- Отвали от Рандри, шваль! - рявкнул один из темных, прорвавшийся сквозь зомби и наотмашь врезавший Дымным Хлыстом по Стикс.

К его несчастью, ее уже не было на предыдущем месте. А горло его товарища было разворочено ее Кровавыми Клинками.

- Это просто разница в классе.

Темный бессильно зарычал. Ухмылка Стикс выводила его из себя, но слова казались чистой правдой. Они не могли его поймать. Величайший Темный этого мира оказался запечатан не полностью. И если запасы его максимальной энергии были равны всего десяти не самым страшным убийствам, то вот набор и качество используемых Сиксом Стигм поражали "молодых" Темных.

В облике Юноши он был быстр, силен и прочен и орудовал Когтями Тьмы в ближнем бою, и Сгустками в дальнем. Становясь Старцем, он свободно перемещался по полю боя на длинных Щупальцах, маскировал свое присутствие Туманом Войны, замедлял и ослаблял весь отряд нападавших с помощью болезней и хворей. Женщина была вампиршей - хозяйкой четырех быстрых и сильных, в смерти, зомби. Она была ловкой и гибкой, а так же не стеснялась неприятно ранить с помощью Кровавых Клинков и с каждой атакой ослаблять своих жертв.

При всем этом, за плечами Стикса имелся тотально превосходящий любой другой боевой опыт. Из-за него битва иногда выглядела, как сражение слепых со зрячим. И, в какой-то мере так и было. Стикс видел в сотни раз больше, чем его враги.

Хотя отряд из шестерых Темных, самый слабый из которых имел за душой тридцать два убийства, считался элитной силой в армии, которую вела Королева Верна. При всей организованности "наследственных" Темных Урала, настоящих долгожителей среди них осталось так мало, что можно было пересчитать по пальцам одной руки.

- Вы еще слишком молоды, чтобы представлять для меня угрозу, - улыбался Стикс, обратившись Юношей вновь. - Что за шутка... В мое время таких как вы даже Темными не называли. А теперь? Десять, тридцать, сто - вы действительно считаете эти убийства силой? Тебе же лет двести, школьник. И ты убил всего сорок человек? И сколько на твои сорок убийств приходится Стигм? Шесть-семь? А боевая и того - одна.

- Все из-за таких, как ты! - зло выкрикнул Темный. - Персты и Клинки уничтожают нас одного за другим! Убей человека, и в радиусе ста километров от трупа будет проверен каждый камень! А ведь это ты, Иссушитель Земель, ушел от Темных. Ведь ты сам позволил им себя заковать! Мы знаем древние предания...

Мужчина не договорил, так как Когти Тьмы Стикса, разогнавшегося с помощью Стигмы Ледяных Шагов, пронзили его грудь в десяти местах. Тем не менее, добить его великий древний не успел, так как обязан был уклониться от выпада лысого боевика, разобравшегося с тремя из четырех зомби. тем не менее, расстроенным Стикс не выглядел.

- Ваши древние предания - старые сплетни. Вы не знаете о том, что тогда произошло, ровным счетом ни-че-го, - снисходительно, будто ребенку, ответил он.

- Ты продался Святому Федору... - начал было Темный, но тут же оказался перебит оглушительным смехом.

- Ха-ха-ха-ха! Я?! Продался... Ему?! Да я стер прочь из существования самого Федора! В тот день не стало его и... И Светлые все равно сделали его иконой, вот уж. Но не волнуйся, маленький недо-Темный, тебе не грозит узнать все тайны нашей истории. Потому что ты сегодня мучительно умрешь.

Он вновь бросился вперед. Пускай слабый, он был недосягаем для этих "школьников", а это означало, что их смерть - вопрос времени.

В пылу битвы, одна из атак повредила первый этаж ближайшего здания. Мужчина из женщина, прячущиеся у окна, умерли мгновенно и были погребены под образовавшимся завалом. Стикс отметил их смерть лишь краем глаза, про себя насмехаясь над их глупостью. А потом заметил, как и разлома в стене спрыгивает ребенок, чтобы помочь своим непутевым родителям.

- Ох, блин... - резко остановился, посреди танца смерти, великий древний.

Девочка пяти лет, босыми ножками шагая по обломкам камней, плакала и звала родителей. Самый ближайший из Темных лишь поморщился, услышав плач, и, отвлекшись от Стикса, ринулся добить малютку. А в самого Стикса со всего размаху врезался боевик-здоровяк, отправляя его, будто ядро из пушки, в стремительный полет.

Но Стикс сам подгадал направление, так что уже через мгновение он достиг девочки и перехватил напавшего на нее Темного. Удивленный, тот пропустил три быстрых и сильных последовательных удара Когтями, Клинками и Щупальцем и упал замертво.

- Бей не его, бей девчонку! - тут же сориентировался предводитель оставшейся четверки свое главное оружие.

Лысый Темный, ускорившись пуще прежнего, ринулся на замершую с широко раскрытыми глазами девочку. Но, размахнувшись и атаковав со всей возможной силой сотни зверских убийств, один из сильнейших Темных современного Урала застыл как вкопанный.

А между ним и малюткой стоял Стикс, удерживая бугая лишь одной рукой, покрывшейся мраком.

- Не хотел я это использовать так рано, - пожаловался Стикс удивленному противнику. - Ну да, жизнь же девочки на кону. А я люблю детей.

*****

Лаула мгновенно переместилась, спасаясь от атаки Луиджи, и уже в следующую секунду увидела, как голова Верны преобразуется в чешуйчатую уродливую морду с огромными желтыми глазами и длинными клыками. Раскрыв пасть, чудовище изрыгнуло из себя целый поток яркой ядовито-зеленой жижи. И летела она не в Лаулу и даже ни в кого либо из немногочисленных оставшихся Светлых. Она летела в прихожан.

Девушка бросилась вперед, правым боком напарываясь на раздирающую атаку Шипами Луиджи, но проходя ее насквозь и пробиваясь таки между струей яда и людьми. Выставив перед собой Ритту - свою двулезвийную секиру, как щит, Лаула уперлась в нее и скороговоркой взмолилась Господу о спасении.

И ее молитва нашла отклик в Нем. Кислота расплескалась по всей секире из Света, незначительно задела саму Лаулу, но не достигла простых людей.

Тем не менее, Лаула скривилась от боли и спешно стала латать полученные раны. Она чувствовала - их время заканчивается.

Епископ Арнольд не дал Верне атаковать ядом снова, появившись перед ней и отбросив Темную с помощью своего креста, зажатого в кулаке. За последние минуты боя молодой правитель Урала ни разу не использовал энергию Металлического Храма, тающую с каждой секундой. Вместо этого он использовал собственные веру и праведный гнев, чтобы яростно и без разбора разить любую Тьму в зоне досягаемости.

Несмотря на юность, он был мастером натиска в бою, и это приходилось признавать даже именитым Темным, выступившим сегодня против просвященного мира.

- Как и в тот день, когда ты убил мою жену и забрал внучку, - пророкотал низким басом Алагорн, и его руки окутались Тьмой. - Ты не знаешь пощады и милости, Светлый!

- Что может говорить о пощаде и милости убийца? - Епископ выбросил руку вперед, а уже с нее в старого Темного сорвалась яркая вспышка молнии, исполненная, на сей раз, не за счет энергии Храма, но за силы самого Арнольда. - В Свете - спасение, в Тьме - только гибель.