде, куда я ни выберу, ты подвергаешься опасности.

Спустя мгновение он делает шаг назад, вытаскивает из кармана сотовый телефон и набирает сообщение. Я таращусь на него, похлопывая себя по карманам, быстро понимая, что у меня нет своего устройства.