«Интересно, гибель сосуда для меня сейчас смертельна?» — не к месту промелькнула в голове мысль.

Проверять ее, конечно же, Кирилл не стал. Если подумать, перед ним вообще не стояло задачи победить, так как Тень уже давно покинула опасную зону. Никакого урона, кроме одной химеры и удара по гордости, он понесет. Что ж, случается и такое. Сила Кирилла прокатилась по нитям мицелия, превращая их в питательную жижу — ни капли информации врагам.

Шумно вздохнув, фокус внимания вернулся обратно к человеческому телу. Самочувствие в очередной раз оставляло желать лучшего. Проще говоря, Кириллу хотелось сдохнуть. Немного сместив фокус в сторону химеру, он облегчил симптомы перенапряжения. По крайней мере, к нему вернулась возможность нормально соображать.

Немощность человеческой оболочки начинала откровенно угнетать: сражение с врагом, обладающим сходными способностями, наглядно показало слабые стороны молодого одаренного. Если бы не тело, то еще неизвестно, за кем в итоге осталась бы победа.

Вернувшись обратно к Тени, Кирилл застал момент убийства еще одной геометрической птицы, которая покусилась на парализованное тело младшей. Похоже, эти тварюшки отличались редким бесстрашием и бросались на любую добычу в поле зрения. Интересно, как при таком подходе они еще не вымерли?

Чтобы привести молодую химеру в сознание и вернуть ей возможность самостоятельно передвигаться, потребовалось примерно десять минут, так как Кирилл опасался пропускать через человеческое тело слишком много энергии. Яд успел натворить делов, полностью остановив работу некоторых органов, однако мозг не получил серьезных повреждений, а всю мелочь сила целителя исправила до эталонного состояния без проблем.

Пока Кирилл занимался лечением, Тень продолжала защищать ослабшего сородича: отогнала налетевшую стаю блестящей и стрекочущей мелочи, которая просто не смогла пробиться сквозь прочную чешую химеры, но отчаянно старалась, царапая крохотными, но весьма острыми коготками; и прикончила подземного крота с хоботком, который решил, что пришел его момент, и попытался подобраться снизу.

Возвращение в лагерь произошло не то чтобы в похоронном настроении, но с чувством неудовлетворенности — точно. Кирилл весь остаток дня провел в подвешенном состоянии, перемещаясь между своими созданиями, чтобы не возвращаться в страдающее тело. У него имелось над чем поразмыслить, а головная боль определенно этому помешает.

В каком-то смысле цель выхода — найти одаренную тварь — получилось достигнуть, однако практический пользы это открытие не принесло: совершенно непонятно, как ее победить. Нет никаких гарантий, что полное поглощение корневой системы убьет врага. Кирилл на его месте обязательно бы создал несколько анклавов и в случае опасности убирался бы по связи на новое место. Допустим, образ мыслей конгломерата растений далек от человеческого. Даже тогда все еще остается актуальным вопрос: а как именно прикончить эту тварь?

Логичным решением выглядело забить и поискать добычу попроще, но где гарантии, что в итоге Кирилл не нарвется на кого-нибудь еще более страшного? Здесь уже хотя бы понятно, чего ожидать. А еще, в связи с неподвижностью врага есть возможность разработать детальный план. В итоге своих размышлений, Котов остановился именно на этом варианте.

Под вечер он все же рискнул вернуться обратно в тело и сморщился от ощущения тугого обруча, сдавившего виски и затылок. Вдобавок его ощутимо потряхивало, противно ныли мышцы. Именно так в случае Кирилла выглядело поражение: без исцеления от пульсации растущего дара тело крайне тяжело переносило перегрузки.

Кое-как поднявшись на ноги, Кирилл активировал Раздор, разблокировал шлюз и впустил теней внутрь. Затем буквально заставил себя приготовить ужин на всех. Сосущее чувство в животе настойчиво напоминало, что не стоило забывать о потребностях тела, даже если такая возможность имеется в наличии.

— Владыка, мои сенсоры регистрируют повышенную температуру кожного покрова, — осторожно сообщила Раздор. — Все признаки указывают на инфекцию.

Кирилл неохотно оторвался от чашки согревающего кофе.

— Все в порядке, просто сильное переутомление, — пояснил он.

ВиртИн изобразила паузу в своих рассуждения, а затем гневно заявила:

— Во всем виноваты эти мелкие грязные создания? Повелитель, прошу, отдайте их мне. Клянусь, они либо станут образцовыми прислужниками, либо найдут свой конец в боли и мучениях, — Где-то на заднем плане послышался звук хлыста. — В любом случае, они больше не доставят вам неприятностей.

— Любопытный вывод, — хмыкнул Кирилл, сделал большой глоток кофе и довольно зажмурился. — Но нет, миньоны здесь ни при чем. А у тебя довольно развитая модель поведения, не так ли? Это в какой корпорации производят такие виртИны?

— Мое ядро создали в лаборатории АвеоКорп, однако Владыка лично занимался шлифованием его до идеала, — ответственно доложила Раздор.

Ей удивительно точно удавалось передавать голосом мельчайшие оттенки интонаций. В отличие, кстати, от виртИнов низкого и среднего ценового сегментов, которые часто грешили низкой эмоциональностью и монотонностью. Откуда старший техник на каком-то второсортном космическом лайнере вообще мог заполучить в свои руки такую дорогую вещь? Идея покопаться в кристаллах данных из тайника начинала казаться все более привлекательной.

Жаль, пока Кирилл не умел разделяться на несколько копий. Было бы весьма удобно. Один бы занимался исследованием и тренировками дара, другой — конструировал новых существ, третий — обеспечивал всех едой и обустраивал быт, четвертый — изучал все интересное на планете. И это самое очевидное распределение, которое сходу пришло на ум. Если поразмыслить как следует, легко выстроить гораздо более сложную и производительную структуру. Осталась самая малость: научиться делить себя на части.

Полностью погрузившись в свои мысли, Котов механически открыл очередную консерву с ветчиной, соорудил бутерброд и откусил солидный шмат.

В принципе, вырастить собственную копию для химеролога не проблема. Однако это все равно будет уже другой человек. Чем дальше, тем больше отличий от оригинала наберет копия. Тупик. Но перспектива интересная. Прелюбопытнейшая, так сказать.

С этими мыслями Кирилл доел, проделал все приготовления ко сну, включая блокировку шлюза, и забрался в спальник. Миньоны собрались вокруг и кто как растянулись на полу, засыпая в самых причудливых позах. Тень привычно устроилась у выхода. Ее младшая сестра выбрала уединенный участок внутри капсулы, но при этом держала всех в поле своего зрения.

Хороший восьмичасовой сон вернул Кирилла в норму. С наслаждением потянувшись, он приступил к разработке плана для сражения с… кем? Парень осознал, что так и придумал, как называть своего врага. Цветы? Растения? Глупо как-то. Мухоловка? А кто тогда муха? Спасибо, как-то не хочется.

«Назову его Лютик», — принял решение парень.

Несмотря на нежное название, этот красивый яркий цветок на редкость ядовит. Именно из его желтой разновидности по версии Шекспира аптекарь приготовил сонное зелье для Джульетты, которое погрузило ее в состояние, схожее со смертью.

«Какая планета, такие и лютики», — со смешком оценил собственную идею Кирилл.

Прежде чем планировать финальное сражение, не помешало бы узнать о враге побольше дополнительной информации. Для этого парень на быструю руку сконструировал несколько разнообразных существ: от зеленого зайца с зубами-капканами до оленя с двумя парами костяных лезвий на спине. Для охраны этого зоопарка пришлось заложить еще три тени.

Вообще гнезда рождения изрядно облегчили процесс выращивания. Химеры во главе с Тенью стаскивали органику для создания биомассы, а сам Кирилл сидел на раскладном стульчике и попивал кофе, периодически отвлекаясь на концентрацию жемчужины. Хотелось бы завести центр управления этим хозяйством внутрь капсулы, но как это реализовать с учетом ее герметичности в закрытом состоянии, пока оставалось не совсем понятно.