Побитая, но победившая холопка не горела желанием это делать. Не увидев энтузиазма, Лютогост оттолкнул победившую холопку, затем схватил за голову проигравшую и стал бить ее затылком об каменный пол, пока не размозжил бедняге череп.

Ебанный отморозок. Вряд ли, у кого-то возникнет желание с этим спорить. Однако, Иван работал на этого отморозка.

— Жопу на стул, — приказным тоном Лютогост велел сесть Ивану. Тот послушался. Сам Лютогост сел на стул напротив него. Стулья были помпезные, с высокой спинкой, мягким сиденьем и, конечно, позолоченные.

— Значит, на том задании погибли не все. — констатировал Лютогост. — Итак, Ваня, расскажи, что же произошло с моими людьми в тот злополучный день?

— Мы уже были на подъезде к Пуп-граду, когда на нас напала Мрачная зверюга и всех разнесла…

— Зверюга?

— Мрачный лось. Огромная злющая тварь.

— Все мои люди погибли, а ты нет.

— Мне повезло.

— Надо же, какой везучий ублюдок. Пятеро первоклассных солдат погибли, важнейшая операция была провалена из-за ебучего лося.

— Не простого лося, а Мрачного.

На секунду Лютогост о чем-то задумался.

— Мрак…, - произнес Лютогост после некоторой паузы. — Позавчера, один из моих холопов превратился в зомби или, как вы говорите, помрачнел и попытался меня сожрать. Жуткое дерьмо.

— Кто этот перец, с которым вы спорили у борделя?

— Это Дубыня из Нежной пурги, на данный момент воевода Пуп-града.

— Вы с ним знакомы?

— Не долго, — дал аккуратный ответ Иван.

— Почему он катил на тебя бочку?

— Узнал, что я разбойник, а у него с этим большие проблемы.

— Да, он обижен на нашего брата. Он прикончил несколько моих пацанов и меня собирался отправить на тот свет.

— Если он пытался тебя убить, то почему он еще жив? — Ивану это действительно было непонятно.

— Всему свое время, — Лютогост произнес это с какой-то подозрительной улыбкой. — Многие местные считают меня злодеем и желают мне смерти. Будто я извратил людей, заставил их убивать и грабить. Приходится давать пробовать свою еду холопам, чтобы проверить отравлена она или нет. Если ослабить хватку, может начаться бунт. Контролировать ситуацию становится все сложнее и сложнее.

Лютогост помолчал несколько секунд. Иван не рискнул нарушить это молчание.

— А эти парадоксы вашей Яви? — вновь заговорил Лютый. — Участки искаженного пространства, аномалии гравитации, временные петли.

Ивану тут-же вспомнилась странная хуйня, происходившая в пещере неподалеку от Кутюрьмы.

— Это не говоря про странную погоду, горячие дожди и много еще чего, — продолжал Лютый. — Ваш мир деградирует, подыхает, корчится в агонии. С каждым днем все больше хаоса и непредсказуемости, опасность поджидает на каждом шагу. Я уже стар для этого дерьма. Здесь, конечно, весело, можем творить все, что захотим, но хочется уже домой.

Ивану вспомнился момент, когда один лютовец рассказал во время попойки про мир, откуда они явились в Тридевятое Царство.

«Наш мир опережает ваш на много веков. В нашем мире много крутых вещей, до которых вы не додумались. Автомобили, самолеты, телевидение, продвинутая медицина, огнестрельное оружие. Тебе бы он был не понятен. В свою очередь, для меня, ваш мир странный. Технологически, это средневековье, как было у нас, но язык современный. Культура и религии очень похожи. Вы — это не мы в прошлом, как я поначалу подумал. Вы — это параллельные мы. Если взглянуть на карту, то наши континенты почти один в один. Города отличаются, но есть совпадающие названия. Вы называете свои земли — «Тридевятым Царством», а у нас — «Государство Тридцать Девять». В нашем мире правит не Царь, а Корпорация. Только вот у нас нет всяких Неимоверных диковин, как у вас. А, может, их от нас просто скрывают. Может, здесь есть и средневековая копия меня, если он не сдох из-за Мрака или от поноса, ведь у вас из лекарств только корешки, да травы. Вы, словно, пародия на нас. Тот, кто создал ваш мир, копировал его с нашего, с некоторыми нюансами. Будто, он неумело воссоздал ту нашу ушедшую эпоху».

«А, может, тот, кто создал наш мир, тот создал и ваш», — предположил тогда Иван.

«Может и так», — пожал плечами лютовец.

«А как вы попали к нам?» — спросил Иван.

«Я не все знаю, слышал, что ученные обнаружили какую-то червоточину, уловили сигналы из нее. Что-то вроде этого».

— Откуда у того типа фонарик? — продолжал допрос Ивана Лютогост.

— Неимоверный факел? Не знаю, где-то нашел, наверное, — соврал Иван.

— Неимоверный? — Лютогост засмеялся. — Это простой фонарик. Светит он благодаря лампочки и батарейки.

Последние слова Иван услышал впервые, разумеется, он не одуплял, что они означают.

— Понимаю, для вас наши технологии это что-то Неимоверное, — снисходительно улыбаясь, говорил Лютый, — взрыв башки. Просто, вы не знаете, как оно работает. Например, наше огнестрельное оружие. Вот кончились патроны, все, автомат для вас бесполезен. Обычный автомат, — он кивнул на стоящего позади Ивана своего бойца с той штукой, о которой говорил, — но чего смогли добиться в этом мире, с его помощью, всего несколько десятков человек? Перебить всю царскую дружину и занять большой город. Помнишь то сражение? У вашего брата не было шансов. Это было даже забавно. Копья, мечи, стрелы. Еще бы камнями в нас кидали, честное слово. А если бы мое ЧВК полным составом сюда заявилось? Мы бы подмяли под себя все ваше царство.

— Был бы жив наш Царь, ничего бы у вас не вышло.

Реакцией Лютогоста на слова Ивана был громкий смех.

— Ну да, ну да. Наслышан про вашего Царя, Всемогущего.

Лютогост поменял позу, практически лег, развалившись в кресле. Он продолжил свой монолог.

— Я так скажу, на каждого найдется своя базука. И на него бы нашлась. У нас есть много интересных штуковин, которые взорвут вам мозги. Но и в вашем мире есть то, что взрывает башку мне. Вещи, предметы нарушающие законы физики. Какое-то волшебное дерьмо. Наши ученные-задохлики называют такие штуки — артефакты. В моем мире они стоят целые состояния. Еще бы, они же волшебные, мать их. Наши смотрят на них, с тупым выражением лица, как вы смотрите на фонарики или автоматы. Хотя на поверку может оказаться хитро выебанной технологией будущего, которая попала в ваш мир так же, как и я.

Чтобы привлечь внимание одного из своих подопечных, Лютогост пощелкал пальцами, а затем сказал ему:

— Быстро, принеси сюда зеркало, которое вчера нашли.

С виду зеркало, которое принесли Лютогосту, ничем не отличалось от обычного. Оно было в деревянной раме и размером; два локтя в высоту и чуть меньше в ширину.

— Вот, смотри, — сказал Ивану Лютогост, поставив зеркало перед собой, а затем обратился к самому зеркалу: — Эй, зеркало, скажи, кто из людей в Тридевятом Царстве самый опасный, кого боятся больше всего?

Отражение в зеркале стало искажаться, как на потревоженной водной глади. Откуда-то из глубины зеркала, всплыло на поверхность бледное лицо. И оно заговорило:

— Сегодня, это ты, Лютогост. Тебя боятся больше, чем кого бы то либо, потому что ты самый опасный из людей в Тридевятом Царстве.

— Видал?! А эта штука умна, — Лютогосту явно нравилось то, что говорило ему зеркало. — Мы уже много всяких диковинных штуковин раздобыли, но все они не сравнятся с Короной. Я не знаю что такое эта ваша Корона Неимоверности, но хочу ее заполучить, во что бы то ни стало. По вашим преданиям, с ее помощью ваш Царь создавал все Неимоверное, так? Как только я ее получу, вернусь домой. Но где ее теперь искать? По информации моих шпионов, она больше не в Пуп-граде. Как ты, после того, как запорол такое важное задание, осмелился вернуться, зная, что мне надо будет срывать на ком-то свою злость? Безумие или отвага?

— Вообще-то Корона у меня, — говоря это, Иван понимал, что это спасет его от того, что Лютогост может сорвать на нем свою злость прямо сейчас.

— Повтори, — не расслышав или не поверив своим ушам, сказал Лютый и присел в кресле.