— Хорошо.

— Слушай, Катюх, — Маринка аж подпрыгнула на табуретке, — а вдруг Трынкус будет говорить не как Вэлхад, и все поймут, что это не он?.. Ну, в смысле, что до сих пор был не он… Ну, ты поняла! Начнут вопросами тебя доставать? Дашка и Женька точно от вопросов не удержатся.

— Мариш, не будем сейчас об этом, — поморщилась Катя. — Сегодня и так столько всего произошло… Вот завтра Трынкус заговорит, тогда и решим, как всем объяснить про него. Может, повезёт и вообще ничего объяснять не придётся.

— А родителям что скажем? Он же сегодня молчать будет.

— Сегодня ничего не скажем. Трынкус весь вечер проспит. А завтра видно будет.

— Слушай, что-то есть захотелось. Давай всё-таки чаю попьём! — Марина вскочила из-за стола, включила чайник и стала делать бутерброды. — Кстати, а что в универе было?

Пока Маринка возилась с бутербродами, Катя описала произошедшее в библиотеке (сестра хихикала, слушая, как кот разобрался с Бородиным) и передала рассказ Феоктистовой.

* * *

Вечером сёстры Соболевы сидели в большой комнате. Марина с пакетом маленьких сушек разместилась посередине дивана и пыталась смотреть сразу три сериала, почти поминутно переключаясь с канала на канал. Катя посоветовала ей не маяться дурью и выбрать что-нибудь одно, но Маринка упорно продолжала смотреть все три фильма. Сама Катя устроилась в углу дивана и переписывалась с подругами. Рядом с ней расположился Трынкус — кот спал, изогнувшись креветкой, и даже во сне его мордочку не покидало довольное выражение. Время от времени Катя с улыбкой поглядывала на своего фамильяра. Женя написала, что пёс погрыз её новые туфли и сидел рядом с ними с таким виноватым видом, что его не только газетой шлёпнуть, но даже как следует отругать не получилось. Даша жаловалась на сестру, которая брала её вещи и испачкала кофточку вареньем. Катя задумалась над тем, что написать в ответ. Собак Соболевы никогда не держали, поэтому она не разбиралась в их воспитании. Марина редко брала её вещи и, прежде чем взять, всегда спрашивала разрешения. Поэтому Катя не знала, что посоветовать девчонкам.

С работы пришли Юлия Алексеевна и Виктор Викторович.

— Мам, пап, привет! — бодро произнесла Маринка, грызя сушки и всё ещё пытаясь уследить за событиями трёх сериалов.

— Приветствую подрастающее поколение! — отозвался Виктор Викторович. — Марина, выключи телевизор. Катя, отложи телефон.

Девчонки переглянулись и выполнили, что им сказали. Соболев повернул два кресла к дивану. Юлия Алексеевна села в одно из них, Виктор Викторович садиться не стал, просто опёрся о спинку второго кресла. Трынкус проснулся и удивлённо смотрел на Соболевых-старших.

— Девочки, что вы натворили? — спросила Юлия Алексеевна.

— Ничего, — с недоумением протянула Катя, переглянувшись с Мариной, та с хрустом раскусила сушку и кивком подтвердила, что они ничего не делали.

— Почему супруги Тумановы открывали портал на нашей лестничной площадке? И куда вы с ними ходили? — поинтересовался Виктор Викторович.

— А вы откуда знаете? — удивилась Марина, от неожиданности подавилась сушкой и закашлялась, Катя постучала её по спине.

— Илона Вениаминовна сказала, — ответил Соболев.

— Лучше бы Илоночка книжки свои писала, а не за соседями шпионила, — буркнула Маринка, зажевав очередную сушку.

— Одно другому не мешает, — усмехнулся Виктор Викторович. — А ещё она сказала, что в твоём, Катя, Университете внезапно поменялся ректор.

— Она-то откуда знает? — проговорила Катя.

— Она там много лет работала, продолжает общаться с кем-то из преподавателей, вот и узнала, — объяснил Виктор Викторович.

— Ну поменялся и поменялся, мы-то тут при чём? — выпалила Марина.

— А мне почему-то кажется, что вы очень даже при чём.

— Девочки, во что вы ввязались? — вступила Юлия Алексеевна.

— Да ни во что мы не ввязывались! Почему чуть что, сразу мы? Мы что, рыжие что ли? — возмутилась Маринка.

— Вы — нет, а вот кое-кто даже очень, — Соболев взглянул на кота. — Трынкус, ты что молчишь? Скажи что-нибудь.

Кот, естественно, ничего не ответил и предпочёл спрятаться за Катю.

— Та-а-ак… — тоном, не предвещавшим ничего хорошего, протянул Виктор Викторович.

— Катя, Марина, что происходит? — волновалась Юлия Алексеевна.

— Да ничего не… — начала Марина, но Катя (удивляясь, что сестра вовсю отнекивается, а не начала рассказывать, тем более, что поболтать любит, и Вэлхад разрешил в случае чего всё рассказать) её перебила:

— Подожди, Мариш. Мама и папа действительно за нас волнуются. Давай всё расскажем. Мы ведь ничего плохого не делали.

— Что ж, девочки, — Виктор Викторович сел в кресло, — мы с мамой очень внимательно вас слушаем…

Вэлхад лежал на своём любимом месте — на краю стола в библиотеке, грелся на солнце и жмурился с довольным видом. Лето выдалось дождливым и прохладным, солнечные дни выпадали редко, а конец августа неожиданно порадовал погожим деньком. Но кот радовался не только солнцу. Гораздо больше фамильяра радовало то, что у хозяина всё в порядке. Прошло чуть больше месяца, как Ана оправдали и разблокировали дар. Теперь хозяин каждый день старательно восстанавливает былые навыки в магии, читает книги и пытается воспроизводить плетения. Вот и сейчас он разбирает очередное заклинание. Кот приоткрыл глаза. Ан полностью погрузился в разбор магической формулы. Выглядит он уже лет на пятьдесят, пройдёт совсем немного времени, и хозяин снова станет выглядеть молодо. Вэлхад уже собрался сказать, что не нужно так стараться с заклинаниями, со временем всё вспомнится, но передумал — Ан сам знает, что для него лучше.

Кот повернулся к солнцу другим боком, пошевелил усами и снова закрыл глаза. Всё хорошо — магическая связь с ним, как с фамильяром, со стороны хозяина восстановилась через день после разблокировки дара, скоро Ан вернёт свои навыки в магии, а способности Ми, как призывательницы, уже в порядке. Круг призыва снова начал отзываться, неделю назад Ми смогла призвать фамильяра. И призвала она его — кто бы мог это вообразить ещё месяц назад — для Антонины Новиковой. Да, у Антонины нет диплома мага и никогда не будет, но Ми сказала, что иногда можно сделать исключение и призвать фамильяра для того, кто магом не является. К тому же, Новикова четыре года проучилась в Университете Всех Видов Магии, и училась отлично, так что её можно считать без пяти минут магом. Ладно, не без пяти минут, а без часа — на пятом курсе много всего важного проходят, а Антонина это не изучит, но считать её почти магом всё-таки можно. Да и фамильяра она очень хотела. Фамильяр получился на загляденье — тёмно-дымчатая, гладкошёрстная, зеленоглазая кошка. Произведение искусства, изящная статуэтка, а не кошка. Новикова назвала её Марисабель. Красивое имя для красавицы.

Вэлхад радовался ещё и тому, что у сестёр Соболевых всё хорошо. Он часто общается с девчонками по телефону, поэтому знает, как у них дела. И уверен в том, что Трынкус, хоть и хитрюга редкостный, не подведёт — фамильяром будет верным. Впрочем, он — Вэлхад — вовсе не собирается пускать всё на самотёк, поэтому на следующий же день после того, как Трынкус заговорил, провёл с рыжим охламоном долгую, серьёзную беседу по телефону. Расписал, как тому повезло с хозяйкой, велел всячески помогать Кате и заботиться о ней. Трынкус заверил, что полностью осознаёт своё счастье и для хозяйки сделает всё и даже больше. Катя сказала, чтобы Вэлхад не переживал, что Трынкус — просто замечательный зверь. В разговор вмешалась Марина — куда же без неё — и прямо захвалила рыжего. Но Вэлхад решил, что воспитание Трынкуса не закончено, и намерен провести с ним ещё не одну беседу.

Никто из Катиных друзей не понял, что первые три дня после каникул в Университете был другой кот, и хорошо, что не поняли, проблем меньше. Женя и Даша и так подозревали Катю в причастности к внезапной смене ректора. Но Ан выполнил обещание и поговорил с Изотовым, тот объявил второкурсникам, что Бородин уволился по собственному желанию. После этого девчонки перестали подозревать Катю.