— Трын… — поняв, что привязка фамильяра произошла к ней, Катя собралась произнести «трындец», но вовремя вспомнила, что первое сказанное после вспышки слово навсегда станет именем зверя, и выдохнула:

— …кус.

Катя растерянно посмотрела на симпатичную рыжую мордочку. Кот с довольным видом пошевелил усами, и Соболева могла поклясться, что он подмигнул ей.

Людмила Туманова слегка улыбнулась, но этого никто не заметил. В зале раздавались приглушённые смешки, перешёптывания и возгласы удивления. Катины друзья молча переводили взгляды с неё на кота и обратно. Ректор и находившиеся на сцене пятикурсники замерли. Деканы факультетов и помощницы ректора недоумённо переговаривались.

Катя испуганно взглянула на сцену. Бородин стоял, вытянув оцарапанные руки вслед коту. Антонина застыла с широко разинутым ртом. Остальные пятикурсники удивлённо смотрели на кота.

— Что?! — быстро придя в себя, грозно произнёс ректор, уставившись на Катю.

— Трынкус, — робко пропищала она. — Имя такое. Ему нравится.

Катя повернула кота к ректору. Бородина аж перекосило при виде довольной рыжей мордахи. Многие студенты в зале смех уже не сдерживали, некоторые от хохота согнулись пополам.

— Тише! Немедленно успокойтесь! — приказал Бородин, обратившись к залу. Смех прекратился, лишь кое-где подхихикивали и перешёптывались особо весёлые студенты.

Новикова тоже пришла в себя и возмущённо проверещала:

— Это мой фамильяр! Игорь Станиславович, скажите ей, пусть немедленно отдаст!

— Нет, Антонина, боюсь, теперь это фамильяр Соболевой. И не кричи, пожалуйста, — поморщившись, медленно произнёс ректор, вытащил из кармана платок и приложил к царапинам.

— Она нагло подманила моего фамильяра и забрала его себе! — Новикова и не думала замолкать, заорав ещё громче.

— Ирина Максимовна, — обратился ректор к одной из своих помощниц, — пожалуйста, выведите Новикову из зала и дайте ей что-нибудь успокоительное.

— Я никуда не пойду! — крикнула Антонина.

Помощница ректора подошла, открыла портал, взяла Антонину за руку и, не обращая внимания на попытки той вырваться, шагнула в портал вместе с ней. Новикова начала что-то орать, но закрывшийся портал отрезал все звуки.

— Соболева, что всё это значит? — строго произнёс ректор, в упор уставившись на Катю.

— Игорь Станиславович, я не знаю, — пролепетала та, взглянув на Трынкуса. — Я ничего не делала.

— Маргарита Васильевна, — Бородин повернулся к другой помощнице, — пожалуйста, отведите Соболеву в мой кабинет и подождите там с ней, я сейчас подойду.

Помощница направилась к выходу и велела Кате идти следом. Катя пошла за ней, потом оглянулась на друзей, те растерянно смотрели ей вслед. Соболева кивнула им и вышла из зала. Маргарита Васильевна не стала открывать портал, идти до кабинета ректора недалеко, нужно только подняться на второй этаж.

— Думаю, всё же не стоит без Игоря Станиславовича заходить в его кабинет, — сказала помощница, когда они пришли в просторную приёмную перед кабинетом ректора. — Подождём здесь. Присядь пока.

Катя послушно села на один из стульев, устроила кота на коленях. Трынкус время от времени поглядывал на неё, всем своим видом как бы говоря: «Не волнуйся, всё хорошо». Катя невольно улыбнулась, увидев, как кот шевелит усами.

— Как так получилось-то? — кивнув на кота, спросила Маргарита Васильевна.

— Не знаю, я вообще ничего не понимаю, — ответила Катя.

Помощница ректора покачала головой сочувствующе и немного осуждающе одновременно. Катя вздохнула. Она сама не поняла, что произошло. За что её осуждать? Разве она виновата, что кот подбежал к ней? Да, нужно было отойти с его дороги, но Катя не ожидала, что фамильяр спрыгнет в зал, и старшекурсники расступятся перед ним, потому и растерялась. Да ещё Катя, хоть и старалась не думать о том, что ей внезапно стало доступно то, что она не должна видеть и понимать, всё равно думала об этом. Отгоняла эти мысли, но они упорно возвращались. А как не думать? Не каждый день такое происходит. И вдруг прямо на неё несётся кот, прыгает, вцепляется в подол платья. Катя посмотрела, во что острые когти превратили ткань, и расстроилась — не из-за одежды, а из-за Маринки, сестре так понравилось это платье, теперь же она его не получит. Вредный кот! Впрочем, зверь ведь не нарочно платье испортил. Катя погладила Трынкуса, тот глянул на неё и довольно произнёс:

— Мр-р-р.

Катя снова улыбнулась.

— Очень рад, Соболева, что тебе весело! — в приёмную стремительно вошёл ректор и успел увидеть улыбку. — Как ты это объяснишь? — он указал на Трынкуса, кот прижал уши.

— Я не знаю, почему он ко мне подбежал, — тихо сказала Катя, поднявшись со стула. — А на руки я его случайно взяла, от неожиданности. Трынкус мне платье разорвал вообще-то, потому и схватила его на руки.

— Платье?! Да ты хоть понимаешь?.. Да что ты можешь понимать?! — Бородин раздражённо махнул рукой. — Говори свой адрес, отправимся к тебе домой, мне нужно поговорить с твоими родителями.

Катя назвала адрес, ректор открыл портал.

— Тебе особое приглашение? — хмуро глянул Бородин на Катю. — Маргарита Васильевна, пожалуйста, идёмте с нами.

Катя поудобнее перехватила Трынкуса и шагнула в портал. Ректор и его помощница шли следом.

Из портала все трое, вернее, четверо — считая кота — вышли у дверей Катиной квартиры. Бородин решительно надавил на звонок, который задребезжал так, что, наверное, на улице стало слышно. Почти сразу за дверью послышался недовольный Маринкин голос: «Пожар что ли?», и Соболева-младшая открыла дверь.

— Катька? — удивилась Марина. — Почему ты не на балу? И что происходит? — протянула она, рассматривая пришедших. — То есть, здрасьте.

— Здравствуйте, — специально подчеркнув голосом каждый звук, произнёс ректор. — Могу я видеть ваших родителей?

— Да, проходите, пожалуйста, — Марина пропустила всех в прихожую и захлопнула входную дверь.

Виктор Викторович тоже вышел в прихожую.

— Игорь Станиславович? — удивился он, увидев Бородина. — Добрый вечер. Что-то случилось?

— Приветствую вас, Виктор Викторович. Не уверен, что вечер добрый, — ответил ректор. — Пожалуйста, позовите вашу жену, мне необходимо поговорить о поведении Екатерины.

Виктор Викторович взглянул на Катю, увидел кота, удивлённо поднял брови, но не успел ничего сказать, потому что в коридор выглянула Юлия Алексеевна:

— Что случилось? Здравствуйте.

— Здравствуйте, Юлия Алексеевна, — процедил ректор. — Где мы можем поговорить?

— Прошу в мой кабинет, — Виктор Викторович двинулся по коридору вглубь квартиры. Ректор и его помощница пошли следом. Юлия Алексеевна ненадолго задержалась, посмотрела на Катю, на кота, на пострадавшее от когтей платье, снова вопросительно на Катю — та вздохнула, пожав плечами — и тоже ушла по коридору. Катя проводила её взглядом. Чувствовала она себя очень тревожно — что там Бородин наговорит? Разозлился он не на шутку.

— Катюх, что натворила-то такого, что аж ваш ректор сюда припёрся? И что за кот? — сгорая от любопытства, выпалила Маринка и протянула руки к Трынкусу. — Какой хороший!

Катя еле успела убрать кота от сестры.

— Его до завтра нельзя трогать никому, кроме меня. Это Трынкус, мой фамильяр.

— Кто?! Трынкус? — засмеялась Марина. — Что за дурацкое имя?

— Нормальное имя.

— Мр-р, — судя по довольному тону, кот согласился с Катей.

— И как это тебя угораздило фамильяром обзавестись? Давай рассказывай быстрее! — поторопила младшая сестра. — Ой, а покормить его можно?

— Мяу! — явно утвердительно произнёс кот и посмотрел на Катю.

— Похоже, можно, — кивнула та и поставила зверя на пол. — Тогда идите на кухню, дай Трынкусу колбасы или ту еду, которую он сам захочет. Мариш, только не прикасайся к нему, ладно?

— Что, я дура что ли, не понимаю? Трынкус, хороший котик, пойдём есть.

Марина направилась на кухню, кот посеменил за ней.