Цао ни ма, не время сейчас внутрикорпоративную политику обдумывать, всё потом. Сейчас всё внимание – на покуда пустые поля проекторов, что были расставлены секторами – слева участок «Джи-И», справа – «Три Трейда». Посередине осталось небольшое место для распорядителя.

Вот он уже был на месте и вещал в канал, покуда остальные собирались с мыслями. В соответствии с протоколом им сегодня был Его высочество кронпринц Карл XVII Филипп. Из оставшихся на планете королевских династий именно Бернадоты собрали у себя наиболее подходящих на роль посредника персонажей, и кронпринц Карл Филипп, из ныне здравствующих, более других подходил на эту роль. Чтобы увещевать таких людей, которые должны были суметь договориться между собой сегодня, нужна была поистине королевская уверенность в себе и вместе с тем придворный такт не хуже, чем у иных потомственных церемониймейстеров. И при этом – умение молчать о том, что здесь произойдёт, напомнил себе Ма Шэньбин.

По мановению руки распорядителя пошла синхронизация и осветились виртуальные пространства договаривающихся сторон. Цао ни ма гэ тоу, советник не знал и трети из числа этих людей, только в первом ряду от двух корпораций можно было разглядеть больше двадцати человек. Запоминай, потом разберёмся.

– Господа, начнём.

В ушах у собравшихся в зале тут же поспешил зажурчать перевод на пунтухуа, но большинство его тут же досадливо выключило. Дело было серьёзное, английский все знали и без того.

– Согласно принятому регламенту, право выступить с небольшим предварительным словом предоставлено стороне, которая первой высказала пожелание о проведении данного высокого собрания, прощу приветствовать, директор Линь Цзяньго, корпорация «Янгуан Цзитуань».

Директор Линь едва заметно привстал и ещё слабее поклонился, представители «Джи-И» и «Три-Трейда» ответили таким же незаметным кивком головы.

– Господа. Ни для кого из собравшихся не секрет, что причина этого собрания проста – та череда уже чуть ли не боестолкновений, прокатившаяся по планете за последние месяцы. Неизвестные люди перехватывают конвои, взламывают защиту клаудов, атакуют башни, захватывают людей, проводят диверсии на ключевых промкомплексах, сбивают график поставок. Причём всё это – дело рук достаточно компактной, замкнутой и отлично ассимилированной в наши структуры группы, так что проводимые расследования каждый раз упираются в тупик, информационный вакуум. От этого, по нашим сведениям, сейчас страдают все двенадцать старших корпораций Земли, и до сих пор разрозненные усилия по наведению порядка не принесли ни малейшего результата, даже наоборот, с каждым днём давление на корпоративные структуры усиливается, деморализуя уже не только рядовой персонал, но и высшее руководство.

Линь Цзяньго неторопливо оглядел собравшихся, как бы выискивая на этих холёных лицах скрытые признаки беспокойства.

– Однако хотя страдают от вала диверсий все, на этом собрании присутствуют лишь три корпорации, которые выделяет из числа прочих тот факт, что они первыми оказались под ударом.

По мановению ладони директора Линя посреди зала зажглась карта одного из участков ледяного панциря Европы, на которой были отмечены три красных точки, составляющие правильный равносторонний треугольник. Ничего, кроме этих трёх точек, на расчерченной сложной сеткой ледниковых полос поверхности видно не было.

– Три станции в радиусе ста километров, то есть вне пределов прямой связи в условиях радиационной бури в поясе Ио. Принадлежащие трём разным корпорациям. Просто случайный объект для нападения? Ничуть не бывало.

Карта принялась уменьшаться, пока в проекцию не стал помещаться весь грязно-серый полосатый шарик Европы, теперь она вся была покрыта неоднородной сетью разноцветных пометок. Ма Шэньбин догадывался, что сейчас будет сказано.

– Интересный факт, ни на одном из трёх коммерчески освоенных спутников Юпитера просто физически нет другого такого места. Или в эту область попадает сразу с десяток баз, причём, как правило, принадлежащих лишь одной или двум корпорациям, так что, в случае опасности, они бы так или иначе пришли друг другу на помощь. Или же это оказывается одинокая полуавтоматическая станция, расположенная вне основных ареалов разработки, для диверсантов бесполезная, поскольку диверсия бы банально не окупилась. Итак, господа, объекты для атаки были выбраны не случайно, но и не прицельно, они просто подошли по ряду условий – там было всё, чтобы без проблем попасть на Землю, и поблизости не было никого, кто мог бы помешать диверсантам. То есть они просто выбрали цель и взяли то, что им было нужно, не считаясь с чужими потерями, без длительной подготовки и скорее широким мазком, чем точечным ударом.

– Кто они, директор Линь, у вас есть предположения?

Голос сухощавого долговязого мужчины на стороне «Джи-И» звучал надтреснуто. Несмотря на моложавый вид, директору Роджеру Муру было уже под сто десять, он успел повоевать аж в Мексиканской войне.

– Директор Мур, у этих людей есть несколько примечательных свойств. Если они так легко вошли в три произвольные необходимые им в данный момент станции, это значит, что у них на самом деле были в руках коды доступа ко всем станциям, по крайней мере, наших трёх корпораций. Ещё одно свойство – они прилетели ниоткуда. Лететь из метрополии, только чтобы улететь обратно, не очень логично звучит. Значит, они прилетели не с Земли. Есть дальние планеты, есть тёмный лес астероидных Поясов, есть ещё более малоизученная область холодных комет и карликовых планет пояса Койпера и рассеянного диска, в недрах которых, что интересно, ещё больше лития, чем подо льдами Европы. А теперь обратите внимание на вот этот снимок, при попытке добыть который недавно погиб от рук спящего агента наш советник.

Ма Шэньбин напрягся. Проектор продемонстрировал знакомый кратер карьера.

– Мы думали, что изначальной целью нападения был сам советник и некая известная ему информация, но на самом деле это был лишь отвлекающий ход. И на снимке вроде нет ничего особенного, но наши специалисты догадались проделать вот что.

Картинка сменилась проекцией – чуть неправильный обращённый остриём вниз конус начал плавно изменяться, у него образовывались многочисленные наросты, пока компьютеры подчищали со дна карьера более поздние наслоения осадочных пород, где-то в результате оползней на склонах, а где-то и направленных взрывов, осуществлённых теми, кто не хотел выдавать истинное предназначение этого заброшенного комплекса. В карьере когда-то лежало что-то очень большое.

– Господа, теперь я обращаюсь к вам, вы уверены, что ни у кого из вас нет ответа на вопрос, что это за штука? – Линь Цзяньго ткнул холёным указательным пальцем в сторону мерно вращающейся в воздухе голограммы.

И тут же в секторе «Три-Трейда» зажглась ещё одна, очень похожая фигура. Три мерцающих диска под днищем конического объекта неправильной формы. Сходство объектов было несомненным.

– Это «Сайриус», директор Линь.

По залу пошёл ропот.

– Поясните, директор Цзы.

– Перед вами тоже реконструкция, тридцатилетней давности. Два снимка были случайно получены группой учёных при помощи орбитального телескопа «Наврас», и были нами перекуплены. Снимки сделаны 18 ноября 2115 года, объект в этот момент находился за орбитой Марса и удалялся от Солнца со скоростью в 18 километров в секунду.

– То есть, мы только сейчас отыскали место закладки мифического космического корабля Корпорации, а у вас всё это время был его снимок?

– Честно говоря, у нас не было уверенности, что это за штука. Важно другое, становится понятна причина волны диверсий по всей планете. Это пресловутое Предупреждение… они действительно вернулись.

В разговор вступил ещё один голос.

– Они никуда и не улетали.

Все собравшиеся разом посмотрели в сторону сектора «Джи-И». Говоривший был Ма Шэньбину не известен, он с самого начала сидел в сторонке и даже как-то в тени. Имя рядом с его креслом звучало как Джон Баум. Кто это?