- Выслужиться хочешь?

- Хочу? А что осуждаешь? - гордо вскинула Наталья голову. Глаза ее метали молнии. - Предлагаешь всем спрятаться в глуши, как ты? Или в монастырь уйти, может?

- Нет, не осуждаю, Наташ, - покачал головой Архип. Неожиданно он понял, что очень устал. - Я тебя понимаю. Сам еще лет пять назад что угодно сделал бы, чтоб только вернуться... Но помочь тебе не помогу, прости. Я видел убитых им детей и баб. Я ведь знал их. Выхаживал. Роды принимал. Я... Я просто не могу. Я должен угробить эту тварь.

Женщина просто кивнула.

- Да и бес с ним, сама справлюсь, - она повернула голову и только теперь заметила, что ее спутник, пока остальные были заняты спором, выскользнул из хаты и теперь во дворе, крутился вокруг пытающейся сосредоточится за чтением татаркой. Айрат выглядела крайне недовольной, но юношу не прогоняла, видно было, что это внимание все-таки тешит ее самолюбие. Наталья засмеялась и налила настойки в стакан. - За старые времена, граф?

- И за новых нас, - поддержал тост колдун.

Следующий месяц в Крапивине и, без преуменьшения сказать, всех его окрестностях прошел под эгидой непрекращающейся суеты, разведенной Натальей вместе со своим не в меру предприимчивым и не менее надоедливым прихвостнем. С достойным уважения усердием беспокойная парочка взялась за задачу поиска немецкого чернокнижника и буквально поставила на уши всю округу. Первым делом Наталья объявила достаточно приличную награду за любую информацию, которая могла бы привести ее к нахождению убежища личера. Ее интересовали любые заброшенные старинные домах, особливо отдаленные от человеческого жилья, например, разные выселки или даже скиты, древние еще дорусские кладбища или просто отдельные могилы, заброшенные и позабытые где-нибудь в чащобах. Не брезговала волшебница и просто рассказами о таинственных местах, где кто-либо видел или ему показалось, что видел, всякие таинственные штуковины. Платила она, разумеется, только после проверки и исключительно в том случае, ежели посчитает, что наводка и впрямь поможет ей изловить супостата, но желающих попытать счастье от этого меньше не становилось. Было их настолько много, что даже староста, человек старой закалки, а потому по отношению к дворянскому сословию и людям на службе у Царя-Батюшки испытывающий определенный пиетет, возмутился и лично попросил гостей съехать из своего дома, где они изначально планировали квартировать. Естественно, выбросил он их не на улицу, а помог найти приличную хату, недавно опустевшую по причине смерти престарелых хозяев. Правда, в силу природной сметливости, сразу же определил к ним в дворовые собственных детей. Благо, что волшебница, что ее младший коллега, особой прижимистостью не страдали и в оплате не обижали.

Вторым шагом городских, естественно проистекавшим из первого, был найм большой группы сельских сорвиголов, в основном молодых неженатых мужиков, не боящихся ни Бога, ни черта, особливо ежели за звонкую монету, чтобы все эти слухи да побасенки проверять. Двое человек даже при помощи собственных чародейских знаний, а Наталья была весьма и весьма в Тайном Искусстве искусна, не могли бы все предложенное обойти и оценить. Вот и воспользовались проверенным способом посыла доверенных слуг, снабженных амулетом,который позволял опытному волшебнику духовным телом перенестись к себе, и провести там определенное, достаточное для самого тщательно досмотра, время. А в остальном оба они проводили дни, роясь в церковных учетных книгах, коих в Крапивине накопилось некоторое количество.

К Архипу они после первого визита более не лезли, а сам он желанием участвовать во всем этот бедламе не горел, по причине чего ни о ходе поисков, ни об узнанном Натальей не знал, да и знать, признаться, не слишком хотел. Что поделать, не доверял он подруге своей юности. Помнил, чем она занималась в прошлом и не верил, что тот запал с которым девушка некогда погружалась в недра запрещенных знаний, можно выкорчевать годами опалы, а нрав, жаждущий, ни много, ни мало власти над целыми народами, смирить службой на мелких должностях. Скорее уж наоборот, от такого они должны были полыхать ярче во сто крат. Сколько не мой черного кобеля, а добела не отмоешь.

Но дни бесплодных поисков складывались в недели, беготня по мере того, как самые яркие и вероятные гипотезы оказывались проверены, а перерыли, наверное, уже каждую рощицу, каждый лесок по эту сторону Черной, стихала, Наталья все больше времени проводила в церковном подвале, хотя, кажется, должна была все книги проштудировать уже не на один раз, благо их там было не то, чтобы много, ведь Крапивино не было старым селом. Все меньше и меньше гонцы отправлялись с поручением в очередной дальний закуток волости. Дошло до того, что к концу Июня единственным напоминанием, о том, что коллежские гости все еще находились где-то неподалеку, оставался лишь молодой дворянин, который, словно на работу, ежедневно приходил под окно Архиповой избы, дабы добиться хотя бы кратчайшего внимания прекрасной Айрат. Неизвестно, на что надеялся юнец в своем стремлении, то ли на то, что его знатное происхождение и отцовские капиталы произведут впечатление на черноокую гордячку, то ли на то, что свою роль сыграет его таинственный статус члена Тайной Коллегии, а может просто рассчитывал, что для завоевания сердца девы достаточно будет смазливой мордашки да изысканным манер. Как бы то ни было, в своих устремлениях он потерпел бесславное и безусловное фиаско. Девушка считала дворянина глупым, напыщенным и возомнившем о себе невесть что, и большую часть времени достаточно успешно его игнорировала. Тем более, что это было не так уж сложно, ведь время это она проводила за резко усложнившейся учебой. Архип, убедившись, что подопечная за каких-то полгода, проявив немалый талант и усердие, научилась бегло читать и легко писать на двух языках, и с грехом пополам на третьем, а также освоила арифметику на уровне достаточном, чтобы зактнуть за пояс любого купеческого приказчика, наконец-то взялся на ее подготовку по-настоящему. И теперь она, то и дело тихонько подвывая от отчаяния, штудировала многочисленные записи своего воспитателя о травах, настоях, мазях и прочих алхимических премудростях.

В общем, недели проходили за неделями, незаметно, но неумолимо приближалась купальская ночь. Архип ожидал, что именно в нее таинственный немец, наконец, проявит себя. Полной уверенности у него, конечно, не было, ведь точно то же самое ожидал он и к ночи Вальпургиевой, да и на день весеннего равноденствия тоже. И все-таки, чародейских ночей, когда любые заклинания, становились сильней, а самые сложные ритуалы имели более высокий шанс на исполнение, в году можно было пересчитать по пальцам двух рук и Архип не верил, что фон Бреннан не постарается воспользоваться даруемыми ими преимуществами, вопрос только в том, когда именно личер будет готов. Сам он тоже не сидел сложа руки, просто не собирался выносить своб подготовку на всеобщее обозрения. Архип постоянно готовил какие-то обреги, варил зелья и мази, в общем, не имея времени на то, чтобы нормально продохнуть. Ну и обычные рутинные занятие тоже донимали. В лавке кончались прошлогодние запасы , приходило время обновлять защитные вешки на том берегу Черной, да и обычная привычная погань, никакого отношения к дохлому немцу не имевшая, нет-нет, да и поднимала голову...

В полдень среды третьей недели по Пятидесятнице, к старой заброшенной водяной мельнице, стоявшей в небольшом запущенном сосновом лесочке прибыл Архип. Тщательнейшим образом осмотрев обветшалое строение и его окрестности, заглянув под каждый камень и каждую доску, и ничего там не найдя, колдун остался увиденным вполне удовлетворен.Дело предстояло явное, четкое и достаточно быстрое. При определенном уровне удачи даже бегать ни за кем придется, достаточно только правильно закинуть удочку. С целью этой он решил разбить лагерь слегка поодаль от ветхого строения на холмике в сотне шагов от пологого заросшего берега.