Через сорок минут, построившись в походный порядок, отряд приготовился продолжить путешествие по странному миру Зоны.

Ещё минут пятнадцать ушло на сбор датчиков движения. Формой и цветом индикаторы напоминали абхазские мандарины, так что единственная трудность для сбора заключалась в технологии установки. Закреплённая под днищем тележки катапульта выстреливала датчики в грунт, а волочимая сеть присыпала песком, частично маскируя приборы от посторонних глаз. Некоторые сферы можно было чётко разглядеть, другие слегка припорашивало песчинками, третьи приходилось определять по писку в динамике коммуникатора.

Пересчитав количество датчиков, Сахраб заправил их в метательный аппарат, отдалённо напоминающий теннисную пушку. Затем кивнул командиру и, поманив помощников, тронулся в путь первым. Лишай и Гизмо, отпустив проводника на десять шагов, двинулись следом. Расходясь в стороны, они старались держать между собой дистанцию, не меньше двадцати метров.

Нестор, не упуская из вида Сахраба, внимательно осмотрелся по сторонам, будто собирался переходить дорогу возле центрального торгового центра Отрадного, и двинулся следом. Попаданец, чьё место Пешня определил в центре колонны учёных, нелюбезно подтолкнул в спину академика, задумавшегося о ценности теоретической физики в условиях пешего перехода по пустыне. Сам пристроился позади женской части отряда, помня, что именно их Пешня назвал самым слабым звеном экспедиции.

Всё время, пока людская вереница медленно приходила в движение, Манюня сидела на коврике, пристёгнутом к поясу и наблюдала парящую высоко в небе птицу. Когда спина последнего призора отдалилась на десяток шагов, поднялась и легко взбежала на бархан. Место прежнего наблюдателя оказалось хорошо вытоптано и чётко выделялось на грунте. Девушка достала бинокль и принялась медленно осматривать горизонт, двигаясь слева на право по ходу движения колонны.

Ломов направлял повозку, сильно забирая вправо от отряда. По его расчётам группа должна выйти к руинам в месте, определённом, как «Лестница в небо». Куда и зачем она вела было не ясно, но с верхней площадки открывался отличный вид на развалины. Именно там командир наметил оставить сигнальный маяк и, если потребуется, наблюдателя со снайперской винтовкой. Сам же намеревался подъехать со стороны торчащих из грунта бетонных блоков, напоминающих парапет набережной где-нибудь в Воронеже или в Самаре. Он опасался, что за ними может кто-то срываться, поджидая основную часть отряда, а подобный манёвр позволит зайти во фланг и ударить сбоку.

Не бог весть какая хитрость, но в любом случае, разделение колонны на два направления внесёт сумятицу в ряды предполагаемого противника. Если таковой, конечно, имеется.

— Движения не обнаружено. Либо мы никому не интересны, либо в нас не видят угрозы, — раздался в динамиках голос Сафоновой, — Спускаюсь и присоединяюсь к колонне.

— Принято, — ответил Ломов, всё дальше и дальше отдалясь от основного маршрута.

— Может запустить наблюдательный дрон? — предложил Золотарёв.

— Рано, — ответил командир, — Запустишь, когда до «Лестницы в небо» останется метров пятьсот. Будем действовать наверняка.

Экспериментальным путём, а точнее методом высоконаучного тыка, учёные довольно быстро выяснили, что основной причиной выхода из строя любых электронных систем, являлось наличие процессора и оперативной памяти. Их внутренности буквально выгорали из-за какого-то внешнего воздействия. Было ли это особенностью местного радиоактивного фона или каким-либо естественным природным фактором, неизвестно.

Аналоговые приборы работали вполне нормально, поэтому Золотарёв предложил идею: взять в поход несколько дронов. В его время их продавали, как игрушки для детей и взрослых. Обычная система радиоуправления полётом, без всяких заморочек. Под днище приклеили муляж камеры видеонаблюдения, окуляр которой вращал простенький сервомоторчик. Рассчитана такая обманка на природный страх аборигенов перед всем непонятным и необычным. Если у них действительно когда-то произошла война с некой разумной компьютерной системой, то наверняка остались легенды о летающих машинах и падающих с них бомбах. Увидев дрон, они, даже не зная его предназначения, предпочтут спрятаться и не будут пытаться напасть в открытую.

Ну и по всем армейским правилам, автору рационализаторского предложения, поручили собрать такой аппарат и управлять им в походе. Для этого и укрыли в толпе учёных, чтобы сторонний наблюдатель не смог сразу вычислить, кто контролирует «птичку».

До пункта назначения оставалось всего около двух километров, когда из динамиков послышался отборный мат Дмитрия Дмитриевича.

— Пешня, приём! — вновь и вновь озабоченно спрашивал Сахраб, выставив кулак, тем самым призывая всех остановиться. Эфы мгновенно рухнули вниз и принялись закапываться в песок, сооружая перед собой небольшой бруствер из песка, камней и торчащей из грунта арматуры.

Призоры почти минуту уговаривали цыплят лечь на землю, а когда те, расталкивая друг друга, попытались разбежаться, повалили подсечками и ударами прикладов между лопаток.

— Что за народ! — рычал старший призор в звании сержанта, имеющий позывной Танк, — У вас же в карьере это нормально получалось! Чего здесь-то оконфузились?

Прошло почти пять минут, прежде чем из динамиков прозвучал расстроенный голос командира.

— Продолжать движение не имею возможности. Сели основательно. Вдвоём телегу вытолкнуть не сможем.

— Давай подробности, командир, — потребовал Сахраб, — Угодили в ловушку или просто застряли?

— Определить не могу. Правая сторона провалилась в песок. Колёса увязли по ступицу. Левая нормально. Машина сильно накренилась и легло днищем на песок. За счёт этого и держимся. Я бы предположил, что попали в зыбучий песок, но никогда с подобным не сталкивался. Нет чёткого представления, как выглядит эта гадость. Что посоветуешь, Сахраб?

— Во-первых, оба покиньте машину и выключи двигатель. Затягивает не вес, а вибрация. Ещё раз повторяю — это не пустыня в обычном понимании. Но такое возможно, если под песком находится древний вентиляционный выход или бывшая заправка с разрушенным топливным резервуаром. Короче, стой где стоишь! Я иду к тебе! Попробуем вытащить втроём.

— Отставить, Сахраб! — приказал Ломов, но старлей уже не слушал, а стремительно бежал в сторону предполагаемого места, где по его расчётам должна находиться самоходная тележка командира.

— Всё пучком, Пешня. Манюня присмотрит за отарой, а я знаю, как вытянуть машину из песка. Поверь, мы вдвоём вытаскивали даже тяжёлые внедорожники, — объяснял он на бегу и расстояние не влияло на громкость голоса.

— Не расслабляться! — скомандовал Ломов, поняв, что спорить бесполезно, — Манюня, найди укрытие и обеспечь круговую оборону. Надеюсь, это элементарная непруха. Через пять часов начнёт темнеть. Если до этого времени не управимся, начинай готовиться к ночёвке. Считаю, что в таких условиях в руины входить опасно. Дождёмся утра.

— Всё поняла, командир, — отозвалась девушка, доставая бинокль из модуля разгрузки.

— А если это не зыбучий песок, а какой-нибудь муравьиный лев? — подала голос Забелина, — Мутант, в смысле.

— Не выдумывай, — осадил Ломов, — Ты слишком близко к сердцу воспринимаешь назначение внештатным биологом. Эти личинки маленькие и способ охоты у них другой.

— Да нет же, — настаивала девушка, — Мы же согласились с выводами, что в прошлом Зоны была ядерная война. Следовательно, разумно допустить, что некоторые виды мутировали и приобрели нехарактерные черты и привычки. В частности увеличились в размерах. Я в кино видела что-то подобное.

— Не смотри дешёвые ужастики и с психикой будет всё нормально, — вмешался в разговор Золотарёв, — Плохое кино тем и отличается от хорошего, что в нём всё высосано из пальца или притянуло за уши. Даже в фантастике любой эпизод или событие должно быть обоснованно, а не появляться по желанию режиссёра.