Как только я выбрался из прохода и поднялся на ноги, дыру за моей спиной заполнили вытянувшиеся из пола корни. На первый взгляд, стены зала были однородными, однако, если присмотреться, можно было различить, что фактура тонких переплетённых корней немного выделялась на общем фоне. Это позволяло сделать вывод, что по периметру округлых стен имелись ещё подобные затянутые корнями проходы, причём размеры некоторых из них значительно превышали тот, через который пролез я.

Зал был пустым, если не считать маленького столика на длинной ножке, который своей необычной формой напоминал вытянувшуюся вверх корягу. Над ним в воздухе парил странный предмет, похожий на неуловимо меняющий очертания куб. При этом он переливался разными цветами, разгоняя тьму, царящую в пещере.

Перед столиком стоял пожилой мужчина в бесформенной серой накидке и водил руками над странным объектом, причём перетекающие очертания куба неуловимо менялись вслед за движениями его рук. Постоянное чередование светящихся цветов артефакта окрашивало одежду мужчины в причудливые тона, и в мечущихся по его морщинистому лицу тенях он показался мне очень старым. Длинные тонкие волосы до плеч и окладистая седая борода придавали ему ещё большую ветхость, даже некую дремучесть.

Стоило мне сделать несколько шагов в его направлении, как старик резко провёл левой рукой над многогранником, и тот, выстрелив по сторонам на доли секунды множеством прозрачных кубов, застыл, засветился ровным голубым цветом и приземлился на подставку, будучи похожим теперь на обычный светильник правильной кубической формы.

— Кансуз? — неуверенно спросил я.

— Он самый, — прокряхтел дед, не спеша обходя столик с кубом. — А ты, наверное, тот безымянный ученик, за которого так ратовал объявившийся мёртвый бог?

— Так и есть, — не растерялся я. — Мне очень нужно поскорее научиться магии!

— Ишь ты! — усмехнулся Кансуз, встав, подбоченясь, напротив меня. — Молодёжь! Вечная спешка… И куда же ты торопишься?

— Мои друзья в беде, — честно ответил я, — каждая минута на счету…

— Достойная цель… — немного пренебрежительно отозвался дед, пристально осматривая меня. Его цепкие глаза, казалось, препарировали меня, заглядывая в самое нутро, от такого взгляда становилось не по себе. — Вот только обучение магии — дело непростое…

Жестом пригласив меня за собой, Канзус пошёл к стене, на ходу сделав резкий взмах рукой, в результате чего корни одного из проходов зашевелились и начали втягиваться в пол.

— Магия имеет различные свойства и происхождение, — говорил он, ступая в открывшийся проход. — Есть божественная магия, которая поступает напрямую от богов к жрецам. Её сила зависит от чистоты канала связи адепта с его божеством, и на неё не влияют такие материальные преграды, как доспехи. Я так понимаю, это не про тебя, иначе бы Мор не послал тебя ко мне.

За открывшейся дверью была небольшая уютная комната. У древесной стены справа находилась кровать, напротив входа горел очаг, а у выроста из левой стены стояли два кресла, всё из таких же переплетённых друг с другом корней. Кансуз, кряхтя, уселся в кресло поближе к огню, а мне махнул рукой на другое.

— Возможно получить силу не только от божественных сущностей, но и от планарных существ попроще, — старик продолжил неторопливый рассказ. — Это уже близко к шаманизму, если мы имеем в виду различных духов, или к совсем уже дикому поклонению демонам. Обычной практикой в таких случаях является заключение своеобразных пактов, а потому и магия, и особенности выстроенного канала для получения силы здесь очень разнятся… Разновидностью такой божественной магии пользуются друиды, которые черпают силу от различных духов природы и придерживаются принципов равновесия. Но не будем уходить в дебри, потому что это тоже тебе не подходит, ведь никакой такой сущности у тебя нет на примете, так?

Я кивнул.

— Ещё следует упомянуть собственную силу, которую некоторые уникумы черпают из своих материальных тел. По сути, это тоже магия. Развитие таких сил требует жёсткой дисциплины и очень длительного времени. В основном что-то подобное практикуют монахи. Эту силу называют псионикой, и из-за твоей торопливости она тоже не подойдёт. Остаётся арканная магия. Прежде чем начинать разбираться в её различных типах, нужно выбрать метод подхода к использованию силы. Пользователи арканной магии делятся на два типа. Первые — это те, кто пытается самостоятельно разобраться в принципах магии, изучить методики заклинаний и применить их для себя или даже разработать новые. Другими словами, они используют свой интеллект. Вторые — те, кто пытается развить спонтанные механизмы собственной сущности, чтобы использовать заклинания благодаря своему инстинкту, некоей натуральной притягательности, то есть харизме. Первых в простонародье называют магами или волшебниками, вторых — чародеями или заклинателями. Что тебе больше по душе?

Я задумался. Было не очень понятно, как харизма могла влиять на владение магией… я больше представлял себе магов как неких учёных, постигающих тайны магии посредством силы своего ума. Наверное, лучше всего мне подходило именно это: я хотел разобраться сам и достичь понимания сути происходящих процессов, а не приманивать силу незаурядностью своего характера. Как-то не считал я себя харизматичной личностью.

— Думаю, интеллект — это более важный для меня параметр, — наконец выдал я; пока я размышлял, старик грел у огня руки, пытливо на меня поглядывая. — Я хочу понимать, что я делаю, и быть единственным хозяином своей силы.

— Очень правильные слова! — расхохотался Кансуз. — Согласен, этот подход больше сочетается с твоей непростой сущностью… Тогда перейдём к различным видам арканной магии. Сперва имеются маги-элементалисты. Есть, конечно, некоторые уникумы-универсалы, но в основном эти волшебники специализируются на определённой стихии, используя свою природную склонность к одной из них. Естественно, определённых высот они могут достичь только в выбранной стихии, хотя могут использовать заклинания и других стихий, за исключением противоположной. Всего стихий четыре: земля, воздух, вода и огонь; им же соответствуют наносящие урон энергии: кислота, электричество, холод и пламя. Есть ещё один тип урона: звуковой, поэтому элементалисты часто используют в своих выкладках пентаграммы. Однако мои исследования показывают, что эта энергетика больше присуща псионикам, ибо связана с вибрациями воздуха, так что я бы не стал назвать это полноценной стихией. Ну и не стоит забывать про чистую позитивную или негативную энергии — их все относят к свету и тьме, примешивая сюда религиозное понимание добра и зла, поэтому вырывают их из контекста стихийной магии… Хочешь стать стихийным магом?

Я снова задумался. Да, именно так мне представлялись классические маги: швыряющими огненные шары, выпускающими молнии из рук или обрушивающими на врагов град острых сосулек. Однако меня смущало то, что выбор одной стихии ограничивал спектр возможных заклинаний.

— Мне не хотелось бы ограничивать свои силы, — честно озвучил я свои сомнения. — Да и никакой особой общности с той или иной стихией я в себе не чувствую.

— Тут ты ошибаешься, — довольно рассмеялся дед. — Общность у тебя как раз есть… но об этом позже. Кстати, если выбирать стихийную магию, ты вполне можешь стать универсалом, подумай об этом, — Кансуз прокашлялся и продолжил. — Далее идёт разделение арканной магии на школы. Давным-давно это был классический подход к изучению магии в большинстве академий Оминариса. Элементалисты больше походили на жрецов, создавших в своих башнях узкие круги поклонения стихийным богам… хотя это позволило им пережить войну. А вот все классические учебные центры были уничтожены. Так что арканную магию вполне можно назвать нынче тайной. Хотя наверняка среди саэлин продолжают существовать какие-нибудь академии, не знаю… Так вот, классический подход делит магию на восемь школ: Ограждение или Абхурация, Заклятие или Конхурация, Прорицание или Адивинация, Очарование или Энкантация, Вызов или Эвокация, Иллюзия или Аллюцинация, Некромантия или Нигроманция и Преобразование или Трансмутация. Обычно ученик выбирал одну из школ для специализации, получая запрещение на две других, но чаще студенты изучали всего понемножку. Как тебе такое?