Иисус Христос кивнул, его взгляд был исполнен одобрения, и с этим кивком они продолжили путь, отправляясь в выбранную ими сторону. Когда группа приблизилась к вратам Православного храма, воздух вокруг наполнился густым запахом ладана, смешанным с ароматом восковых свечей. Массивные дубовые двери, украшенные резными образами святых, медленно распахнулись, будто сами небеса приглашали их войти.

Над входом возвышался золотой купол, увенчанный крестом, который сиял так ярко, что казался выкованным из солнечных лучей. Стены храма были расписаны фресками: лики мучеников с пронзительными взглядами, ангелы с огненными мечами, сцены Страшного суда, где свет и тьма сплетались в вечной битве.

Иисус шагнул первым, Его белый балахон, казалось, впитывал в себя весь свет храма, превращаясь в живое сияние. За Ним последовали остальные, но едва они пересекли порог, пространство вокруг изменилось. Пол под ногами стал мозаичным — сложные узоры из камня и смальты изображали райские реки и древо жизни. Своды уходили ввысь, теряясь в полумраке, где мерцали золотые звезды, словно отражение небесной тверди.

Вдоль стен стояли ряды старинных икон, от которых исходило тихое тепло. Лики Христа, Богородицы, Иоанна Крестителя смотрели на путников, и Александра почувствовала, как её сердце замерло. Каждый взгляд с иконы был словно живой — полный скорби, любви или предостережения. Но страннее всего было то, что фигуры на фресках начали шевелиться. Мученики поворачивали головы, ангелы медленно взмахивали крыльями, а на одной из фресок, изображающей Георгия Победоносца, дракон зашипел, пытаясь вырваться из-под копья святого.

— Это... они живые? — прошептала Александра, сжимая край платья.

— Нет, — ответил Иисус. — Это отражение ваших сердец. Здесь каждый видит то, что готов принять. Войдя в храм уже нечистые духи начинают обрабатывать человека, показывая ему образы, ведения, чтоб поклонялись через картины или изображение. Храм — это тело, а не это здание создавая иллюзию святости, воспоминаний.

Вдруг из алтаря вышел священник в расшитой золотом ризе. Его лицо было скрыто под густой седой бородой, но глаза горели, как угли. Он поклонился Иисусу до земли, а затем обратился к группе голосом, который звучал как колокольный звон:

— Благословенны грядущие во имя Господне. Но знайте: в этом месте нет места гордыне. Тот, кто войдет сюда с неочищенной душой, будет судим огнем.

С этими словами он поднял кадило, и дым ладана клубами пополз к потолку, образуя фигуры — то ли буквы, то ли символы. Майкл почувствовал, как дым обволакивает его, проникая в легкие, и внезапно перед ним возникли видения: он видел себя в прошлом — сомневающимся, гневным, отчаянным. Каждое воспоминание обжигало, как раскаленный уголь.

— Это испытание, — сказал Иисус, наблюдая, как Майкл сжимает кулаки. — Православие хранит ересь и заблуждение.

Иисус Христос подошел к Майклу, и он снова пришел в себя и ведения, которые давали бесы и демоны прекратились. Тут они увидели нечистого духа в обличии священника, который стол, у них открылись глаза, что тут Бога нет.

— Не бойтесь друзья, — добавил Иисус Христос, Он достал посох и дотронулся до священника, и он загорелся и начал бегать по храму и взорвался. — Это не священник, а демон, который заставляет подходить к иконе и то, что ты видела Александра — движение. Это не живой человек, а демон копирует и выходит из изображения и начинает управлять волей через идола — «иконы».

Внезапно стены храма задрожали. Из икон выползли тени — демоны, существа, похожие на людей, это те самые святые, но с пустыми глазницами и ртами, полными пепла. Они шли, шепча молитвы на древнем языке, но слова их были искажены, как будто сама вера превратилась в проклятие. Остались только деревяшки и холсты без них.

— Зло не может долго находиться в присутствии Бога, — сказал Иисус, — они вернутся в свои иконы, когда мы выйдем из храма и примут образ святых снова людей.

— Господь, — обратилась Александра, — почему люди верят в эту ложь, что надо ходить в храм, что только там Ты находишься?

— Александра, дело не в людях, а в системе духа этого мира. — Добавил Иисус Христос. — Правительство получает от этих храмов, сборов денег определенный процент. Человек создан для того, чтоб в теле жил Господь Бог, а тут через обман в тело через идола поселяются бесы и демоны и управляют его жизнью.

— Это просто бизнес, — добавил Джон, — нельзя в храм и в рамки загнать Бога и тем более иконы и изображения на стенах.

— Всё верно Джон, — улыбнулся Иисус, — это просто торговля. Свечи, иконы, пожертвования и водное крещение и очищение. Даже молитвы происходят за деньги за здравие и за упокой. Молится и ходатайствовать можно только за живых людей. Посредников между мной нет ни каких святых, которые в аду проповедуют, это люди сами дали статус святой, а не Я назвал святым человека.

— А священники зачем тогда, — сказал Майкл, выходя из Православного храма, — просто для вида, в рясе и с крестом на шее.

— Каждого ложного учения свои служители, — продолжал говорить Иисус Христос, — шаманы, которые передают информацию ложную. Как у меня — Сыны Божьи, через Духа Святого получают информацию, которых наделяю дарами и способностями.

— Господь, то есть информация передается напрямую человеку, — добавила Александра, — не нужно ходить на собрание — Богослужение.

— Как раз это уже Протестанты, — добавил Иисус, — видите, зло снова вернулось в храм, как ни в чем не бывало.

На Православный храм сошел черный дым, облако и на мгновение даже храма не было видно. В иконах появились снова изображение святых, Иисуса, матери. Даже в храме уже появилось два священника с горящими глазами, и они захлопнули дверь в храм.

— Больше не хотят впускать нас, — рассмеялся Джон, — ставить свечи за здравие или упокой.

Иисус неспешно шел впереди группы, его белый балахон слегка развевался, словно под порывами невидимого ветра. Он остановился на мгновение, обернулся к Майклу, Александре и остальным и сказал:

— Православие и Католическое учение особо ничем не отличаются. Суть одна — идет поклонение мертвым, их телам и образам — мощам. Католическое учение делает акцент на Марии, моей матери, как посреднике между Богом и людьми. Но знаете, каждый человек потенциально может стать Марией, если принимает в себя Духа Святого. Это не о статусе, а о состоянии души, когда происходит примирение с Богом, посредством Духа Святого.

Майкл и Александра переглянулись, но ничего не сказали. В их глазах читалась смесь удивления и размышлений, как будто услышанное только начинало доходить до их сознания.

— Пойдемте дальше, — продолжил Иисус, махнув рукой в сторону следующего храма. — Там, в Протестантских учениях, проходит то, что люди называют "Богослужением".

Они вышли из купола с надписью "Православие" и радом «Католицизм», направились к следующему строению. Там были здания Протестантских ложных учений. Они выгладили простыми и не бросались в глаза, как Православные храмы, без лишнего великолепия. Вход был окружен толпой фигур людей, которые, казалось, тянулись к чему-то невидимому внутри.

Когда группа вошла, их окутал шум голосов, как будто множество людей одновременно пели, молились и взывали к Богу. Просторный зал был заполнен скамьями, на которых сидели души в ярко-белых одеждах. На сцене стоял человек, который вел проповедь, жестикулируя руками. Его голос эхом разносился по залу:

— Мы должны поклоняться Богу в духе и истине! Отвергайте ложь мира и идите к свету!

Иисус спокойно оглядел зал и остановился у одной из скамей. Он наклонился к Майклу и тихо сказал:

— Смотри, Майкл, здесь нет идолов в виде икон, но есть то, что называют "служители Божьи". И хотя это ближе к подобию истины. Тут поклонение идет уже живым людям — пасторам, епископам, лидерам домашних групп.

Александра с интересом рассматривала людей вокруг. — Значит, даже здесь есть заблуждения? — спросила она.