— Эдвард! — прокричал Тич, стараясь голосом своим перекричать ветер, что крепчал с каждой секундой все более и более. — Запомни, с этого момента ты не полководец, не генерал! Ты лишь капитан! Помни об этом и после сражения!

— Как скажешь, Эдвард Тич! — прокричал капитан и усилил свою хватку.

Только потом до пирата, что вернется в Англию, дойдет истинный смысл этих слов. Ужасный, черствый и жестокий человек в тот момент проявил невероятную для него чуткость к ближнему, к молодой душе только-только вкусившей невероятной горечи вкус ответственности за множество чужих жизней. Эта битва, это сражение заберет множество душ союзников, что потянут за собой и силы врага. Коль добудешь победу столь высокой ценой, так прояви уважение к душам людей, что доверились тебе, что по твоему приказу отправились в мир иной, что не увидят более света очи их, не смей винить себя в недостатке способностей, в неумелом обращении людьми. Но не возгордись тем самым, недостоин ты по воле своей рушить жизни, только если люди сами вручили тебе в руки ключи от своих жизней.

«Адам» сровнялся с «Пандорой» с правой стороны, с той же, с которой и приблизилось «Сокровище». На противоположной стороне «Месть королевы Анны», «Рейнджер» и «Беспечный корсар».

— Рассредоточиться всем! — надрывались капитанские связки.

И исполнили последний в этой битве приказ своего генерала капитаны угнетенных, расправили свои черные крылья, устремляя свои носы на врагов.

— Готовы?! — Джонсон обратился к капитанам, что были ближе всего.

— Да! — прокричала Рид, будто бы светясь от счастья в эту минуту, наконец же, потопим этих ублюдков и подонков.

— Как никогда. — чуть слышно для юноши произнес Тич.

— Следите чтобы нас не ужали. Чем больше будет расстояние между нами, тем лучше дня нас же.

Стрелы «Золотой мантикоры» и «Бордовых парусов», наконец, рассредоточились и по всему обменялись последними указаниями. Минуты, если не секунды, отделяют их от схватки, что так сильно будоражила сердца.

— Готовы, парни?! Это последний вопрос! — обратился капитан к своим людям, что еще не смели нюхать не только такого масштабного события, но и настоящего морского сражения не видывали.

— Да! — раздался гул, что сотряс воздух вокруг.

— Пол, на тебе правый борт, Чарльз, на тебе левый. — аккуратно прошелся взгляд капитанский по свите своей. — Габриэль, дуй к корме и руководи сбросом бочек с порохом и «Греческим огнем». Всем все понятно! — шумел все ветер, крепчая в парусах.

— Так точно! — прокричали в один голос названы и заняли свои позиции.

— Морис, остаешься на мостике и отвечаешь за фальконеты.

— Так точно, капитан! — и Палмер младший занял свое место, около матросов, что стояли за фальконетами.

— Тогда приступим. — сблизились корабли, и настало время начала. — Полпаруса! — замедляет скорость, увеличивая маневренность, один из постулатов морского сражения. — Огонь из фальконетов на носу! — отдан приказ, начато сражение великое.

Прогремел первый залп, что пронзил уши, первый дым начал подниматься в воздух. Согнал достиг своей цели, что не сказать о ядрах малых, небольших. Сразу же фальконеты на носу «Мести Королевы Анны» выпустили свои ядра. Те-то хоть как-то задели армаду, но даже бриг бы не потопили, а против фрегатов, всего лишь царапина на щите. И начали корабли «Черного черепа» разворачиваться бортами своими к «Блестящим», подготавливая ядра чугунные, тяжелые и смертоносные. И направил наш капитан левый борт на противника, а значится на квартирмейстера сурового возлагается честь за первый настоящий залп. Направилась «Пандора» по периметру, зажимая армаду в тесках.

— Огонь! — скомандовал капитан, одаривая врагов своих десятками килограмм чугуна.

И вот, наконец, первый залп выпущенный «Пандорой» в сторону врага. Один из многих, что направлен был на противника и достиг его, двадцать кораблей разом разразились взрывами в своих пушках, демонстрируя свою решительность. Дым начал все сгущаться над водной гладью. Стрелы «Золотой мантикоры» и «Бардовых парусов» уже успели скрыться за армадой и наверняка уже закрывают кольцо. В первые секунды со стороны армады не слышались залпы. Все ядра летели только в них. И вот из облака пыли и дыма начали выбираться фрегаты и полетели первые вражеские залпы. Что там происходило в этот момент у Ричарда и Марка, узнать было невозможно. Но сейчас времени переживать о ком-то кроме себя у капитана не было.

Первые залпы, как и полагалось, полетят в сторону линейного корабля Тича. Залп, грохот, сотрясающий водную гладь, залп, дым, все сгущается и сгущается над водою, и еще один из целой тысячи. Воцарился настоящих морской хаос, где невозможно было разобрать попали ли в цель ядра или же нет, но звук разрыва деревянных бортов так приятно ласкал капитанские уши и настроение пиратов.

— Эдвард, ядра кончаются на нашей стороне! Нужно менять! — прокричал Чарльз, что уже отправил матросов на пополнение запасов в трюм.

— Услышал! — капитан резко крутанул тяжеленный штурвал, открывая врагам своим правый борт, одаривая и Пола возможностью повоевать.

И нахохлился в этот момент пернатый, что внимательно осматривал округу. Взглянешь на него, будто бы попугай боится за свою жизнь, будто бы жаждет поскорее покинуть это неприятное, громкое и страшное место, но не смеет он отцепить плечо человека своего, человека, что когда-то его выпустил, что подарил ему жизнь интересную и приятную. Переместился и Палмер на другой борт, подгоняя пиратов, а Габриэль все ждал, когда же войдет «Пандора» в это пекло.

И вот первый вражеский фрегат пошел на дно от ядер «Пандоры». Но даже в этот радостный момент явилась ложка дегтя. В нижний уровень, на тот самый где были припасенный три бочки столетнего рома, угодил залп врага. Это было самое опасное место корабля, так как почти моментально оно начинало затапливаться. Конечно, железные вставки приняли на себя весь основной удар, но пробоина, пусть и маленькая, все-таки появилась.

— Капитан! На нижнем уровне пробоина! — прокричал один из матросов.

Чарльз, что сейчас был слегка свободен, тут же подбежал к матросу и схватил того за плечо.

— Насколько сильная и как близко находиться к носу корабля?! — прокричал он в тот момент, как «Пандора» по приказу своего капитана вновь выпустила залп, сокрушая противника

— С голову наверно, точно не знаю! Находиться ровно посередине! Но есть опасность, что там и в других местах пробьет борта! Срочно нужны люди заделывать дыры!

— Эдвард?! — прокричал Чарльз, наконец, посмотрев на своего капитана.

— Габриэль! — прокричал Шарпу Джонсон. — Бери своих людей и дуй на нижний ярус! Морис, ты с ним!

— Так точно, капитан! — промчались мимо фигуры мужчин, одна из которых созывала своих бывших бунтовщиков.

— Правый борт, огонь! — прокричал Эдвард, вновь отдав приказ об атаке.

И горели противники и тонули союзники, и созерцало солнце за битвою великою, в которой люди так сильно жаждали изменить порочный порядок вещей, который сами и создали. Исправляют ошибки люди лишь жизнями своих врагов, товарищей и родных, более действенных исправлений не придумал еще род человеческий, да и не старался он на самом-то деле.

И успел за эти минуты пополнить свой боезапас Ламар, что не только сохранял стойкость духа своего, но и не позволял еще «зеленым» пиратам допустить самую глупую ошибку — поддаться великой панике, демонстрируя первобытные страхи человеческие.

— Направить пушки на палубы! Правый борт, огонь! — и продолжилась канонада, сотрясая воздух, уродуя водную гладь и отправляя их в Геенну[5].

Армада Палмера начала понемногу уходить на дно. Корабли «Черного черепа» все еще чувствовали себя прекрасно, пусть и заставляя работать своих конопатчиков на пределе. А старался более всех Тич, что великолепно наладил процесс поднятия ядер с трюма на палубу. И начал юноша разворачивать «Пандору» левым бортом, предоставляя правому борту маленькую передышку и позволяя им пополнить боезапас ядер пушкам на верхней палубе.