Судя по решительным лицам уроженцев холодной планеты, они готовы были сражаться до последней капли крови.

Всю дорогу от передовой Роберт надеялся, что им дадут хотя бы пару суток на отдых.

Но полк сначала довели до склада, где солдаты заменили броню и набили подсумки, а также непонятно зачем получили каждый по топору с вибролезвием. Затем они оказались на одной из городских площадей, превращенной во взлетно-посадочную площадку для десантно-штурмовых и ударных кораблей.

– Джемисон, куда вперед батьки? А ну, осади! – Бьерн, пользуясь тем, что сержант первого отделения погиб, принялся командовать его бойцами. – Кампински, затаскивай свою махину, да поживее!

Вслед за пулеметчиком Роберт запрыгнул в отсек, плюхнулся на сиденье у дальней стенки. Негромко щелкнули крепления на страховочных ремнях. Рядом уселся Трэджан, с другой стороны – очень высокий парень из третьего отделения, вооруженный рейлганом.

– Полетели, курвины дети. – Бьерн занял место рядом с люком, тот закрылся, на потолке, рассеивая мрак, загорелся осветительный блок.

Снаружи донесся громогласный рев, пол задрожал, десантный корабль вздрогнул. Роберт ощутил, как его слегка придавливает к полу. Через несколько минут вой стал тише, а неприятная тяжесть исчезла.

Стало слышно, как вполголоса молится Шриван:

– …дай нам силы и избавь от страха…

– Куда хоть летим? – спросил, глянув на сержанта, солдат с рейлганом.

Он появился во взводе недавно, перед отправкой на Сибирь, и познакомиться с новичком Роберт просто не успел.

– В кудыкину галактику, – мрачно ответил Бьерн. – Больно мне доложили куда. А вообще я думаю, что нас забрасывают в тыл к форсерам.

– В тыл? Ну и хрень! – Кампински огладил усы. – Неужто все-таки решили вмазать им под зад?

Ответить сержант не успел. Десантный корабль ухнул вниз, точно под ним расступился воздух. Роберт ощутил, как подскочивший желудок норовит выбраться наружу через горло.

Заскрипели страховочные ремни.

Падение закончилось столь же резко, как и началось, звучно клацнули чьи-то зубы, а корабль накренился так, что Роберт обнаружил себя висящим на потолке.

– Чего это они? – выдавил Трэджан.

– Развлекаются, – ответил Роберт, истово надеясь, что ремни выдержат вес его тела, отягощенного полной выкладкой.

– Слава тебе, Единый, и Многим проявлениям твоим… – продолжал бормотать Шриван, то и дело осеняя себя священным знаком.

Корабль выровнялся и снова пошел вниз. Солдат тряхнуло, Роберт ударился затылком о стенку. Раздался громкий скрежет, скрип и стон, и двигатели внезапно смолкли.

Люк открылся, внутрь хлынул яркий дневной свет.

– Приехали… – Ошеломленный довольно жестким приземлением Бьерн рычал не так напористо, как обычно, но достаточно убедительно. – Забрала опустить – и все из корабля. Давай-давай!

Роберт выпрыгнул наружу одним из последних, сощурился, чтобы глаза привыкли к стоящему в зените солнцу.

Десантные корабли рядком стояли на тянущейся через лес дороге, из трюмов спешно выбирались солдаты. Снег на обочинах после испачканного сажей города казался ослепительно белым. Деревья, похожие на земные сосны, но куда более мощные и высокие, роняли иссиня-зеленые иголки, на горизонте поднимался величественный горный хребет Вертебарн.

Отсюда он выглядел существенно меньше, чем из города.

– В стороны! – гаркнул Бьерн. – Им взлетать сейчас! Или ты хочешь поджарить свою задницу?

Замешкавшийся солдат отскочил, десантный корабль с ревом начал подниматься. За ним рванул вверх второй, третий, и вскоре на дороге остались только люди. Корабли превратились в облако черных пятнышек, затем точек и исчезли за горизонтом.

В наушниках клацнуло, и из них донесся размеренный голос командира батальона, майора Марджена.

– Солдаты, – сказал он, – наша задача – перекрыть эту дорогу. Атакующий Снежногорск враг должен остаться без подкреплений и лишиться удобного пути для отступления. Для этого придется поработать. Первая рота – в резерв, вторая перекрывает дорогу с востока, третья – с запада.

Майор отключился, заговорил капитан Цай, негромко и занудливо разжевывая детали боевой задачи, из которой выходило, что солдатам предстоит на время превратиться в лесорубов.

– Чем я только на этой войне не занимался, а вот деревьев еще не валил, сомий хвост, – заметил Роберт, когда командир роты замолк.

– Это точно, – уныло согласился Трэджан. – А где другие два батальона, интересно?

– Другие хреновы дороги перекрывают, наверно, – предположил Кампински. – Если уж загораживать, так все.

На самой дороге снег был утоптан, но в сугробах на обочинах люди проваливались по пояс.

– Начинайте рубить, – приказал лейтенант Нуньес, когда Роберт и Трэджан добрались до одной из «сосен». – Через пятнадцать минут вас сменят.

Топор оставил на чешуйчатой коре небольшую зарубку, потом дело пошло веселее, в стороны полетели куски древесины. Роберт согрелся, а глянув на Трэджана, обнаружил, что от того валит пар.

Когда на смену пришла очередная пара рубщиков, на стволе красовалась довольно большая выемка. Кампински и Шривану понадобилось несколько минут, чтобы углубить ее до нужного размера.

Дерево заскрипело, начало медленно падать.

– Поберегись! – зычно крикнул лейтенант.

– Ой! – Роберт невольно отшатнулся, когда ствол лег на снег, а отскочившая от пня здоровенная щепка ударила в забрало.

– Так бы и остался без глаза, – хмыкнул Трэджан.

– Чего заснули? – объявился рядом с приятелями сержант. – Обрубайте ветви, те, что снизу! Надо устроить тут такую баррикаду, чтобы за ней чувствовать себя, как у Единого за пазухой!

Роберт вздохнул и поднял топор.

Солнце медленно опускалось к горизонту, от гор ползли облака, суля очередную метель. Над лесом царила тишина, нарушаемая только скрипом терзаемых морозом стволов.

Роберт лежал за образующими настоящий вал бревнами и вглядывался в уходящую вдаль просеку дороги. Расположившийся по соседству Кампински задумчиво гладил подбородок, издалека, от того места, где расположились свободные от дежурства бойцы, доносился приглушенный смех.

За день, что батальон провел на этот месте, Роберт не увидел ни одного врага. Несколько раз с востока, где держала оборону вторая рота, доносился гул моторов, а затем ожесточенная стрельба.

Форсеры пытались доставить подкрепления и боеприпасы частям, сражающимся на окраинах Снежногорска, но без особого рвения.

– Так мы скоро от скуки помрем, – сказал Трэджан, выразительно зевая.

– Как по мне, так не самая худшая смерть, – хмыкнул сержант, засовывая в рот сигарету. – А вообще солдат спит, служба идет. Чего ты переживаешь?

– Так холодно, согреться охота, – проворчал Трэджан.

– Плазмоидами? Через полчаса нас сменят, и погреешься.

– Идут, – негромко бросил сидящий на дереве Шриван, и разговоры мгновенно прекратились.

Индус принялся спускаться, сержант выплюнул сигарету, опустил забрало и забормотал вполголоса, сообщая командиру о появлении врага. В глубине расположения батальона забегали солдаты, заспешили к баррикаде.

– Ну и где они? – спросил Роберт, тщетно пытаясь разглядеть врага.

– Вон, тащатся, – хмыкнул Кампински.

Форсеры один за другим выныривали из сгущающегося над лесом сумрака. Шагали они нестройной толпой, меньше всего напоминая грозное войско. Некоторые шатались, другие шли, опираясь на товарищей.

– Крепко им досталось, раз они летучих модулей лишились, а о том, чтобы дозор вперед выслать, не задумались, – проговорил сержант. – Без команды не стрелять, пусть подойдут ближе…

Роберт пошевелил слегка застывшими пальцами, положил ладони на холодящее даже через перчатки тело автомата.

– Помилуй нас Единый, – только и успел сказать Шриван, и первый плазмоид ударил в баррикаду и лопнул, разбросав вокруг ошметки пламени.

За ним прилетел второй, третий, луч ионного орудия пробил, судя по истошному воплю, чью-то броню, и только в этот момент все солдаты роты услышали голос капитана, сказавшего: