— У меня нет времени на болтовню. Я ищу кое-кого. К тебе должен был зайти за провиантом здоровяк, такой же старпер, как и ты, с бородой. И девка рыжая, молодая, как я. Они были?

— Девка да, была. Рыжая бестия. Она, кстати, тоже спрашивала про бородатого мужика. Но штука в том, что такого мужика не было здесь.

— Не было?

— Нет. А кто он? Зачем он тебе? А что за девка? Я ее раньше не видел.

— Много вопросов. Ты видел, куда дальше пошла та девка?

— А в чем дело? — поинтересовался лавочник, почесав плешь.

— Бля, ты можешь помочь мне и просто сказать в какую сторону она ушла?

— Кстати, мне тоже нужна твоя помощь, — признался лавочник. — Если я скажу, поможешь мне?

— У меня важное дело, твою мать, а времени мало!

— Если поторопишься, то много времени это у тебя не займет. Дело в Борове, он опять не платит по долгам. Сам я с ним не слажу, а связываться со стражей не хочу. Да и от них толку не будет. У тебя с ним разборки уже были, с тех пор он тебя боится. Ну так что, сходишь к нему?

«Ах, этот настырный хуй! Никогда просто так не поможет!» — возмутился Иван. Когда он в прошлый раз выбивал с Борова долг, тому пришлось два месяца ходить на костылях. Вряд ли он станет ему перечить. Это дело много времени занять не должно.

— Зачем ты опять дал ему в долг?

— Он клялся, что занесет деньгу позже. Я слышал, что он с людьми Лютогоста совершил удачный налет на один караван. Стало быть, деньжата у него должны были быть. Но этот мудак опять меня наебал.

— Ладно, я схожу к нему. Сколько он должен?

— Девять монет. Если при нем не будет деньг, забери его перстень, в качестве залога.

— Я пошел. Никому не говори, что я заходил. Понял?

— Понял.

Выходя из лавки, Иван взял с вешалки плащ лавочника. Он нужен ему, чтобы скрыть свою морду и меч, ведь оружие в этом городе могут иметь только люди, работающие на местную власть.

— Я его верну, — заверил лавочника Иван.

Выйдя из продуктовой лавки, Иван натянул на голову капюшон плаща и направился к жилищу Борова. Он жил неподалеку от лавки, в этом же бедном районе. Удалой шел по улицам, опустив голову, избегая взгляды не многочисленных прохожих, чтобы не быть узнанным. В голове у него крутились мысли о воеводе.

«Дуб не был в лавке. Что это значит? Заблудился? Влип в неприятности? Где его искать, бляха-муха?!»

В бедных районах этого города, в отличии от богатых, далеко не все улицы были мощенные, отчего после дождя они превращались в трудно проходимое грязевое месиво. Боров жил как раз на такой улице. И как раз накануне в Первограде прошел дождь. Ноги Ивана вязли в топкой грязи. На своем пути он обошел коз и перепрыгнул через пьяную свинью, спящую в луже. На улицах бедных районов не редко можно встретить разный скот (и речь не только про животных).

Комната, в которой жил Боров, находилась на третьем этаже доходного дома. У входа сидела старушка и ощипывала курицу. На проходящего мимо Ивана она внимания не обратила, бросив ему под ноги куриные перья, когда тот проходил мимо. Он поднялся по лестнице и постучал в нужную дверь.

— Эй, остолоп, ты дома? — не громко кликнул Иван. Никто не отозвался.

Не долго думая, он достал нож и вскрыл дверной замок. Внутри было тихо и темно. Он прошелся по заваленному хламом жилищу. Хозяина нет.

«И с какого хуя я решил, что это будет легко?» — спросил сам себя Иван.

Он стал думать, где Боров может быть. Самое вероятное его место нахождения, это трактир «Ощипанная гузка». Он там часто играет в кости, нещадно сливая свои монеты. Ждать его здесь Ивану не было смысла, в конце концов, у него в городе срочное дело. Он отправился в трактир.

Солнце опускалось к горизонту. Из-за плотной и высокой застройки на городских улочках уже стемнело, а вот крыши высоких домов горели красным. Эти кварталы хорошо знакомы Ивану. Он здесь рос, бегал по этим улицам еще озорным шкетом. С тех пор, здесь почти все осталось прежним, разве что людей стало меньше.

Проходя мимо многоэтажных жилых домов, в одном из окон Иван увидел старика. То был Кузьмич, Иван знал его с детства. Когда он был еще пацаном, Кузьмич уже был сварливым старикашкой. Он был одинокий, всегда хмурый и не довольный, постоянно ворчал. Маленькому Ивану и его дружкам нравилось злить старика. Он бы мог прочитать лекцию о том, как быстро и качественно достать соседа, взбесить его, довести до белого каления. Способов он знал много. Они мазали говном его дверную ручку, кидали в его окно гнилые овощи, воровали и прятали его трость, подкрадывались к нему со спины и пинали под жопу. В общем, эти мелкие твари измывались над стариком как могли.

Кузьмич не мог поймать прытких хулиганов, чтобы преподать им урок тумаками. А вот покрыть их грубым отборным матом было ему по силам, что он и делал с большой охотой. Озорных щеглов это веселило. Все матерные слова, которые Иван знает, он узнал из уст Кузьмича.

«Жив еще старый пердун. Ему, наверное, уже лет сто, — подумал Удалой, с теплотой вспомнив детство. — Этот перец, походу, всех переживет». Иван захотел было окликнуть старика, но опомнился, и пошел дальше, опустив голову.

Пройдя полпути до «Ощипанной гузки», он увидел стражника, идущего ему навстречу, и сразу свернул в темный закоулок. В этом закоулке сильно воняло мочой. Придется ему нюхать эту вонь, пока стражник не пройдет мимо. Иван присел и замер. Когда стражник шел мимо, свет от его факела позволил ему кое-что разглядеть. Напротив него, в грязи лежал человек. Это был тот, кого Иван искал — Боров. Он лежал в неестественной позе, скрюченный, как небрежно брошенная марионетка. Глаза его были открыты, а на голове у него сидела крыса. Не было необходимости проверять ему пульс, чтобы понять что тот мертв.

Стражник удалился и закоулок вновь погрузился во тьму. Иван вслепую нащупал перстень на пальце мертвеца. Вот так удача, перстень был на месте. Получается, Борова не пытались ограбить. Характер у него был скверный и за метлой он не следил. Видать, нарвался не на того. Плевать. Иван не собирался расследовать это убийство. Он вышел из закоулка и развернулся в сторону продуктовой лавки.

Внимание Ивана привлекли крики, доносящиеся с соседней улицы. Судя по всему, в «Ощипанной гузке» какой-то кипиш. Он бы забил болт на это, но до его ушей донеслось следующее:

«Сейчас бородатому хана!», «Будет резня!», «Против толпы у здоровяка нет шансов!»

И тут Иван подумал:

«А что если там…»

Вокруг трактира скопилась толпа. Разный люд расталкивал друг друга, чтобы заглянуть в окна. Стало быть, там происходило что-то интересное.

— Мебель попортят! — высказал обоснованное опасение коротышка-трактирщик. — Надо стражу звать!

— Не, давай посмотрим, — возразил ему один из зрителей, жаждущий кровавого зрелища. Не его же жизнь и имущество под угрозой.

Трактирщик, переживающий за свой трактир, побежал за помощью. Иван протиснулся к окошку. Он увидел Дубыню, окруженного местными приспешниками Лютогоста.

«Дуб, мать его так! Все-таки вляпался в дерьмо!»

— Что стряслось? — спросил Иван у одного из наблюдавших.

— Тот, здоровый бородач закусился с лютовцем, а потом проломил ему голову своей булавой. Теперь ему пиздец!

Драка началась!

Дубыня в бою был неплох, дрался как пес. Его соперники были пьяны, но их было несколько и биться они умели (все-таки бывшие витязи из дружины). Чтобы пропить эти навыки, надо постараться.

Дело могло повернуться плохо для воеводы, и то, что к бою подключился Удалой, было для него очень кстати. Вдвоем они разбили противников. Проломленные черепа, сломанные кости, рубленные и колотые раны и кровь, много крови. Сами Иван и Дуб отделались мелкими ранениями.

Кстати, опасения трактирщика оправдались — его трактир разнесли в щепки.

— Ты какого хуя здесь делаешь?! — вместо благодарности за помощь, наехал на Ивана Дубыня.