— Тебе ничего не угрожает, — по-прежнему твёрдо произнесла Мария, снова нажимая потайную кнопку в гарде ножа. Кристалл блеснул, но влажная склера поглотила отблеск, и тот растаял, не найдя путь через зрачок в хрусталик.

— Как он? — тихо спросил Дим Димыч.

— Дыхание ровное. Значит мозг не расценивает увиденное, как угрозу. Будем надеяться, что восприятие и дальше окажется на уровне потребления информационной картинки.

— То есть он уверен, что смотрит кино.

— Поэтому важно не переубеждать его и не пугать. Нестор, твоя оценка происходящего.

— Это забавно.

— Что именно?

— Монстру не нравится вода. Шерсть намокла и свисает неопрятными сосульками. Он встаёт на задние лапы и пытается расчесать их. Плохо получается, поэтому он поднимается выше и выше. Вода достигла моего затылка, а оборотень стоит на задних лапах, как цапля. Они ужасно длинные, а туша походит на грязный волосатый шарик. Взгляд из-под воды напоминает взгляд через бутылочное стекло. Сейчас он похож на взъерошенного цыплёнка бекаса. Это смешно… Даже с волчьей пастью смешно, настолько всё нелепо. Вода по-прежнему прибывает, и монстр уходит. Убегает. А из песка поднимаются водоросли. Листья широкие, стреловидные. Видел такие в аквариумах… Не помню название… Они колышутся в воде, словно танцуют.

— Тебе комфортно под водой?

— А что мне будет. Я же трекер. Обрабатываю полученную с видеокамеры информацию.

— У нас рассвет, командир, — доложил Ли Шань. С края пролома в потолке донёсся шорох и посыпался песок.

Те, кто не спал, подняли головы к щели, наблюдая как возникающие в полосе света песчинки, исчезают в сумрачном нутре схрона.

Кто-то из наблюдателей подполз вплотную к провалу. Ломов взглянул на фосфоресцирующие стрелки хронометра и недовольно буркнул.

— В курсе. Распорядок никто не отменял. Подъём в шесть ноль — ноль.

— Знаю, Пешня. Тебе лучше взглянуть на это самому.

С целой потолочной панели свесилась рука и поманила к себе. Ломов неодобрительно пробубнил что-то похожее на фразеологический оборот от слова «долбить» и кивнул Сафоновой.

— Подставь упор.

Девушка кивнула в ответ. Понимая, что в её руках недостаточно сил, чтобы подсадить командира, весящего в скафандре с разгрузкой не меньше ста двадцати килограмм, по примеру Танка, просто опустилась на четвереньки. Дим Димыч, кряхтя проклятия и обещая адские кары, если зрелище не оправдает его затрат, поставил АМБ в пирамиду. После чего встал на спину капитана и цепко ухватился за опущенную руку. Через секунду его буквально вытянули на крышу.

— Голову сильно не задирай, — предупредил Ли и указал в сторону Золотарёва.

Ломов молча пополз в направлении бойца, наблюдающего за пустыней.

— Ну? — с вызовом спросил он и, не дожидаясь ответа, взглянул через остатки кровельного парапета.

Далеко на юге, преграждая путь к Бункеру, расположилась цепочка собак. На таком расстоянии они казались не больше мопса, но, зная их истинные размеры, Ломов понял, что до заградотряда не меньше полукилометра.

— Давно они здесь?

— Как рассвело достаточно, чтобы отличить камень от песка, они уже были, — доложил Тимофей, отвергающий военную краткость в минуты волнения. Он передал бинокль и принялся ждать, пока Ломов изучает картину.

— Значит, заняли позицию ночью, — сделал вывод командир.

— Наши действия? — осведомился Ли, продолжая контролировать свою зону ответственности. Он-то всё это уже видел, а пялиться толпой на чьё-то несчастье могут только гражданские зеваки.

— Зачем меня дёргали? Не могли по связи доложить? — проигнорировав вопрос, рявкнул на подчинённых Ломов.

— Извини, Пешня, — равнодушно сказал Ли, — Но в ваших заморочках с Нестором я и половины не понял. Он вас с Манюней ловко объегорил, заставив сделать что-то не по уставу. Вот мы и подумали, что тебе лучше увидеть всё самому. Мало ли. Может, ты ко всем доверие потерял?

— Проехали, — отрезал командир, признавая правоту азиата, — Продолжать наблюдение. Об изменениях докладывать по рации. Ситуацию надо обмозговать. До подъёма время есть.

Сказав это, он пополз обратно и, перевалившись через край плиты, немного мешковато, всё-таки возраст, спустился в помещение.

— Собаки? — спросила сообразительная заместитель командира по общим вопросам.

— Они, паскудники, — подтвердил Ломов.

Вместо того, чтобы присесть на прежнее место, он подкинул несколько досок в костёр. Затем взял автомат и вышел из схрона.

Танк дремал, привалившись спиной к стене. Забрало шлема опущено.

Пять часов назад он всё-таки успел выпить успокаивающий напиток, подчиняясь приказу «отбой». Сержант честно боролся с богом сновидений, но силы оказались неравны. Морфей в итоге победил.

Будучи дисциплинированным военным, Танк доложил о проигрыше богу, забыв предоставить оправдывающие себя аргументы. Это оценила Сафонова, предложившая сменить призора.

— В этом нет необходимости, — прекратил тогда прения командир, — Сейчас перенесём все остатки внутрь и ложись отдыхать.

Операция заняла совсем немного времени. Мебель переломали до пригодных для очага размеров и сложили в схроне. Перед зданием оставили последний шкаф, выпотрошенный изнутри, но относительно целый. Ломов решил, что при случае можно использовать его как прицеп к телеге, привязав к заднему бамперу. Наличие двух введённых в транс человек сильно усложняло отход отряда. Их придётся усадить в кузов, а труп перенести в импровизированные санки.

Выполнив подготовительную работу, Танк отказался идти спать в схрон, заявив что останется на посту до утра.

— Неразумно, — сказал Ломов, неодобрительно покачав головой. Формально, приказывать командиру призоров он не мог.

— Тебе нужен полноценный отдых. Придётся двигаться буквально бегом, чтобы до темноты успеть вернуться в Бункер.

— Не первый день служу, — успокоил Танк, — Приходилось ночевать и в местах похуже. Знаю только одно: оставлять без внимания пролом нельзя.

— Сахраб на Лестнице проконтролирует, — заверил Ломов.

— Так-то оно так, но животные существа предсказуемые. Если перед входом не будет человека, они решат, что можно приблизиться и нагадить под дверь. Я сяду у стены, задраю шлем и буду спать. У тварей создастся иллюзия, что вход охраняется, и они побоятся приближаться.

— Опасно, — предупредил командир.

— Сам сказал, что Сахраб будет наблюдать. Я исполню роль пугала на огороде.

На том и порешили.

Сейчас Дим Димыч остановился над сержантом и посмотрел на часы. До подъёма оставался час, но будущий план действий командир уже обдумал. Он схватил призора за плечо и сильно встряхнул, побуждая очнуться от чар Морфея.

Танк что-то забубнил, то ли ругаясь, то ли прося дать ему ещё пять минуточек, чтобы досмотреть сон. Командир оказался непреклонней будильника и потряс ещё раз. Если бы не мягкий подшлемник, у сержанта могло случиться сотрясение мозга.

— Подъём, Танк! — прошептал он, заметив осмысленное движение рук, которыми призор пытался отгородиться, — Форма одежды номер пять. Приготовиться к построению.

Наконец до того дошло, кто и зачем его тревожит и сержант, отстегнув крепления, поднял визор. Рассвело уже достаточно, чтобы рассмотреть слегка осоловевший взгляд, полный тревоги и непонимания. Он медленно поднялся, опираясь о стену рукой для сохранения равновесия.

Над площадью скопился туман, больше напоминающий молочную взвесь, ожидающую момента, когда песок впитает её в себя.

Ломов, оставив сержанта приходить в сознание, сделал контрольный обход здания.

Прежде всего его интересовали следы, хорошо видимые на песке. Это на лугу, парковом газоне или лесной подстилке трудно обнаружить отпечатки. Песок, как и девственный снег, враг любого диверсанта. Следы чужого присутствия не скроешь, не заметёшь веником или метёлкой. Лучшей контрольно-следовой полосы сложно придумать.

Завершив обход, командир оценил состояние взъерошенного от внезапного пробуждения сержанта.