За день мы останавливались несколько раз, чтобы отдохнуть и перекусить, но всё равно когда вечером на привале я взглянул на карту, то поразился, какой приличный отрезок мы успели отмахать. Я, конечно, сильно устал, но то была усталость не больше обычной, вполне соответствующая тому огромному расстоянию, которое мы преодолели.

За ужином Хамель сверилась с картой, которую достала из изящного металлического тубуса, и сообщила, что к следующей ночи мы должны прибыть на место. Если я не ошибался, с момента засады прошло уже четыре дня, завтра будет пятый. Девушка была в курсе, что срок нам назначили в 6–7 дней, прибытие русских ожидалось на шестой день, следовательно, мы успевали вовремя.

Гильт вызвался сторожить всю ночь, а мы распределили между собой трёхчасовые дежурства и улеглись спать. Засыпая, я слушал, как Хамель расспрашивает Ванорза, насколько необходим ему сон, ведь сама она просто медитировала и не нуждалась в том, чтобы обязательно лечь, как это делают люди. Девушка ловко вытягивала нужную ей информацию из моего столь падкого на прекрасный пол товарища, однако никакие опасные сведения, которые потом могли бы быть использованы против нас, Ванорз вряд ли мог ей разболтать, и потому я лишь улыбался, слушая его бравурные речи, и постепенно проваливался в сон.

Утром мы продолжили путешествие. Лес становился всё менее густым, и нам часто попадались заросшие травой тропинки. Не знаю, сбавили ли мы ход от усталости, или Хамель намеренно вела нас медленнее, но сегодня мы покрыли расстояние чуть меньше, впрочем, вполне приемлемое для обыкновенного дневного перехода.

Тучи на небе уже окрасились в тёмный багряный цвет, когда девушка резко указала в сторону, будто заметив что-то, и сообщила, что мы уже совсем рядом. На мой взгляд, такое заявление было несколько преждевременным, потому что плутали мы в темноте, как мне показалось, ещё не менее часа, пока наконец-то не увидели впереди отблеск факелов. Идя на свет, мы вышли на поляну, которую вполне можно было бы назвать даже полем, настолько широкой она была.

Стройные ряды деревьев окружали правильной формы площадку, и мне сразу подумалось, что я понимаю, почему именно такое место было выбрано кланом драэлин для встреч. В центре виднелись несколько шатров, а между ними ярко полыхало пламя большого костра.

Едва мы показались из-за деревьев, как путь нам преградили шестеро воинов, облачённых в броню, переливающуюся изумрудным оттенком в отблесках костра. Наша проводница выступила вперёд, один из воинов тоже.

— Хамель! — узнал воин девушку и уважительно поклонился; его товарищи немедленно убрали оружие в ножны.

— Таргис! — поприветствовала воина Хамель. — Я привела группу Обещанных… мне нужно увидеть Его высокопреосвященство.

— Он сейчас занят, — воин махнул рукой по направлению к костру; остальные его товарищи заметно расслабились, но не уходили, с любопытством нас разглядывая. — Когда мы прибыли на сверд, Призванные уже были здесь. Сегодня весь день Его высокопреосвященство вёл переговоры… сейчас они подпишут бумаги, и ты сможешь его увидеть.

Мы с беспокойством переглянулись, но Хамель и бровью не повела, лишь голос у неё сделался суровым и острым, как лезвие меча:

— Его высокопреосвященству нужно выслушать слова Обещанных до заключения договоров! Дай нам пройти!

Таргис с недоумением посмотрел на неё, однако отступил в сторону, давая нам дорогу. Мне показалось, что он повиновался больше инстинктивно, чем сознательно, среагировав на резкий приказной тон девушки.

— Скорее! — с той же интонацией приказала нам Хамель и устремилась вперёд.

Едва поспевая, мы побежали за ней. Несколько воинов, снующих меж палатками, заметили наше торопливое передвижение и стали обеспокоенно приближаться. Впереди, у костра, мы разглядели две группы людей перед высоким не то столом, не то подставкой; их окружали два ряда охраны. Внезапно я понял, что не вижу Хамель… Вроде бы я лишь на мгновение отвёл от неё взгляд, но теперь девушки нигде не было, а суровые охранники, видя, что мы и не думаем останавливаться, уже тянули свои руки к рукоятям мечей.

За их спинами я узнал фигуру пепельноволосого верховного жреца, его сопровождала группа воинов, стоящая в некотором отдалении; среди них мелькала нескладная фигура Люпы. Жрец вёл беседу со статным мужчиной, за спиной которого стояли ещё трое. Я сразу заметил у них на груди шевроны с двуглавым орлом на чёрно-жёлто-белом фоне.

Нам пришлось остановиться перед воинами окружения, и я не переставал озираться по сторонам, пытаясь отыскать Хамель, прежде чем вступать в какие бы то ни было разговоры с охраной.

— Итак, условия договоров вас устраивают? — донёсся до меня приятный голос мужчины с шевроном. — Давайте же закрепим добрососедские отношения между кланами Ногост и Русь подписью и печатью.

Этот мужчина наверняка был лидером русских, но, сколько я к нему ни присматривался, таблички у него над головой не появлялось. Как, впрочем, и у сопровождающих его игроков.

Призванный был высок ростом, носил аккуратную бороду и усы, которые, плавно перетекая друг в друга, составляли как бы единое целое. Тёмные волосы на голове были коротко пострижены, а эльфийские уши настолько слабо выражены, что в темноте он вполне мог сойти за человека. На нём был лёгкий рыцарский доспех, в котором достаточно необычно выглядели круглые наплечники с золотой бахромой и широкая белая перевязь, пересекающая нагрудник справа налево.

— Условия вполне устраивают, — голос верховного жреца был сухим, но подчёркнуто вежливым. — Однако не могли бы вы быть столь любезны сначала передать нам наш артефакт?

— Конечно, — лидер русских добродушно улыбнулся и достал из сумки на поясе половинку сердца. — Мы бы передали его вам и без всяких договоров… Вот только, наверное, было бы справедливо, чтобы вернула его та группа, которая смогла его добыть. Ведь это не их вина, что уже по возвращению они попались монстрам… Выполнение заданий помогает нам, Призванным, становиться сильнее, и уж пусть они доведут до конца свою миссию, лично вручив артефакт вам.

— Да будет так, — согласился жрец и жестом руки поманил к себе Люпу. — Вот представитель отправленной нами группы, именно благодаря ему мы собрались здесь.

Ломаной походкой Люпа заковылял к лидеру русских, который с по-отечески доброй улыбкой протянул ему половинку сердца. На этом моменте моё терпение лопнуло.

— Стойте! — воскликнул я; в наступившей торжественной тишине мой голос прозвучал особенно громко, и все взгляды устремились на меня.

Охранники ещё плотнее сомкнули ряды и с угрожающим видом начали обнажать своё оружие. Я почувствовал, как Ванорз встал за моей спиной, а Гильт выступил вперёд, поднимая щит.

— Я привела их, дедушка, — услышал я голос Хамель, которая непостижимым образом оказалась рядом с жрецом, и тут же послышался его властный приказ:

— Пропустите!

Охрана расступилась, и мы вышли к костру. Верховный жрец улыбался, а выражение крайнего недоумения на лице лидера русских выглядело настолько искренним, что я не взялся бы определить наверняка, притворяется ли он или правда не в курсе происходящего.

— Люпа лжёт! — резко заявил я, едва мы встали перед этими двумя группами как третья сторона. — Он с самого начала был в сговоре с Призванными и привёл нас в их ловушку, где и передал им украденный у меня артефакт. Они пытались убедить нас подыграть им, а когда мы отказались, хотели взять нас в плен и задержать, пока договора не будут подписаны.

— Я… я не знаю, почему этот касмере говорит такое! — пробулькал плут, но в его голосе не было уверенности, он явно был смущён и растерян, что, конечно, сразу почувствовали все присутствующие.

— Люпа специально не менял точку воскрешения после Дифуса, зная, что мы точно привяжемся перед входом в последнюю локацию, — заговорил своим надменным тоном Ванорз. — Такая у них была договорённость, наверняка не он сам это придумал. Поэтому, когда мы отказались, Люпа просто убил себя, а потом воскрес в своём номере на постоялом дворе, после чего бросился рассказывать вам историю, которую они заранее подготовили… Вот только мы не сдались, а бросились врассыпную. И в конце концов нам удалось сбежать и вовремя добраться сюда, чтобы рассказать всю правду.