— Что — сейчас? — тупо спросила Настя, и…

И сознание ее разделилось.

Где-то глубоко внутри ошеломленная маленькая Настя испуганно наблюдала за тем, как другая Настя, смелая и очень сильная, легко и ясно мыслящая, произносит на весь зал громко, спокойно и уверенно:

— Качество, которого многие лишены. Нравственность.

«Вы что сделали?!» — завопила та, маленькая и испуганная Настя где-то в глубине сознания.

— МЫ УМЕЕМ УСПОКАИВАТЬ, ТЫ ПОМНИШЬ, — ответил Хор. — НО МЫ УМЕЕМ И ДРУГОЕ. ТАК НАДО. СЕЙЧАС ТАК НАДО.

Ведущие переглянулись.

— Поднимайтесь к нам, — дружелюбно позвал Борис. — Как говорил один испанский генерал, для своих у нас все. Для остальных — закон. Кстати, он же сказал, приземлившись с парашютом на территории врага: «Я здесь». Вы здесь?

— Я здесь, — ровным тоном откликнулась Настя, спускаясь по лестнице вдоль рядов к сцене.

Та, маленькая, испуганная, затаившаяся в глубине, поразилась тому, что, пока она выбиралась к проходу, все покорно поджимали ноги и поворачивались боком, давая ей дорогу…

Другая Настя взошла на сцену.

— Вы?.. — спросила Наташа.

— Настя. Двадцать лет. Студентка.

— Замужем? — с улыбкой поинтересовался Борис.

— Не свободна.

Наташа открыла рот, чтобы продолжить, но другая Настя протянула ладонь, запрещая это:

— Вам достаточно.

Удовлетворившись произведенным эффектом, повернулась к Борису:

— На каком основании вы сделали заключение, что я — своя? Я своя, но не ваша. Мое расположение надо заслужить. Со мной рады были бы познакомиться — хотя бы познакомиться! — многие влиятельные особы.

«О боги, что я несу?! Что будет?!» — зашлась от ужаса маленькая Настя внутри.

— Мы не сомневаемся, — кивнула Наташа, прищурившись с тонкой улыбкой.

— Вы одиночка? — коротко и серьезно бросил Борис.

— Такие, как я, не остаются в одиночестве, — она едва покачала головой. — Но дружат… не со всеми. И успеха достигать предпочитают с близкими.

— Настя, браво! — улыбнулся Борис. — Вы переключили на себя внимание, и дéржите его… хм… целую минуту!

— Слышали? Держѝте!.. — бросила в зал Наташа.

— Нравственность политика заключается в том, что он оценивает всех только по одному признаку, — с усталым и мудрым видом сообщил Борис. — И этот признак — как другие держат принятые на себя обязательства. А высшая добродетель…

— Это верность! — улыбнулась Настя.

«Ну… Ну ладно…» — сдалась другая ее половина.

— Браво, Настя! — захлопала в ладоши Наташа. — Вы одна сражаетесь против двоих на уровне, предполагающем уже очень высокую скорость боя. На следующих уровнях скорость боя уже будет запредельной!

Борис хотел что-то сказать, но в Настиной сумочке зазвонил телефон. Вопреки привычке, она не торопилась достать его — спокойно, даже степенно, открыла молнию и с достоинством достала трубку. Улыбнулась, глядя на экран…

— Настя, прости, через часок можешь подъехать ко мне? — Влад говорил очень устало, голос был глуховат. — Я сглупил: вчера надо было вещи собрать и вывезти. А теперь полночи один там буду копаться…

— Конечно! Через час буду! Договорились, — она нажала отбой.

Борис хотел продолжить, но Настя снова протянула ладонь запрещающим жестом, как Наташе раньше:

— Вы сказали, высшая добродетель — верность. Я держу обязательства, даже в мелочах! А наши отношения — это очень серьезно!

— Что же, — протянула Наташа. — Добро пожаловать в семью!

Настя кивнула, и пошла к выходу со сцены.

— Погодите, Настя! — позвал Борис. — Оставите контакт?

— Вы с вашей квалификацией легко меня найдете, — величественно усмехнулась она.

Настя, вполне удобно устроившись на коленях, упаковывала одежду Влада в пакеты. Справа уже лежала приличная стопка собранных вещей и пара заполненных чемоданов, слева — кучка свернутых «маек» из супермаркета, сам он подносил ей свитера, брюки и какое-то неисчислимое количество камуфляжа самых разных расцветок. А она совершала автоматические действия и размышляла…

…Отходняк оказался довольно суров — все с тем же достоинством покинув здание кинотеатра, она ойкнула и чуть не упала, руки тряслись. Поискала взглядом лавку, и удовлетворилась ближайшей решеткой, огораживающей газон.

— Девушка, вам плохо? — спросила прохожая. — Вы такая бледная!

«Однако… Действительно, видимо, плохо, если сквозь морок бледность видно…» — как-то лениво подумала она. Но вслух сказала:

— Ничего, сейчас пройдет…

Сказала — и удивилась тому, как слабо звучит голос.

— ПОТЕРПИ, — произнес Грааль. — МЫ НЕ МОЖЕМ СРАЗУ ДАТЬ АНТАГОНИСТ — СЕЙЧАС, ЕЩЕ НЕМНОГО ВЫВЕДЕТСЯ, И ВСЕ В ПОРЯДКЕ БУДЕТ.

— Что… Это… Было? — собрав силы, спросила Настя.

На то, что интонацией удастся передать гнев, она не надеялась.

Как раз на гнев-то ее сейчас не хватало совсем. Хотелось, наоборот, растянуться вот на этом симпатичном молодом газончике, и полежать в свое удовольствие…

— О, ДОФАМИНЧИК ПОШЕЛ! — радостно сообщил Хор. — ЕЩЕ НЕМНОЖЕЧКО ПОТЕРПИ…

— Я спрашиваю, что это было?! — спросила она.

Получилось уже более-менее грозно.

— А ВОТ КОРТИЗОЛА НАМ СЕЙЧАС НЕ НАДО! ВОТ СОВСЕМ!

Она выдохнула. В школе по биологии у нее была пятерка, и она, пусть слабо, конечно, но представляла себе, что примерно с ней происходит.

— Ладно… Ладно… — произнесла она вслух. — Пожалуй, я такси возьму…

— ВЕРНОЕ РЕШЕНИЕ! — согласился Грааль.

В такси ей действительно полегчало, и она решила оставить разговор с Граалем о тонкостях физиологии — пусть лучше ответит, зачем он устроил это представление?!

— МЫ НЕ ЗНАЕМ, — с обескураживающей честностью признался Хор. — ВОТ ПРОСТО ПОЧУВСТВОВАЛИ, ЧТО ТАК БУДЕТ ЛУЧШЕ. НЕТ, ДАЖЕ ПРАВИЛЬНО.

— Вы чувствовали опасность? — уточнила Настя.

— НЕТ. НУ, МОЖЕТ БЫТЬ… ПОТЕНЦИАЛЬНУЮ, КОСВЕННУЮ — КАК ТОГДА В КАФЕ. В ЮЖНОМ ГОРОДЕ…НО СЛАБЕЕ.

— В Белгороде?

Молчание, очевидно, было знаком согласия. Да и так все понятно.

— Вы знали, что все закончится именно так?

— НЕТ. НО ЧТО ИМЕННО В ЭТОМ СЛУЧАЕ ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ ХОРОШО — ЗНАЛИ.

— Знали в деталях, что я скажу, что скажут эти… ведущие… или вообще?

— ВООБЩЕ. ПРОСТО ЗНАЛИ: ЕСЛИ ВКЛЮЧИТЬ ЭТИ ТВОИ КАЧЕСТВА — ТЫ САМА СДЕЛАЕШЬ ТАК, КАК НАДО.

— Какие качества?! — взмолилась Настя. — Разве я когда-нибудь себя так вела?! Разве я когда-нибудь несла такую чушь с таким уверенным видом?!

— НО ЭТО ЖЕ ТЫ ГОВОРИЛА, А НЕ КТО-НИБУДЬ! — возразил Грааль. — МЫ ПРОСТО ВКЛЮЧИЛИ ЭТО.

Настя махнула рукой, поняв, что добиться смысла в этом разговоре невозможно…

…Лучше было обдумать и попытаться понять, что это за семинар такой? В чем, собственно, ей довелось поучаствовать?

Именно над этим она и размышляла, собирая вещи.

— Ты какая-то не такая сегодня, — Влад подложил ей новую порцию свитеров, присел напротив и погладил по голове.

— Устала, — отмахнулась она. — Скажи, у тебя свитера — фетиш, что ли? Сколько их?

Он не обиделся, но и за шутку не принял, просто пожал плечами:

— Не люблю рубашки и костюмы. Стесняют очень. Но, кстати, там последняя порция осталась, сейчас принесу.

Он встал, и Насте вдруг показалось, что он чуть сутулится.

«Ах ты дрянь! Ну, гадина! — сообразив, в чем дело, она адресовала это ругательство «Наташе». — Ну кому же рассказать, а?!»

Может, Ионеску? Позвонить прямо завтра, как только Влад уйдет на службу…

Ага, идея просто блестящая! После ее звонка Михаил Герардович будет в… гм… сильнейшем нетерпении ждать Влада. Прямо так ждать, что даже, скорее всего, по дороге ему позвонит! Чтобы сообщить прерадостнейшее известие — Котел-с-Неприятностями сварил еще одну проблему!

А ее, скорее всего, действительно посадят под замок…

— ТЫ, ВРОДЕ, ЗАВТРА С КОЛЕЙ ВСТРЕТИТЬСЯ ДОГОВОРИЛАСЬ…

Она никогда не предполагала, что Грааль может заговорщицки шептать…

А это, между прочим, мысль!