Черт.

Что происходит?

— Мы уходим сейчас, — заявляет Кассиан, его голос спокоен и невозмутим, что является полной противоположностью тому, что было несколько мгновений назад.

Испепеляющий взгляд Кеннера подтверждает его следующие слова, прежде чем он разжимает губы. — Вы никуда не пойдете.

Кассиан зажимает переносицу и резко выдыхает, пытаясь избавиться от волнения в костях. — Мы не можем продолжать в том же духе.

— Ты прав, — заявляет Кеннер, заставляя нас замолчать, уставившись на него.

Это сюрприз.

— Хорошо, — выдыхает Кассиан, неуверенность все еще не покидает его, что становится совершенно очевидным, когда его отец заговаривает снова.

— Тринити. — Он выкрикивает имя, и в мгновение ока в моем ухе раздается стук еще большего количества бьющихся сердец. Мои чувства переполняются, когда появляется еще больше волков. Один, потом другой и еще один, пока их мини-армия не окружает дом.

— Что это значит? — Спрашиваю я, наконец обретя дар речи, и его дьявольский взгляд на мгновение останавливается на мне, прежде чем он разворачивается на месте, обращаясь ко вновь прибывшим вместе со мной.

— Это поединок под кровавой луной.

Резкий вдох Кассиана вызывает панику в моих венах. — Отец.

— Скажи это, Тринити, — настаивает Кеннер, подталкивая девушку на шаг вперед.

Ее безумные глаза находят мои, прежде чем поискать взгляд Кассиана, но слишком быстро она снова переводит взгляд на меня. Она откашливается, делая шаг к нам, и на этот раз уверенность волнами покидает ее.

Я знаю, что она собирается сказать, прежде чем ее губы разомкнутся. Эти слова я слышала раньше, слишком много раз, на мой вкус, но теперь они мне слишком хорошо знакомы. Я думала, что со мной покончено после последней дуэли. Я думала, что со мной покончено, когда Кассиан участвовал в дуэли. Я думала, мы прошли через все это дерьмо.

Я ошибалась.

— Я вызываю тебя, Адрианна Рейган. Я вызываю тебя на дуэль под кровавой луной за Кассиана Кеннера.

16

АДРИАННА

Э

тот ублюдок никогда не отступит. Никогда. Я все за то, чтобы проявлять стойкость, но, черт возьми, я устала от этого мужчины.

— Никто ни с кем не будет сражаться под кровавой луной, — рычит Кассиан, его глаза практически черные, когда он смотрит на своего отца сверху вниз.

Мои губы кривятся, когда я воспринимаю его, его слова крутятся у меня в голове. То, как он это говорит, заставляет меня чувствовать, что в этом есть нечто большее, чем обычно. Нечто большее, что мне не понравится, как это звучит.

— Мой вызов говорит об обратном, — поет Тринити, ее голос пропитан жаждой мести, и я не могу не задаться вопросом, что, черт возьми, я сделала этой девушке, что я сделала любой из девушек, которые вызывали меня на дуэль. Отсутствие ответа заставляет меня чувствовать, что это скорее потому, что я просто дышу, и это причиняет им неудобства. — А теперь стой там и смотри, как я расправляюсь с этой сукой, чтобы заявить права на тебя для себя, — добавляет она, заставляя меня удивленно запрокинуть голову.

— Тебе не кажется странным, что ты пытаешься бороться со мной за него, но при этом совершенно не проявляешь к нему уважения? Ты же знаешь, он не просто кусок мяса. В нем есть нечто большее, чем любой титул, которого ты добиваешься, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы.

— Иди нахуй, фейри, — огрызается она в ответ, но прежде чем я успеваю отреагировать, вокруг нас разносится оглушительный смех Кеннера.

— Ах, но это не совсем так, не так ли, Адрианна?

Мой пристальный взгляд устремляется к нему, моя грудь сжимается от нервов, когда осознание захлестывает меня.

Черт

Я чувствую на себе взгляд матери, но не отворачиваюсь от пристального взгляда Кеннера. Я словно окаменела. — Чего я не знаю, Кеннер? — В ее голосе слышны нотки нервозности и неуверенности, и я вижу веселье в темнеющих глазах Кеннера.

— Я позволю твоей дочери ввести тебя в курс дела. По-моему, это просто фантастика, — размышляет Кеннер, заставляя мои ноздри раздуваться от раздражения.

— Адди. — В голосе моей матери слышится беспокойство, и я вижу, как она переминается с ноги на ногу, ожидая моего ответа, но я не могу оторвать глаз от Кеннера.

— Не разговаривай с ней. Заползи обратно под камень, откуда ты приползла, и отвали, — рычит Кассиан, тыча пальцем в сторону моей матери и своего отца.

Кеннер смеется, и в этом звуке слышится резня, когда он подходит к Тринити, медленно приближаясь к дому. — Сейчас, сейчас, сынок. Мы здесь, чтобы повеселиться, а Тринити ждет, — объясняет он, меняя тему и подстегивая меня.

— Тринити может идти нахуй, — усмехается Кассиан, но мне нужен ответ на беспокойство, поселяющееся у меня внутри.

— А какая разница, если это под кровавой луной? — Мне наконец удается отвести взгляд от Кеннера, замечая напряженную фигуру Кассиана, когда у него подергивается челюсть.

— Мы еще дойдем до этого, Питомец, — отвечает Кеннер, отчего глаза Кассиана практически светятся, когда он обнажает зубы.

— Она. Тебе. Не. Питомец.

— Чего я не знаю, Кеннер? — Вмешивается моя мать, и мой мозг гудит от всех разных уровней разговора.

Всего этого слишком много.

— Я волчица, — кричу я, взгляд моей матери скользит в мою сторону, когда у нее отвисает челюсть.

— Волк? — повторяет она, удивление ясно читается на ее лице, когда я вздыхаю.

— Разве это не исключительно? — Добавляет Кеннер, в его тоне слишком много гребаного ликования.

— Адди. — Мое имя снова срывается с губ моей матери, когда она делает шаг ко мне, но Кассиан быстро загораживает меня от нее.

— Держись от нее подальше, — предупреждает он, излучая гнев, в то время как Кеннер продолжает наслаждаться зрелищем.

— Я уверен, что это сделает эту дуэль еще более захватывающей, вам так не кажется?

Я не думала, что это возможно, но Кассиан напрягается, его мышцы вздуваются еще сильнее, когда он поворачивает голову к отцу. — Это был твой план? Заставить ее высвободить своего волка, чтобы вынудить ее к поединку под кровавой луной?

Я делаю шаг назад, моргая, глядя ему в затылок, пытаясь осознать, что он на самом деле говорит.

— Кто-то должен меня просветить. Сейчас.

Голова Кассиана опускается, когда он поворачивается ко мне, вздох раздвигает его губы, когда он смотрит мне в глаза. — Дуэль под кровавой луной должна быть между волками в волчьем обличье, и вы сражаетесь не на жизнь, а на смерть.

Как Кеннеру удается всегда быть на шаг впереди? Почему я снова и снова оказываюсь в его ловушке? Он безумен. Полностью невменяем. Я не знаю, что у него за проблемы со мной, но нам нужно это закончить. С меня хватит.

Я отступаю в сторону, вновь показываясь остальным, и вижу, как Кеннер качает головой в ответ на слова Кассиана. — Зачем мне это делать, когда она нужна мне для более великих дел?

Великих дел? Иди нахрен.

— Это ты мне скажи, — настаивает Кассиан, надеясь получить какой-нибудь ответ. Но это остается без ответа, поскольку Кеннер делает шаг назад, присоединяясь к толпе наблюдающих волков, и по его лицу расплывается злая ухмылка.

— Мы собираемся сейчас перейти к дуэли? Публика ждет.

— Они могут идти нахуй, — рявкает Кассиан, прижимая кулаки к бокам, в то время как ухмылка его отца становится только шире.

— Это не так работает, сынок.

— Я обещаю тебе, что если ты сделаешь это, я не буду отвечать за свои действия, — обещает Кассиан, и мои бедра сжимаются. Сейчас определенно не время возбуждаться из-за его восхитительного гнева.

Вместо того, чтобы принять угрозу такой, какая она есть, Кеннер сияет. — Это звучит так, как сказал бы мой сын.

На лице Кассиана явно читается отвращение, что побуждает меня к действию. Пора покончить со всем этим дерьмом. Я сжимаю его руку, надеясь, что это покажется утешением, прежде чем обойти его и направиться к Тринити.