После обеда мы опять двинулись в путь и час спустя, примерно к полудню, наконец-то вышли на край пригорка, с которого начинался плавный спуск к морю. Вид отсюда открывался по-настоящему завораживающий, на западе можно было различить мягкий изгиб песчаной косы побережья, и мне казалось, будто берег обрывался почти у воды, а дальше к северу уступами поднималась небольшая террасированная равнина, обрамлённая с севера и востока лесом.

Мы остановились у самого края спуска и какое-то время тщательно вглядывались в открывшуюся нашим взорам долину, пока Ванорз не поднял руку:

— Смотрите! — указал он куда-то в центр равнины. — Там поблёскивает вода!

Следуя указаниям эльфа, мы тоже смогли увидеть едва заметный блеск. Но положа руку на сердце могу признаться, что без помощи следопыта я ни за что не сумел бы его разглядеть.

Решив спускаться по диагонали к морю, чтобы выйти как можно ближе к тому месту, где эта река (если это, конечно, была она) впадает в океан, мы двинулись вперёд. Примерно через час мы уже спустились на уровень долины и теперь снова полагались на Ванорза, который вёл группу вперёд. Спустя ещё пару часов мы наткнулись на узенькое русло речушки, шириною всего-то в несколько метров, совершенно незаметное издалека. Судя по изрезанным склонам, когда-то это была полноводная река, но сейчас здесь неспешно бежал ручеёк, поднимаясь едва ли на полметра от каменистого дна.

— Упоминаемый в подсказке каскад наверняка находится на стыке этих террас, — разумно заметил Люпа, указав рукой на перепад западнее нас.

Море теперь было совсем близко, и мы посчитали, что в этом месте под землёй вряд ли хватит места для святилища, на что особо напирал дварф. Мы стали подниматься вверх по руслу, внимательно осматривая маленькие водопады, встречающиеся на стыках террасированных склонов долины. Уже начинало вечереть, мы осматривали третий каскад, когда Гильт уверенно заявил:

— Там что-то есть!

Люпа с силой швырнул в тонкий полог падающей воды камешек, ожидая, что он ударится и отскочит от стены за водопадом, если таковая там есть, но ничего не произошло: камешек легко прошёл сквозь воду и исчез.

— Похоже на то, — захлюпал плут. — Почему сами драэлин не нашли эти святилища?

— У них не было дварфа, — отозвался Ванорз, который расположился у самого водопада, снял плащ и сейчас доставал из футляра свой магический лук. — Или они не рассказали нам всего… ты же помнишь о скрытых условиях?

Люпа ничего не сказал и тоже занялся приготовлением своего короткого лука. Гильт заворчал что-то себе под нос, а я подобрался вплотную к миниатюрному водопаду и потыкал воду посохом: действительно, за каскадом воды явно угадывался проход.

— Оставьте плащи и рюкзаки здесь, — посоветовал Ванорз. — Нам вполне хватит моей сумки хранения.

Я согласился и, отыскав взглядом жиденький кустик, росший неподалёку, отправился к нему, дабы положить там рюкзак.

— Свой плащ я снимать не буду, он добавляет мне скрытности — сказал Люпа, протягивая мне свой рюкзак, когда я проходил рядом.

Гильт подошёл ко мне и тоже сгрузил свой огромный мешок. Потом он сбросил плащ, и его новенькая кираса ярко засверкала на солнце. Уже поворачиваясь, чтобы идти обратно, я успел заметить, как ловко подобравшийся к водопаду Люпа сгруппировался, сиганул вперёд и скрылся за пологом воды. Пока мы с дварфом подходили, Ванорз тоже пробрался за водопад.

— Слушай, Гильт, — я воспользовался моментом, когда мы остались наедине.

— Чего? — дварф, видимо, уже ментально приготовился прыгать за водопад и явно не ожидал, что я решу завести разговор в такое неподходящее время.

— Если вдруг станет опасно, не геройствуй и убегай, — с чувством сказал я, но увидев, как стремительно багровеет его лицо, поспешил объяснить: — Мы все — Призванные, и если погибнем, то возродимся на постоялом дворе, ты же умрёшь по-настоящему. Не рискуй ради нас, ладно?

— Хм… ну, да… ну, это… ладно, — дварф растерялся, явно не зная, что сказать, но я-то понял, что смутился он потому, что ему было приятно и неожиданно услышать такие слова.

Гильт взял небольшой разбег и, едва не споткнувшись о камень, прыгнул прямо в воду. Я же осторожно перебрался поближе и быстро шагнул сквозь поток, стараясь проскочить как можно быстрее, чтобы поменьше вымокнуть.

Внутри было темно и сыро, к тому же я налетел на дварфа и едва не перевалился через него. Почти сразу заработало моё темнозрение, и я смог разглядеть неровные стены коридора, настолько узкого, что в нём с трудом могли протиснуться два человека рядом, и высотой менее двух метров.

Люпа достал из-под плаща какую-то маленькую склянку, которая слабо засветилась мягким зеленоватым светом, едва разгонявшим царившую здесь темноту. Эльфы двинулись вперёд.

Гильт с интересом щупал мокрые камни стен, а я осторожно шагал чуть позади: по полу коридора струился ручей, в основном неглубокий, но иногда достигавший даже уровня щиколотки. В ботинках сразу стало сыро.

— Это был природный разлом, — услышал я негромкие рассуждения дварфа, — но, несомненно, позже он был искусственно расширен. Очень давно. Хотя работа была грубая… или, может, наспех.

Так друг за дружкой мы медленно продвигались по тоннелю, пока идущий впереди Люпа не крикнул:

— Там что-то светится впереди, ловушек нет.

Мы приблизились к остановившемуся Люпе и столпились в месте, где коридор выходил в довольно просторную пещеру. Не знаю, рукотворными ли были стены этой пещеры, но то тут, то там, на стенах и потолке, поблёскивали холодным голубоватым светом большие кристаллы, придавая этому гроту ореол некоторой фантасмагоричности. В самом центре пещеры возвышалась скульптура, особенно ярко освещённая этими кристаллами. Неизвестный скульптор изобразил девушку в тонком облегающем платье, которая, опустившись на колени, протягивала в мольбе руки. Из глаз статуи, словно слёзы, струйками бежала вода, что, по-видимому, и являлось причиной неглубокого ручейка на полу. Скульптура очень походила стилем на ту, что мы видели на площади Дифуса, вот только рассмотреть лицо с такого расстояния мне не удавалось.

— Вот вам и плачущая в сырости, — озвучил увиденное Гильт.

— Видишь ловушки? — спросил Ванорз у Люпы.

— Нет, — сердито отозвался плут. — И я бы мог поклясться, что их тут нет! Хотя… если это магические ловушки, их обнаружить сложнее… а ещё вся эта вода здесь. Идите вслед за мной.

— Влага способна убить, — задумался я. — Может, дело в воде? Не зря она из статуи течёт…

— Святилище затопит, если мы сделаем что-то не так? — предположил Ванорз.

Я скорее почувствовал, чем увидел, как передёрнуло от этих слов идущего рядом дварфа.

Мы осторожно двинулись к статуе и уже отдалились на несколько метров от входа в пещеру, когда я стал замечать в дальних углах какие-то странные бугорки в воде, которые к тому же медленно увеличивались в размерах.

— Гильт, ты видишь это? — указал я дварфу на странный феномен.

— Что? Где? — Гильт закрутил головой по сторонам, а эльфы остановились. — Отец гор! — внезапно воскликнул дварф, видимо заметив, наконец, то, на что я указывал. — Элементали!

Когда он закричал, я будто с какой-то заворожённостью увидел, как эти медленно набухающие бугорки стремительно выросли и превратились в фигуры выше человеческого роста, очень напоминающие скульптуру в центре пещеры.

— А вот и вода, которая может залюбить до смерти! — зло крикнул Люпа.

— Водные элементали гораздо слабее, если твои ноги не касаются воды, — лихорадочно забормотал дварф, озираясь по сторонам, видимо в поисках сухого места.

Я стоял рядом и, расслышав его слова, тоже начал быстро осматривать пещеру. Разглядел я два таких участка: один в нескольких шагах налево за статуей, другой справа от нас, ближе к стене, на полпути к статуе.

— Ванорз, справа есть место без воды! — заорал я. — Туда!

Эльф среагировал мгновенно и стрелой помчался на сухое место. Люпа последовал за ним и тоже выбрался на островок. Мы побежали следом, и я отметил, что элементали, абсолютно бесшумно рассекая водную гладь, устремились к нам. Один из них был уже совсем близко, и я с ужасом понял, что мы не успеваем добежать до островка: с такой скоростью он вот-вот настигнет дварфа.