— Пойдём, — Морган взял меня за руку и повёл к дальнему столику в углу другого зала.

— Ты видел, как я его?

— Видел. Весь бар видел, — лже-доктор помолчал, но уголки его губ приподнялись в подобии улыбки, которую у него не получилось скрыть. — Вообще-то было довольно неплохо. Но лучше так не делай, когда меня нет рядом.

— Как скажете, дорогой лже-доктор. А ты не боишься отдачи? За то, что сделал с ним?

— Ты же не боишься последствий того, что кидаешься на идиота в два раза крупнее тебя.

— Пфф, не такой уж он и крупный, — я закинула в рот картошку фри, которую только что принес официант. — Или я не такая трезвая, как думала. Странно, обычно меня так быстро не берёт алкоголь. Особенно если учесть, сколько я съела.

Морган посмотрел на меня с сочувствием, и я была уверена, что знаю, что он хочет сказать. Но я не собиралась говорить о потере сил и выпалила вопрос, который вертелся на языке ещё с момента, когда доктор первый раз взял меня за руку.

— Так тебя вообще не интересуют женщины?

Он пристально посмотрел на меня, будто пытался разгадать, что стоит за этим вопросом. Взгляд задержался на моих губах и он выдохнул:

— Я не могу себе позволить сближаться с кем-то после потери сестры.

Я вспомнила, как он вылетел из ванной, пытаясь не смотреть на меня, как брал за руку, как его губы прикасались к тыльной стороне моей ладони. А ещё его вчерашний взгляд… Что ж, только что все эти жесты приобрели новый смысл. Как и факт того, что у нас один номер на двоих.

Значит, под «необычный» бабушка всё-таки имела в виду его обличье ворона.

Лицо запылало и, кажется, Морган прочитал на нём все мои мысли. Он ухмыльнулся и наблюдал за мной, скрестив на груди руки. Мне резко стало жарко то ли от алкоголя, то ли от чувства стыда, которое взялось непонятно откуда.

— Я сейчас приду, — пробормотала я и, вставая, чуть не опрокинула стул. Лже-доктор поднялся за мной.

— Не могу же я допустить, чтобы ты ещё кого-нибудь избила, — Морган засмеялся и любезно (даже слишком) проводил меня до уборной.

Я умылась холодной водой и приложила мокрую руку к шее и груди. Из зеркала на меня смотрела раскрасневшаяся девушка. Длинные волосы намокли и прилипли к белой открытой блузке, не скрывающей шрам. На лице — ни грамма макияжа, что бывало со мной в самых редких случаях.

После потери сил я была убеждена, что мне надо компенсировать это своей внешностью. Я красилась и наряжалась даже выходя в магазин на соседнюю улицу, и этот обычай помог мне обрасти доспехами. Как и образ стервы, которая не подпускала к себе никого ближе чем на метр.

Я твердила себе, что это для того, чтобы не отвечать на вопросы. Не сближаться. Не становиться ранимой, не привязываться и не разочаровываться.

Но сейчас, наблюдая за своей пьяной версией в зеркале бара, о существовании которого я три дня назад и не догадывалась, я осознала правду. Я не могла выносить не людей. Я не могла выносить себя. И прятала себя за семью замками, за работой, лишь бы никто не распознал во мне самозванку. Самозванку, лже-Марлу, тень и жалкую пародию ведьмы, которой я была.

Сейчас я смотрела в зеркало и нравилась себе. Виноват в этом алкоголь или что-то ещё, но я больше не чувствовала себя тенью. По крайней мере, пока.

Одна из кабинок отворилась, из неё вышла худенькая девочка лет 15 со светло-пшеничными волнистыми волосами, собранными в пучок. Её чёрные глаза опухли от слёз, лицо покраснело. Заметив меня, она вздрогнула, опустила глаза и накинула на себя капюшон толстовки. Но он всё равно не мог полностью укрыть её.

— У тебя всё хорошо?

Она кивнула, но взгляд на меня не подняла.

— Ты плакала? Тебя кто-то обидел? Как ты оказалась здесь? — я постаралась смягчить голос, чтобы не напугать её ещё больше.

Девочка выдавила улыбку, и что-то в ней показалось мне знакомым. Но я не могла уловить, что именно. Она приблизилась, и я осознала, что мы почти одного роста.

— Спасибо, всё хорошо, — почти прошептала блондинка, а я отметила, что она выглядит старше, чем мне изначально показалось.

Пока я соображала, что сказать, чтобы она приняла помощь, девушка натянула капюшон почти на глаза и выскочила из туалета. Да, соображаю я сегодня медленно. И не только сегодня, учитывая, что я провела с Морганом несколько дней бок о бок в уверенности, что его не интересуют женщины.

Я открыла дверь и глазами поискала девушку в чёрной толстовке. Её не было. Зато Морган сидел за барной стойкой рядом с туалетом и ждал меня. Судя по морщинке между бровей, он погрузился в свои мысли, но быстро среагировал на мои шаги и направился в мою сторону.

— Ты не видел девушку в чёрной толстовке? — я всё ещё пыталась отыскать её глазами, когда мы снова сели за столик в углу.

— Нет. Ты что, с кем-то познакомилась, пока была в туалете?

— Если бы, — вздохнула я, а Морган вопросительно поднял бровь. — Мне показалось, что ей нужна помощь, она плакала. Но ладно, не бери в голову.

— Ну что, тогда продолжим разговор с момента, на котором остановились? — мужчина усмехнулся, но я его почти не слушала. Наблюдала за его губами, пытаясь отогнать так некстати посетившее меня озарение.

У меня заколотилось сердце так, что я ощутила пульсацию в висках. Я ненавидела себя за слова, которые мне придётся сейчас произнести. Я сделаю Моргану больно, а меньше всего мне хотелось именно этого. Но я должна.

— С тобой всё в порядке? — полуулыбка доктора сменилась на беспокойство.

Боги, нет. Определённо, нет.

Бабушка любит повторять — не задавай вопрос, если сможешь принять только один вариант ответа. А я не знаю, что буду делать с любым из вариантов.

— Марла?

— Прости, Морган... У меня есть просьба. Пожалуйста, не задавай вопросов, просто поверь, что это важно, — я попыталась сглотнуть застрявший ком в горле — безуспешно. — Покажи мне, пожалуйста, фото сестры до… до того, как она пропала.

Морган, кажется, собирался накрыть мою ладонь своей, но одёрнул руку, будто я плеснула в него кипятком. Он отвёл взгляд и сжал челюсть, словно терпел невыносимую боль. Наверное, так и было. Я сама её ощущала в области груди и, даже если бы захотела сказать хоть что-то, не смогла бы.

Не знаю, сколько прошло времени, но он молча достал из кармана джинсов телефон и протянул его мне. И я в очередной раз осознала, насколько моя бабушка мудра.

Не задавай вопрос, если не знаешь, что будешь делать с ответом.И я определённо не знала, что делать.

Морган, как я и просила, не задавал вопросов. Надо было добавить к просьбе пожелание не наблюдать за мной, потому что под его взглядом я не знала, куда себя деть. Мне казалось, что все мысли написаны на моём лице, и я, пытаясь сделать его бесстрастным, засобиралась в отель.

— Ты не обязана всё держать в себе. Что бы это ни было, — заговорил Морган, когда мы вышли из бара.

Нет, это я как раз обязана держать в себе. Никакой ложной надежды, пока не разберусь, кого видела на самом деле.

Я ускорила шаг и споткнулась. Морган помог мне устоять и загородил путь. Взял за две руки и мягко сжал их. От его тела пошло тепло и мне стало спокойнее.

— Марла. Ты можешь всё мне рассказать.

Лицо Моргана выглядит так, что ему хочется выложить все тайны. Он не отстанет. Я отвела взгляд, чтобы не видеть его реакцию, и выпалила, пока не передумала:

— Мне показалось, что я видела твою сестру.

Морган, как ни странно, не отпустил мои руки.

— Интересно… Спасибо, что честна со мной, — в голосе не прозвучало ни раздражения, ни горечи, ни воодушевления. И я невольно выдохнула, ведь боялась услышать хоть что-то из этого.

— Морган, о чём думаешь? — спросила я, когда мы уже подходили к отелю.

— Я… стараюсь не делать поспешных выводов. Но ты не выглядишь пьяной. По крайней мере настолько, чтобы видеть галлюцинации.

— А ты не выглядишь настолько безумным, чтобы видеть мёртвую сестру.

— Если ты так считаешь после вчерашнего, это что-то да значит, – мрачно ухмыльнулся блондин.