Что-то подсказывает мне, что именно он даст мне ответы, в то время как Рейдену понадобится отвлечение в виде моего тела, чтобы успокоиться настолько, чтобы я могла его услышать. Я не стыжусь использовать свое тело как оружие в таком ключе, особенно когда его руки находят путь к моей талии. Его пальцы сжимаются на моих бедрах, заставляя меня еще сильнее прижаться к нему, пока Бо тяжело вздыхает.

— Я пытался скрыть все, что мог, но, похоже, у них уже была информация, — заявляет он, проводя рукой по волосам, и я хмурюсь.

— У кого?

— У СМИ.

Черт.

— Ну конечно, — ворчу я, поджимая губы от волнения. — Что они знают? — Спрашиваю я, как раз перед тем, как к моей груди прижимают газету. Я поднимаю взгляд на руку, прижимающую ее ко мне, и вижу прищуренные глаза Кассиана и напряженную челюсть.

— Они знают, что в королевстве беспорядок, — ворчит он, делая шаг назад, когда я тянусь за газетой, мои глаза быстро просматривают первую полосу «Харроуз Ньюс».

Блядь. Блядь. Блядь.

— Они знают все, — прохрипела я, переворачивая страницу, чтобы увидеть продолжение истории. Они знают о рычагах воздействия Кеннера на Совет, хотя он никогда не был членом, они знают о судьбоносных партнерах, они знают, что я волчица; они знают каждую деталь, вплоть до смерти, воскрешения и повторного убийства Вэлли.

Моя грудь сжимается, сердце грохочет в ушах, когда я кладу газету на обеденный стол.

Что, черт возьми, мне с этим делать?

— По крайней мере, здесь нет никаких секретов, — бормочет Флора, и я встречаюсь с ней взглядом. Я смотрю в ее глаза, глубоко в радужную оболочку, наблюдая, как она нервно сглатывает. Сначала я беспокоюсь, что это чувство вины, как будто она может быть источником всего этого, но это не так. Я чувствую это по ее глазам и в ее сердце. По большей части она сторонний наблюдатель, и в ее словах есть смысл.

— Ты права, — выдыхаю я, кивая, когда она слабо улыбается мне. — Проблемы с Советом продолжались так долго, потому что они поддерживали уровень секретности, который несправедлив по отношению к королевству. Люди заслуживают того, чтобы знать это.

— Они не заслуживают того, чтобы знать о тебе все, Адди. Это не их право, — ворчит Кассиан, раздувая ноздри, когда он свирепо смотрит на меня, и я пожимаю плечами.

— Если бы я все эти годы была принцессой Адрианной, они бы все равно узнали. Но меня прятали, держали в секрете, чтобы защитить, да, но это не сработало ни в пользу королевства, ни в мою собственную. Им лучше знать все это, чем пытаться встретиться с кем-либо за пределами этой комнаты не имея этой информации.

— Сказано как настоящий лидер, — бормочет Бо, заставляя мои глаза расшириться, когда я смотрю на него. Он пристально смотрит на меня, как будто пытается что-то передать, но я понятия не имею, что. Вероятно, понимая, что его усилия тщетны, он вздыхает, и я ощущаю весомость слов еще до того, как он их произносит. — Боззелли сняла изоляцию с академии. Студенты, желающие вернуться домой, могут это сделать.

41

АДРИАННА

К

акого черта он имеет в виду, что студенты могут свободно уйти? Это шутка?

— Не может быть, чтобы кто-то уже ушел. — Это утверждение, а не вопрос, но по тому, как Бо смотрит на меня, я знаю, что ответ все равно последует. Который мне точно не понравится.

— К сожалению, это не так.

Я в ужасе смотрю на него, прежде чем обвожу взглядом всех остальных в комнате. Никто не выглядит таким потрясенным, как я. — Люди бегут при первом же препятствии, — выпаливаю я, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо и вырываясь из рук Рейдена. Мне нужно подумать, и я не могу допустить, чтобы он прикасался ко мне, пока я пытаюсь это сделать.

— Некоторые так и делают, это то, как мы их отсеиваем, — заявляет Бо, и я смеюсь над ним.

— Возможно, вам следовало начать с этого упражнения, когда мы все прибыли сюда, вместо того, чтобы подвергать людей испытаниям. Верность перевешивает силу, и если они никогда не были верны королевству, то их не должно было быть здесь с самого начала, — огрызаюсь я, мой голос повышается с каждым словом.

Спокойствие и собранность, Адди. Спокойствие и гребаная собранность.

Это какая-то ерунда высшего сорта. Я даже не могу понять, с чего начать. — Сколько? — Спрашиваю я, беря себя в руки и снова обращая внимание на Бо.

— Больше половины студентов. — Моя челюсть чуть не падает на пол. Почему они вообще оказались здесь с самого начала? — На самом деле, это ближе к трем четвертям, — добавляет он, и фырканье смеха раздвигает мои губы.

Это нелепо, но уморительно.

— Что нам теперь делать? — Спрашиваю я, заставляя себя цепляться за то, что я не могу контролировать, когда нам еще предстоит разобраться с таким большим беспорядком.

Бо переводит взгляд со своего брата на меня, туда и обратно еще три раза, прежде чем, наконец, останавливает его на мне. — Ты должна встать и вести.

Я хмуро смотрю на него, в замешательстве качая головой из стороны в сторону. — Я не могу просто так этого сделать, и ты тоже не можешь просто так ходить и говорить это, — ворчу я, чувствуя, как адреналин ускоряется в моих венах.

— Почему нет? — Спрашивает Броуди, заговаривая впервые с тех пор, как я вошла внутрь. Мой пристальный взгляд встречается с его, когда он стоит на своем, подначивая меня, пока я пытаюсь найти убедительный ответ, но мои мысли прерывает короткий и отрывистый звонок чьего-то мобильного телефона.

Все засовывают руки в карманы, проверяя свои устройства. Все, кроме меня, поскольку мой все еще у Рейдена; факт, который мне нужно исправить, но выражение лица Кассиана, когда он смотрит на свой мобильный телефон, отодвигает эту мысль на задний план.

Он чертыхается себе под нос, проводит рукой по лицу и смотрит куда угодно, только не на меня.

— Что происходит? — Спрашиваю я, сокращая расстояние между нами, но он отворачивается от меня прежде, чем я успеваю полностью привлечь его внимание.

— Кеннер, — бормочет он себе под нос, когда я тянусь к его руке, но его тело замирает, когда я пытаюсь развернуть его обратно к себе.

— И что насчет него? — Я настаиваю, четко понимая, что в ситуации есть что-то еще, и он пожимает плечами. — Кассиан, — настаиваю я, обходя его, чтобы остановить, пока он не попытался увеличить расстояние между нами.

Его глаза встречаются с моими, обеспокоенное выражение появляется на его лице, прежде чем он быстро прячет его. — Отлично, — бурчит он, засовывая руку в карман и снова доставая свой телефон. Он поворачивает экран в мою сторону, и мой желудок скручивается в узел.

Кеннер: Ты, я, комплекс. Итак. Что сделано, то сделано. Пришло время положить этому конец раз и навсегда.

Я дважды просматриваю сообщение, прежде чем снова смотрю на него. — Что это значит? — спрашиваю я, и Кассиан просто пожимает плечами в ответ. — Скажи мне, что это значит. Сейчас же, — огрызаюсь я, понимая, что я такая же требовательная, как и его отец. Единственная разница в том, что я делаю это, потому что мне не все равно, а он пытается установить дистанцию между нами.

К черту это.

— Касс, — спокойно говорит Броуди, пытаясь помочь и разрядить ситуацию одновременно. Попытка, я уверена, провалится, но, к моему удивлению, мой рычащий волк встречается со мной взглядом.

— Это значит, что он паникует. Это значит, что все, чего он хочет, больше недоступно для него, и теперь он собирается выплеснуть все это на его любимой боксерской груше.

Мое сердце замирает, когда боль пронзает мужчину передо мной. Выражение его лица кажется ему слишком знакомым, но это было до меня. До того, как мы все выбрали это.

Теперь он не только один из моих Криптонитов, один из моих мужчин или даже мой волк; он один из моих судьбоносных партеров. И все из-за принятых ими решений. Их настойчивость привела нас сюда. Теперь они могут столкнуться с последствиями этого.