Шэн Юэлин отослал посыльного, после чего разлил почти прозрачный чай по крошечным фарфоровым чашкам и расставил сладости — клейкие рисовые шврики с нехитрой начинкой из красной фасоли, тростника и мака.

Как бы Янмэй ни старалась направить разговор в сторону того, что обещал в пещере объяснить Шэн Юэлин, тот всякий раз виртуозно соскакивал с темы.

В конце концов ей это надоело.

— Значит так, достопочтенный, если не начнете говорить правду, я расскажу о нашей передаче энергии ученицам на Пике Глубинного смысла! — едва договорив она тут же прикусила язык и сползла с подушки, жалея, что не залила кипяток в глотку. — Я пошутила, Шэн Юэлин! Пошутила, клянусь!

Заклинатель аккуратно опустил чашку на столик. Его рука расслабленно легла на колено рядом со второй, но это привело Янмэй в еще больший ужас.

— Не шутите так, госпожа Ю, — участливо попросил он, яростный огонь в его глазах не думал затухать.

— А вы не изворачивайтесь, — буркнула Мэй, возвращаясь к столику.

Шэн Юэлин как ни в чем не бывало потянулся к рисовому шарику.

— В следующий раз яснее выражайте ваши требования, заключая соглашения.

— Мне следовало подождать, пока вашу голову изнутри зальет кровью, и вы навсегда потеряете способность связно мыслить и держать палочки? Значит, в следующий раз поступлю именно так.

Шэн Юэлин опустил шарик в пиалку перед собой.

Молчание затянулось, и Янмэй решила, что не дождется признания совей правоты.

— Черт с тобой, сладкий, — с чувством выдохнула она на родном языке и забрала последний рисовый шарик. — Храни свои секреты. А я буду хранить свои.

Шэн Юэлин слишком усердно присосался к краю фарфоровой чашечки, так что едва не откусил кусок.

— Госпоже Ю доставляет удовольствие чужое неведение?

— Только ваше, достопочтенный! — она с лучезарной улыбкой отставила палочки в сторону и чинно сложила руки на коленях согласно местному этикету. — Так что с моим обучением?

Ночь Янмэй провела в задней комнате павильона под присмотром погруженного в медитацию Шэн Юэлина, а утром вместе с ним спустилась с пика Затяжного дождя.

Укромные сады с изящными беседками, извилистыми дорожками и деревянными мостками, переброшенными через речки и пруды, внушали ей чувство спокойствия, невзирая на то, что совсем недавно эта гора была ее тюрьмой. Дождь ненадолго прекратился, но с мокрых веток продолжали сыпаться редкие крупные капли. Шэн Юэлин раскрыл промасленный зонт, украшенный карпами и пионами, и Мэй чуть придвинулась к заклинателю, чтобы не намочить плечо.

В царстве Главы Шэн Цзиншэня царили покой и тишина, лишь таинственно шептали листья и стучало о зонт эхо дождя.

Впереди показались украшенные львами ворота, из-за которых доносился обычный шум процветающего ордена.

Мэй замедлилась, отставая на шаг. Наедине с Шэн Юэлином она время от времени делала вид, будто забывала о некоторых тонкостях, а тот не указывал ей, принимая правила неизвестной игры.

Учеников на их пути встречалось будто бы больше, чем обычно. Они косились, но смотрели без ненависти. Янмэй не могла отделаться о мысли, что за ней следит слишком тяжелый взгляд. Похожее ощущение возникло у нее во время нападения демонической сколопендры.

Поежившись, она незаметно дернула Шэн Юэлина за широкий рукав с зеленой окантовкой.

— Достопочтенный, вы не замечаете ничего странного?

Заклинатель бросил на нее взгляд, затем коротко оглянулся.

— Госпожа имеет в виду что-то конкретное?

Им навстречу выскочила одна из лучших старших учениц пика Глубинного смысла — Сян Жилан. Мэй с досадой щелкнула зубами.

В первый же день в качестве уборщицы-кухарки на пие Ю И ей рассказали, кто местная «королева школы». Имя «Сян Жилан» означало «парящая радужная орхидея» и полностью описывало хозяйку: единственная дочь местного богатого чиновника, она была изящна в искусствах, умна в учебе и стремительна в бою. Не определи Сян Жилан диковатую чужестранку в соперницы, они могли бы подружиться.

На взгляд Янмэй, девушка была весьма миловидна, однако, по мнению соучениц, Жилан не доставало плавности в чертах лица: ее подбородок был недостаточно узок, глаза недостаточно большие — сколько та не подводила их углем, — а кожа недостаточно белой.

Зато перечисленное в избытке находили в Янмэй, и сколько она им не объясняла про расу и строение черепа, только отмахивались.

— Господин Шэн! — воскликнула Сян Жилан, взмахивая шелковым веером. Ее рукава завораживающе разлетелись в стороны, на миг демонстрируя висящий на поясе меч. — Эта ученица не смыкала глаз всю ночь! Позвольте узнать о вашем здоровье, иначе мое сердце не выдержит больше ни минуты.

Три ее спутницы активно закивали, подтверждая, что их сердца тоже в опасности.

Янмэй сдержала порыв хлопнуть невозмутимого заклинателя по плечу. Кажется, ей только что стала понятна причина неприязни Сян Жилан.

Раскосые темные глаза госпожи Сян вперились в нее как два скорпионьих жала.

«Это все ты, гадкая Чхунде!» — читалось в них. — «Из-за тебя пострадал наш несравненный дагэ!»

— Госпожа Сян напрасно тревожилась, — сдержанно ответил Шэн Юэлин, чуть склоняя голову в знак уважения. — Прошу вас вернуться на занятия, иначе наставница Чу будет недовольна.

Девушки мигом подобрались. О наставнице Чу Ансы ходили легенды, в частности, о ее непревзойденном мастерстве и жестокости к лентяям и прогульщикам.

— Господин Шэн, — не сдавалась Сян Жилан, — если вам потребуется помощь моей семьи, прошу вас обращаться ко мне без стеснения!

Янмэй ожидала, что тот беспрекословно отвергнет сомнительное в такой ситуации предложение, но тот внезапно согласился:

— Госпожа Сян окажет мне неоценимую услугу, если согласится выполнить незначительную просьбу.

Та сдержалась, хотя красивое личико немного повело, а ее подруги изумленно переглянулись.

— Что же нужно от меня господину Шэну?

— Ваш отец владеет кузнями. Попросите изготовить заклинательский меч для женской руки, длиннее вашего на ладонь.

Жилан пошла пятнами. Разумеется, она догадалась, для чьей руки нужен меч. Более того, ее выставили коротышкой по сравнению с неотесанной Чхунде!

Озвучив просьбу, Шэн Юэлин формально попрощался с ученицами и двинулся дальше. Мэй семенила за ним и направляла все силы на то, чтобы не рассмеяться.

— Кажется, меня на подушке будет ждать жаба.

Уголок его губ заметно дрогнул.

— Госпоже Ю направо, — Шэн Юэлин указал на развилку. — Полагаю, путь ей знаком.

— А куда направится достопочтенный? — полюбопытствовала Янмэй.

— Госпожу это не касается.

— Справедливо. Надеюсь, достопочтенный не забыл о своем обещании? — невзначай обронил она. — Госпоже Сян, уверена, будет инте…

Ее губы и язык начали стремительно неметь. В первый миг она подумала, что это дело рук Шэн Юэлина, но тот также выглядел изумленным.

Онемение потекло в горло, и Мэй с ужасом осознала, что ей все тяжелее дышать.

Она с хрипом вцепилась ногтями в ворот побледневшего Шэн Юэлина. Заклинатель выдрал одежду из ее скрюченных пальцев и послал в небо сияющий фейерверк.

К ним со всех сторон уже сбегались ученики, включая Сян Жилан со свитой.

Янмэй схватилась за горло: она больше не могла сделать ни вдоха. Перед глазами заплясали черно-фиолетовые пятна, грудь обжигало изнутри с каждой конвульсивной попыткой глотнуть воздуха.

Голова опустела — боль отступала, мысли становились вялыми, Мэй ощущала легкость в теле, словно ее накачали гелием.

Ей чудился знакомый шепот — будто кто-то рассказывал историю на непонятном языке. Или… язык все же был ей знаком? В нем проскальзывали китайские слова, искаженные временем. Янмэй не вникала в суть, просто сосредоточилась на шепоте, который, спустя совсем немного, принялся стихать, уступая место более жестким, громким голосам.

Спорили Глава и Шэн Юэлин.

«Куда же без нашего принца?» — подумала Янмэй, испытывая смешанные чувства.