Нагнулся и сделал два точных выстрела в оба колеса. Услышал еще два выстрела сзади — Ден, похоже, целился в задние…

«Форд» чуть не закрутило, но здесь дорога еще была посыпана щебенкой — не сплошь, не плотно, и все же она въелась в вязкий чернозем и не позволила шинам заскользить… Генетик дал по тормозам, Федотов резко выкрутил руль — «Ауди» все-таки могло задеть…

Не задело.

Двери «Форда» распахнулись еще до того, как он съехал на лесную обочину, две фигуры выскочили, начальник СБ остановился, поводил «Макаровыми» в обеих руках… Развернулся и побежал к деревьям вслед за генетиком.

Юрий выскочил из машины первым, оружие уже в руке:

— Шоссе напрямую через лес — примерно километр!

Влад выбрался вслед за Федотовым. Они переглянулись.

— Ден, мы сверху, вы пешком, — сказал Влад.

Контрразведчик тонко улыбнулся и кивнул. Повернулся к Юрию:

— Сейчас увидишь кое-что очень необычное. Но ты не пугайся — так надо.

Влад сидел в каком-то кабинете УФСБ — ноги вытянуты, глаза прикрыты. Сил не было, совсем никаких: сейчас он чувствовал только тяжелую ноющую боль в грудной клетке, усиливающуюся с каждым вздохом, и острую, пульсирующую — в левом плече.

Ему надо было взять себя в руки, пересесть за стол, начать работу — впереди горы бумаг, рапортов и отчетов по задержанию опаснейших преступников, кроме того, объяснительные — убит сотрудник УФСБ, ранены четверо «захватовцев», включая его, все в действующем резерве… Но он не мог собраться. Сейчас — точно не мог…

…Гнаться над лесом пришлось недолго. Это ему было легко: как обычно при смене формы боль практически исчезла, в образе нетопыря он был почти здоров. Они с Федотовым быстро нагнали беглецов, им предстояло задержать их до подхода Дена и белгородского опера, которые продирались сквозь подлесок. Расчет прост: испугать и запутать, заставить топтаться на месте — фора у преступников была небольшая. Они начали атаку сверху одновременно.

Кто не испугается, когда в лесу на тебя вдруг с пронзительным писком валится нечто огромное, черное, цепляется за лицо, царапается, ловко крутится, сбивает с толку, и вновь, легко лавируя, исчезает в листве? От испуга начальник СБ впустую расстрелял оба «Макаровых», а запасных магазинов у него не оказалось.

Но кто же знал, что у генетика, кабинетного… ладно, пусть лабораторного ученого, окажется свой «Стечкин», который он пустил в ход, когда понял, что выхода нет?

Стрелял он никак, бессмысленно палил в белый свет, как в копеечку, но, как обычно в таких ситуациях, теория вероятности горько заплакала в сторонке: две пули достались Владу в крыло. В предплечье, точнее. Одна прошла по касательной, оставив лишь царапину, вторая пробила насквозь. Он рухнул в редкий подлесок, перевоплощаясь на ходу. Конечно, ребрам опять досталось по полной.

К счастью, Ден и Юрий уже подоспели, но сам он в задержании участвовать не смог.

Вообще, возвращение прошло как в бреду: в памяти сохранились лишь отдельные картинки. Вот ребята вывели из леса обоих задержанных — начальник СБ в наручниках, генетик с поднятыми руками, потом Ден достает еще пару наручников из багажника «Ауди»… Вот Володька бинтует ему плечо и несмешно шутит про свадьбу… Подъезжают на двух машинах коллеги…

А вот он сам сидит на заднем сидении «Ауди» и бездумно смотрит на пролетающие мимо окраины Белгорода. Федотов бурчит что-то за рулем, но Владу все равно, и он решил прилечь на сиденье, немного вздремнуть. Но оказался глубоко непонят Володькой, который немедленно съехал к обочине и принялся тормошить его с требованием «не помирать, а то что я Насте скажу»…

…Кто-то открыл дверь в кабинет и сел рядом.

— Живой? — услышал он голос Юрия и приоткрыл глаза.

— Живой. Ничего страшного. Просто устал очень.

Юрий помолчал, потом улыбнулся:

— А я тебя вспомнил. Видел мельком. Ты в задержании банды кровопийц участвовал.

Влад кивнул. Потом сообразил — это же, наверное, Юрий был одним из внедренных в банду оперов! Возможно, он и спас жертву…

— Значит, главарь этот не ошибся… в твоей сущности? — опер усмехнулся. — А мы еще ржали — вот мозги у парня повернутые!

— Не ошибся, — тихо покачал головой Влад. — Но мозги у него все равно повернутые. Среди нас убийца — позорное исключение. Донорство…

Юрий помотал головой и перебил:

— Не хочу обижать, но давай за всех не говорить. Предпочитаю сам разобраться. А что ты… И товарищи твои — люди нормальные, вижу.

Влад хотел усмехнуться, услышав слово «люди», но сил не хватило. Они помолчали.

— Как это случилось? — спросил, наконец, он.

Юрий понял:

— Да это все этот… — он проглотил ругательство, но лицо исказила жесткая гримаса. — Пока до места ехали, твердил, что действующие сотрудники должны пользоваться авторитетом, а преступники — от одного названия конторы мордой в пол штабелями укладываться… Что пули словом можно останавливать, в общем. Димон сопротивлялся, а тот ему… Ну и, в конце концов, практически запретил ему идти в снаряге. Мы втроем с твоим коллегой зашли, Димон впереди, сказал все, как положено… Ну а ему в ответ охранник прямо из-за стойки — из «Макарова». Дима упал, тот к нам, его твой коллега очередью срезал. А дальше и сзади остальные наши подоспели, и из коридора двое... С дробовиками… Но мы-то в снаряге!

Влад помолчал, потом спросил:

— Он семейный был?

— Нет, — покачал головой Юрий. — Девушка постоянная, несколько лет уже. И племяшке помогал — отца нет, а сестра больная…

Понятно… Понятно… Надо поговорить с Ионеску — чтобы выплатили хоть единовременное пособие…

Дверь снова распахнулась, на пороге появилась полная невысокая женщина в синей куртке «скорой помощи» с чемоданчиком:

— Мне сказали, у вас тут командир раненый. Где?

Юрий сразу указал на Влада:

— Вот командир. С грудью у него что-то не то, и рука…

Влад запротестовал:

— Да мелочи, мне уже первую помощь оказали…

— Мужчина! — как-то очень громко и скандально начала фельдшер. — Ну-ка прекратите немедленно, оказали ему помощь, видите ли! А то как стреляться — так вы все мастера, а как лечиться — так нет, подождем, пока само отвалится?! Нетушки, не получится!

— Ну, я пойду, — сразу заторопился Юрий. –Ты тут…

Что тут — он не сказал, только махнул рукой и исчез за дверью.

— Давай, давай, раздевайся, а то расселся мне тут! — тетка оглянулась на дверь и неожиданно продолжила уже совсем другим тоном: — Переливание сделать не смогу, нам вне стационара не положено, но кровь есть, сейчас налью, подождите.

Влад с удивлением уставился на нее, достающую из чемоданчика пакет донорской крови, и вдруг до него дошло — маг-целитель!

— Что, не ожидали, да? — улыбнулась женщина, ловко надрезав пакет и перелив часть содержимого в пластиковый стаканчик. — У нас спецгоспиталя, как в Москве, нет, только отделение при областной больнице. Пейте вот. Допьете — разденьтесь, посмотрю. Озноб есть? Нет? Хорошо…

Кровь он проглотил почти залпом — сразу стало теплее. Встал, принялся осторожно снимать куртку, затем рубашку…

— Уху-ху! — покачала головой фельдшер — или все-таки доктор? — обойдя его кругом. — Да уж… Где в первый раз лечились?

— В Лукоморье, — пробормотал Влад. — Потом в спецгоспитале как раз… В Москве.

Почему-то показалось, что она сейчас начнет критиковать коллег, и так и вышло:

— Ну, лукоморские хорошо начали… Да московские плохо закончили. Вы же у нас товарищ прыткий, спортивный… Да еще и силовик! Постоянная активность! Вам консервативное лечение не подходит, надо было сразу приступом брать!

— Ну… Нога-то вроде в порядке, — робко попытался заспорить Влад, которому стало обидно за московских медиков, так внимательно к нему отнесшихся.

— Нога! — фыркнула врач. — Что нога? Нога в вашем возрасте — тьфу! — и срослась, главное, не беспокоить. А ребра снабжаются организмом по остаточному принципу. Ненужная кость!